Эдвард встал в дверях, глядя на нее со смесью восхищения и непонимания.
Как вы догадались, миссис Норидж? без предисловия спросил он.
Гувернантка обернулась.
Сэр?
Я не усну, пока вы не объясните мне!
Но ведь я рассказывала вам о гнезде, о кухарке
Да-да, и о бульдоге, подхватил он. Нет, миссис Норидж, я не об этом. Как так получилось, что мы, видевшие то же, что и вы, даже не заподозрили, что нас обманывают? А вы раскусили это дело как спелый орех. В чем секрет, признайтесь?
Миссис Норидж взглянула на него. Но если она и вспомнила, как скакала в развевающейся ночной рубашке по полям и оврагам за удирающим бульдогом, а все лишь потому, что забыла выпить на ночь свое молоко, то на ее непроницаемом лице ничего не отразилось, когда она сказала:
Возможно, сэр, все дело в том, что у меня есть принципы.
Роб Хэмиш, трус
Роб Хэмиш был трус.
Миссис Норидж слышала об этом прискорбном факте и прежде, но в то воскресное утро ей представилась возможность собственными глазами убедиться в правдивости слухов.
Сперва гувернантка, идущая в церковь, услышала лай. Это был гулкий басовитый лай очень злобной собаки, весьма крупной, судя по голосу. Затем до нее донесся быстрый топот или, скорее, быстрое шлеп-шлеп-шлеп по мощеной улочке, и из-за угла дома вылетел невысокий человечек в сбившемся набок котелке. Он мчался со всех ног, бросая назад перепуганные взгляды.
А спустя несколько секунд из-за поворота показался его преследователь.
Это был чрезвычайно рассерженный и чрезвычайно маленький терьер размером с кошку. Он подпрыгивал, как мячик, заранее скалил зубы и время от времени издавал тот самый свирепый гав, по которому его можно было принять по меньшей мере за дога.
Любой другой житель Сетфорда давно бы остановился и дал псу хорошего пинка. Но его несчастной жертве, похоже, это и в голову не приходило. Человечек на полной скорости пронесся мимо миссис Норидж, и на лице его были написаны ужас и предчувствие неотвратимой гибели. С таким лицом индийский крестьянин мчится по джунглям от голодного тигра, чье дыхание уже обжигает его затылок.
Миссис Норидж в любую погоду брала с собой зонт-трость. Этот день не был исключением. Дождавшись, пока терьер поравняется с ней, она взмахнула зонтом и с ловкостью зацепила шею песика изогнутой ручкой.
Это простое действие возымело невероятный эффект. Терьер взлетел вверх, нелепейшим образом перевернулся в воздухе, размахивая всеми четырьмя лапами, и приземлился на хвост в нескольких шагах от гувернантки. После чего, не теряя ни секунды, вскочил и, заскулив, бросился в противоположную сторону. Его обиженный визг стих в лабиринте сетфордских улиц.
Хм! удовлетворенно сказала миссис Норидж.
Она уже собиралась проследовать своим путем, но тут из-за забора высунулся беглец.
Господь нарисовал Роба Хэмиша тонкими черточками. Так дети на мокром песке рисуют палочкой человечков. Бледный, с большим кадыком и тощей шеей, Хэмиш в своем котелке смотрелся нелепо, как будто на голову ему водрузили кастрюлю.
Приблизившись к гувернантке, он рассыпался в горячих благодарностях.
Меня, мэм, собаки цапали в детстве, бормотал он, чувствуя потребность оправдаться за свое постыдное бегство. Вот я и боюсь их почище, чем шершней. Шершни-то меня тоже кусали.
Судя по поведению Хэмиша, в детстве его кусали все: собаки, пчелы, муравьи и даже чайки. В воде его кусали рыбы, в лесу он только и успевал уворачиваться от клыкастых ежей. Потому что Хэмиш боялся всех. Даже безобидные ужи, с которыми играли мальчишки, вызывали у него страх.
Но самым ужасным существом, его мучителем и тюремщиком, вне всяких сомнений, была его жена.
Роберт Диксон Хэмиш! раздавался раз в неделю ее свирепый глас.
И все обитатели городка прятались по домам. Если Нэнси назвала муженька полным именем, значит, он опять в воскресный вечер просиживает штаны в пабе, а она идет за ним со скалкой в руках.
Характер Нэнси Хэмиш, в девичестве Нэнси ОБрайен, был подобен урагану. Толстая рыжеволосая ирландка могла смести все на своем пути. И горе было тому, кто осмеливался появиться невовремя на ее дороге.
