Кроме того, на спящей Холо не было плаща, и волчьи уши мог увидеть любой. Рядом валялась беличья шкурка очевидно, ею девушка пыталась прикрыть голову. Впрочем, божьи слуги с пиками в руках пока их ещё не окружали стало быть, правду о Волчице в ту ночь никто не узнал. Лоуренс позволил своей голове упасть назад и тяжело вздохнул.
Он положил руку на макушку Холо, прикрытую покрывалом. Шевельнулись волчьи уши, и мерное дыхание затихло, а потом девушка вдруг мелко задрожала, будто собиралась чихнуть, и съёжилась. Она заёрзала под одеялом, повела головой, уткнулась Лоуренсу подбородком в грудь и наконец подняла лицо.
Мутные глаза уставились на торговца из-под покрывала похоже, она ещё не проснулась толком.
Слезь, тяжело же, сказал он, но Холо вновь уткнулась в него лицом, и по её телу прошла новая волна дрожи.
Кажется, она широко зевнула, но при этом ещё и нарочно вцепилась ногтями ему в грудь, поэтому Лоуренс сделал вывод, что девушка уже не спит.
Чуть погодя она подняла голову и спросила:
Что такое?
Тяжело.
Тело у меня лёгкое. Что же тебе так тяжело?
И какого ответа ты от меня ждёшь? Мне сказать, что это твой характер?
А ты предпочитаешь бесхарактерных? хихикнула Холо и прижалась щекой к груди Лоуренса.
Вот язва Надеюсь, они не узнали правду о тебе?
Правду о том, с кем я делю спальню?
«Я бы предпочёл услышать слово ложе», отметил про себя Лоуренс.
Да никто ничего не узнал. Людям было не до того: все только и делали, что веселились. И тебе бы не помешало
Я уж представляю Но коптиться на огне нет никакого желания, заявил он, потеребив чёлку Холо.
Девушка прикрыла глаза, как от щекотки. Пожалуй, теперь чёлку следовало подстричь. Он хотел было заметить, что вчера Холо переборщила с весельем, но она продолжила:
Наслушалась преданий о севере от девушки из бродячей труппы комедиантов. Они из Нёххиры, только-только пришли оттуда. Кажется, Нёххира совсем не изменилась, если их послушать.
Холо открыла глаза, посмотрела на пальцы Лоуренса прямо у своего лица и, словно кошка, потёрлась щекой о его грудь. Вот только она будто пыталась стереть чувства, что едва не проступили у неё на лице. Очевидно, нечто копилось внутри неё и искало выхода, так что казалось она вот-вот закричит.
Упрямая ты всё-таки, заявил Лоуренс, а Холо нахохлилась.
Право же, так только дети стоят на своём.
Ну да ладно, сама решай, я не тороплю. Мы ведь гонимся за Эйб.
Холо лежала, прижав удивительно чуткие уши к сердцу Лоуренса, и, вероятно, заметила, что в глубине души он посмеивался над нею. Протестующе впившись ногтями в его грудь, она фыркнула.
Но будь любезна, привстань хоть ненадолго. У меня в горле пересохло.
Ночью он сильно напился, а кроме того, хотелось узнать, какое сейчас время суток глубокая ночь или раннее утро перед рассветом.
Из упрямства Холо поначалу даже не шелохнулась, но наконец медленно выпрямила спину, а затем, по-прежнему сидя на Лоуренсе верхом, повернулась к луне, будто собираясь завыть, и глубоко зевнула. Торговец смотрел, не в силах оторвать взгляда: картина очаровывала и в то же время внушала благоговейный трепет.
Вволю посверкав на луну клыками, Холо опустила взгляд на Лоуренса. Слабая улыбка играла на её губах, а в уголках глаз застыли слёзы ещё со сна.
Всё-таки я предпочитаю быть сверху. Так гораздо лучше, заявила она.
Ещё бы. Ведь тогда ты в прямом смысле одерживаешь надо мной верх.
Кончики ушей Холо серебристо сверкали под лунным светом, и когда сами ушки шевелились, казалось, что в воздухе рассеивается лунная пыль.
И мне бы попить воды Ой Где же мой плащ? Холо взволнованно покрутила головой по сторонам.
«А что у тебя обмотано вокруг пояса?» вертелось на языке у Лоуренса, но он тоже умел вредничать, поэтому нарочно ничего не сказал и просто уставился в тёмное небо.
Ночь уже клонилась к концу. В этот час просыпались монахи по монастырям, приступая к первой утренней молитве.
Впрочем, даже сейчас спали не все: хотя большинство людей похрапывали, валяясь по берегу, как коровьи лепёшки, несколько мужчин сидели в кругу перед костром.
