Лето никогда не бывал среди безбрежных водных просторов и потому не мог поручиться, что ничего подобного не существует на дне морском. Могло статься, сокровища раджанов были жалким подобием богатств, о которых сочиняли баллады барды и слагали легенды моряки, раз те докатывались даже до стен столичной анаки. Каждый раз рассматривая источник, Лето думал, что однажды непременно отправится в путешествие, чтобы посмотреть мир своими глазами.
Сын мой.
Лето обернулся на зов.
Жреческая мантия и венок, прибранные в глубине дома, оставляли хозяина дома в лёгкой светлой тунике, переброшенной через оба плеча и закреплённой парой золотых фибул, поблёскивавших сапфирами и аквамаринами. Лето знал, что камни меньшего размера украшают тонкие ремешки сандалий, оплетавших щиколотку и икры, скрываемые под длинными полами одеяния, почти касавшегося плит пола.
В остальном Лиадро Годрео выглядел так же, как и любой другой чистокровный раджан: длинный пепельно-платиновый хвост волос, опускавшийся ниже бёдер, и миндалевидные глаза, цвет которых, благодаря мириадам царапин и пятен, усеявших голубую радужку, скорее походил на фиалковый. Как у Лето.
Отец улыбнулся при виде сына и сделал несколько шагов навстречу, кладя руки тому на плечи.
Ты мужаешь с каждым днём, довольно произнёс Лиадро, оглядев сына с ног до головы.
Да, отец, улыбнулся Лето, всегда ценивший нечастые встречи с родителем.
Папа умер, когда Лето не было и четырёх, оставив в наследство о себе скудные расплывчатые воспоминания о том, как вместе они играли в этих стенах: бегали вокруг источника, прятались за колоннами. После Лето перешёл в руки кормильца, занимавшего отдельную комнату в доме, а в семь лет, заботы о воспитании мальчика легли на старшего субедара Зарифа Карафу. Отца Лето стал видеть только по особым случаямпраздникам и годовщинам, или если в том возникала необходимость.
Раджаны не поощряли чрезмерную мягкость с детьми-альфами, понимая, что растят крепких выносливых воинов, а не садовые цветы. Даже если бы не скоропостижная кончина папы, Лето бы всё равно оторвали от родителей, когда настал срок. Дом не место, где проводят ночи омеги и челядь, дом для воина-раджанагарнизон. Только соображения безопасности позволяли наследнику ночевать в верхней анаке. По той же самой причине в анаке проводил почти всё своё время Верховный жрец.
Как твои дела?
Всё хорошо, отозвался Лето, давая тот неизменный ответ, с которого начинался каждый разговор отца и сына.
Рад слышать, улыбнулся Лиадро. Как успехи в занятиях?
Мне судить сложно. Тебе лучше спросить об этом старшего субедара.
Не скромничай, прищурился отец. Карафа говорит, что к своим годам ты достиг отличных результатов. Конечно, он считает, что тебе следует проявлять больше усердия в чтении, но ты ведь не писарем собираешься стать, в конце концов, подмигнул сыну Лиадро, и Лето кивнул, радуясь, что, несмотря на редкое общение, они с отцом прекрасно ладили. Я рад, что из тебя растёт настоящий раджан. Самый сильный воин, с горделивой торжественностью произнёс Лиадро, заставив Лето потупиться. И всё же, продолжил он, снова привлекая внимание сына. Не стоит забывать, что силой следует распоряжаться мудро. Не всегда победа достигается крепким кулаком.
Как только Лето услышал, что отец желает его видеть, он тут же понял, что явилось тому причиной и о чём пойдёт разговор.
Я слышал о сегодняшнем бое, произнёс Лиадро. Ты надавал оплеух Толедо.
Лето кивнул, тут же придав лицу виноватую серьёзность, подходящую событию.
Могу я услышать за что? несмотря на вежливый оборот речи, верховный жрец, как и отец, имел законное право знать правду.
За слишком длинный язык, чуть скривился Лето, надеясь, что более подробное объяснение не потребуется.
Ясно, кивнул Лиадро после непродолжительных раздумий. Ты считаешь, бой был необходим?
Лето поспешил дать положительный ответ.
И ты повторил бы его при необходимости?
Да!