Ох, и свирепая же она баба! сказала Абигайль, разливая чай. И как он только женился на ней? Должно быть, Нэнси душила его, пока бедный Хэмиш не согласился.
Они сидели с миссис Норидж на кухне. Их воспитанницы были уложены, и молоденькая няня с гувернанткой наконец-то могли выпить чаю в тишине.
Возможно, это брак изменил ее характер к худшему, предположила миссис Норидж.
Абигайль воззрилась на нее и прыснула:
Думаете, в юности Нэнси была нежной фиалкой? Как бы не так! Сказать по правде, с Хэмишем она стала поспокойнее. Раньше-то, чуть что, пускала в ход кулаки. Ее раз пять забирали в участок за драки с другими работницами! Они с Робертом и познакомились на фабрике.
Разве мистер Хэмиш тоже работает на мануфактуре?
Он укладчик ткани. Абигайль сморщила нос, выражая презрение. Когда Роберт женился на Нэнси, был большой скандал. Она ведь ему не пара. Ее папашапропойца, а мать перебивалась поденной работой, пока не померла.
Миссис Норидж знала, что Хэмиши прежде пользовались уважением. Когда-то это был крепкий фермерский род, и многие сожалели, что он выродился до такого ничтожества, как Роберт.
Она и в юности была такая же, осуждающе сказала Абигайль, бешеная толстуха с морковной шевелюрой. Иной раз даже жаль становится Хэмиша. А потом посмотришь на него и думаешь: да и поделом ему, такому трусу.
Всего две недели спустя после этого разговора Сетфорд потрясло ужасное событие.
На ткацкой мануфактуре после окончания рабочего дня случилась драка. Позже никто толком не мог вспомнить, с чего все началось. Перепалка вспыхнула из-за чьего-то неосторожно брошенного слова. Слово тут же подхватили, перекинули друг другу, точно обжигающий красный уголь, и мгновение спустя уже заполыхал огонь драки.
Нэнси Хэмиш оказалась в самой ее гуще. Управляющий, увидев, что происходит во дворе, без колебаний приказал окатить толпу из брандспойта. Он знал, что женщины дерутся безжалостнее и отчаяннее, чем мужчины, и что надеяться на мирный исход сражения не приходится.
Но даже опытный управляющий не ожидал, чем все закончится.
Когда работницы с визгом разбежались, одна осталась лежать неподвижно.
Она была мертва.
Убитую звали Молли Тобин, и она считалась злейшим врагом Нэнси Хэмиш. В драке кто-то сбил Молли с ног и размозжил ей голову о металлический столбик ограждения, торчавший из земли.
Двадцать человек видели, как Нэнси с воплем ворвалась в толпу, где сражалась ее противница, и еще десять могли подтвердить под присягой, что видели, как она нанесла зверский удар.
Именно это они и сделалиподтвердили под присягой. После чего суд, учитывая биографию обвиняемой, приговорил Нэнси Хэмиш к пожизненной каторге за преднамеренное убийство.
Не меньше месяца эта новость была у всех на устах. Кто-то жалел убийцу, но таких было меньшинство. Большая же часть горожан искренне радовалась, что Сетфорд избавился от бешеной Нэнси. Она бы все равно рано или поздно кого-нибудь прикончила, не Молли Тобин, так собственного мужатаков был всеобщий вердикт.
Для этого были все основания, даже если не брать в расчет скалку. За несколько дней до случившегося Нэнси в ярости поранила Хэмишу ухо садовыми ножницами, и на суде он стоял с забинтованной головой. Это стало последним аргументом для судьи.
После вынесения приговора Роб Хэмиш пару дней ходил тихий и отрешенный. «Не верит собственному счастью», шептались вокруг. Кто-то предлагал спор, женится ли Хэмиш еще раз, но дураков держать пари не находилось. Хэмиш только благодаря улыбке фортуны вырвался из крепких уз брака и вряд ли торопился связать себя новыми.
Но очень скоро задумчивость Хэмиша сменилась откровенной радостью. Наконец-то он поверил, что пришел конец его мучениям, и расцвел, как гиацинт в апреле. Роберт улыбался, шутил и выглядел узником, перед которым внезапно распахнулись двери тюрьмы. В тот самый день, когда эти двери закрылись за Нэнси Хэмиш, он на радостях уехал в Шеффилдгулять и кутить.
Жители Сетфорда, глядя на его бесхитростное счастье, сменили презрение на жалость.
Видно, крепко Нэнси его держала, посочувствовал один. Будешь тут всех бояться, когда собственная супруга может изрезать тебя на кусочки.