Эярри, сказал один из них, завидев Холо, и поднял руку.
Девушка захихикала и махнула ему в ответ.
Что это?
Старинное приветствие. Видимо, в горах Роэф люди ещё так здороваются, пояснила Холо.
А ведь именно Лоуренс обычно объяснял девушке устройство мира и его обычаи; теперь он явно ощутил, как далеко они продвинулись на север. Пожалуй, здесь уже Холо чувствовала себя как дома.
Он вдруг вспомнил, как Волчица стояла у пшеничного поля и, повернувшись к северу, смотрела куда-то вдаль казалось, погрузившись в воспоминания о прошлом, которого не вернёшь.
Слова сами просились на язык: «Давай не поедем в Кэльбе, ты ведь этого хочешь?»
Но если он это скажет, она наверняка разозлится. На её месте Лоуренс и сам бы не хотел такого слышать.
Гляди-ка, а мальчик проснулся, прервала Холо его нехорошую мысль.
Хоть люди и разлеглись где заблагорассудится, но устраивались всё же ближе друг к другу, и на краю спящей толпы Лоуренс заметил маленькую фигурку, явно занятую каким-то делом.
Хмель не совсем выветрился у него из головы, и ему даже показалось, что он видит Холо то есть это и был Кол.
Что он делает?
Хм Видать, пишет что-то.
Под светом луны Лоуренс мог уловить силуэты людей, но рассмотреть, что у них в руках, ему было не под силу. Разобрал только то, что у Кола в руках веточка, мальчик что-то чертил ею на земле.
Неужели ему наскучило безделье и он решил поучиться?
Ну да ладно, сначала воды бы достать Горло горит.
Угу.
Холо несла с собой кожаный бурдюк взяла у кого-то, и Лоуренс развязал его шнурок, добравшись до реки. Разумеется, бурдюк оказался пустым, а горло было испещрено следами зубов.
Лоуренс посмотрел на Холо, и девушка отвела взгляд. Вероятно, ей нравилось грызть тонкое горлышко, хотя перед торговцем свою привычку она старалась не показывать, будто бы стеснялась своих звериных повадок. Впрочем, нет, скорее уж считала, что столь ребяческая привычка Мудрой Волчице не к лицу.
Лоуренс слабо усмехнулся (в темноте, под луной, этого бы никто даже не заметил) и наполнил бурдюк. Речная вода зимней ночью оказалась как растаявший лёд.
Ух Горло обожгло холодом, но после того как он напился вина, это было в самый раз.
Давай уже сюда. Холо отняла у него кожаный мешок и тоже глотнула.
Как и следовало ожидать, она тут же закашлялась.
А тебе удалось узнать что-нибудь интересное?
Похлопывая девушку по спине, Лоуренс заметил, что сотрясались у неё только плечи. Он подумал, что если так хочется внимания с его стороны, могла бы прямо сказать. Но вслух высказать эту мысль не решился: пусть пребывает в убеждении, что обман удался.
Кха-кха!.. Уф Интересное?
Ты ведь расспрашивала про Нёххиру?
Гм. О Йойсе никто и слова не слыхал, но про Медведя, Охотящегося на Луну, знает пара человек.
О медведе-оборотне слышал даже Лоуренс, и от людей здешних краёв вполне стоило ожидать не меньшей осведомлённости. В конце концов, имя этого зверя передавалось из уст в уста сотни, а то и тысячи лет.
Поколебавшись, Лоуренс решил всё же высказаться напрямик, а если Холо рассердится, он сразу повинится, мол, перепил и не соображает, что несёт.
Похоже ты немного ревнуешь?
Известностью в народе Холо не могла перещеголять Медведя, Охотящегося на Луну. Разумеется, в деревне Пасроэ о Волчице слышали даже дети, однако со славой медведя-оборотня это и сравнивать нечего.
Возможно, Холо, как его современница, не желала с этим мириться.
Но нет кто-кто, а Мудрая Волчица наверняка переросла глупое чувство соперничества.
Но только эта мысль пришла в голову Лоуренсу, как Холо ответила:
Да за кого ты меня принимаешь?
Держа в правой руке бурдюк, левую она положила на талию и гордо выпятила грудь.
Лоуренс подумал, что задал Мудрой Волчице глупый вопрос. Он хотел с нею согласиться, но не успел Холо продолжила:
Великое дарование расцветает не сразу. У меня всё впереди.
Она рассмеялась, показав клыки, а Лоуренс подивился её самомнению: это же надо прожить на свете сотни лет и заявлять, что всё ещё впереди!