Хорошо, сын. Тогда я буду уважать твоё решение, Лето успел выдохнуть с облегчением, когда отец продолжил: и всё же возьму на себя труд напомнить, что именно младший брат Толедо станет твоим законным супругом через два года, закончил Лиадро, внимательно глядя в глаза сына.
Увы, это была чистая правда, с которой Лето смирился много лет назад. Супруга будущему жрецу всегда выбирали родители, пользуясь советом старших субедаров Касты, если в том возникала необходимость. И Лето не был исключением. Лиадро Годрео и Исидо Дорто сговорились о браке, когда Лето не было и девяти, а его будущему супругу, Виро, едва исполнилось семь.
Лиадро обернулся к стене и Лето пришлось последовать за ним, но не для того, чтобы понять, что привлекло внимание отца в эту самую минуту. Лето прекрасно знал, что именно находится в стороне, куда устремил свой взгляд Верховный жрец. На стене висела карта, очерчивавшая владения Касты, и земли, выходившие за пределы красной пунктирной линии.
Помни, произнёс Лиадро то, что неизменно повторял при каждой встрече. Однажды ты станешь жрецом и на твои плечи ляжет огромная ответственность. Тебе предстоит не только сохранить мир, говоря о мире, отец всегда имел в виду земли, принадлежавшие Касте, но и расширить его границы, насколько это будет возможно.
По центру карты располагалась огромная часть суши. Она занимала всё пространство, вытягиваясь с юго-запада на северо-восток. В нижнем левом углу взгляд Лето привычно отыскал Гешенскую возвышенность, скользнул дальше вдоль долины по руслу реки и увидел обозначенное устье, терявшееся в море. Вся долина занимала крошечный уголок карты. Выше к северускалы, ниже к югулеса, и ещё множество городов и селений раджанов повсюду. Владения Касты расползались во все стороны. Только у самого края пергамента, на северо-востоке, линия заворачивала круг, обрезая владения границей. Там, за этой линией, лежали Дикие Земли.
Лето не имел чёткого представления насколько они обширны. Еще малышом задавая вопрос, он неизменно получал ответ, что земли там предостаточно, и однажды Каста непременно завоюет владения дикарей. И в это можно было поверить. Войска Касты постоянно сражались с варварами, предпочитавшими недостойный бой: бой по ночам, полный хитростей, обмана и уловок. И вели его успешно, громя врага и перекраивая карту; строили новые анаки и закладывали поселения, медленно наполнявшиеся людьми. Именно этим был неустанно занят Верховный жрец, ведя бесконечные совещания с субедарами, прибывавшими в Барабат со всех рубежей империи.
И чтобы ноша была посильной, продолжил отец после долгой паузы, во время которой оба они думали о своём, тебе следует заручиться всей поддержкой, которая возможна. Всегда думай наперёд. Мы, раджаны, не почиваем на лаврах и не ведём себя небрежно; мы рискуем собственной жизнью
Но не благоденствием Касты. Мы сильны, но лишь дети Аума, и нам не следует об этом забывать, закончил за отца Лето.
Верно, сын. И поэтому я хочу, чтобы завтра ты зашёл в дом Исидо Дорто и Лето слегка встревожился. И отнёс подарок Виро в знак нашей нерушимой договорённости.
Плечи Лето чуть опали. Повинность была не самая завидная, но, пожалуй, посильная и разумная. Семья Толедо могла решить, что из-за личных дрязг пострадала договорённость. Этого не следовало допускать, затрагивая честь семьи, глава которойстарший субедар Исидо Дорто, названный брат Верховного жреца, отсутствовал в анаке по важному поручению, о сути которого не знал никто, кроме высших чинов.
И если у тебя появится возможность, произнёс отец, когда оба они двигались к передней, скажи Мидарэ, что ты перестарался.
Мидарэ был омегой семейства, супругом Исидо Дорто, отцом Виро и Толедо. Извиниться перед омегой за вред, нанесённый детям, умышленно или нет, никогда не считалось постыдным для раджана, и Лето снова кивнул.
Он уже собирался покинуть покои, как отец его задержал словами:
Кстати, я бы хотел знать, как там твой подручный? сердце Лето сбилось на миг.
Он С Хюремом всё хорошо.
Лиадро пытливо всматривался в лицо сына, отмечая волнение.
Карафа доложил, что с твоими ночными вылазками покончено.