Алексей устроился на стуле рядом.
Вы задали Шишмареву вопрос о типографии. Что, могут возникнуть проблемы?
В общем-то, нет. Но информация лишней не бывает.
В тот же миг в голове его возник образ одышливого толстяка в круглых очках, протягивающего ему пачку зеленых ассигнаций. Возник и тут же исчез, уступив место серебристой иномарке. Эх, Лубченков, Лубченков! Убогая же твоя голубая мечта! За серебристый автомобиль продался!.. Алексей задал ему еще пару ничего не значивших вопросов и спустился на первый этаж к Георгию.
Засланный казачокначальник пресслужбы. Платит ему кассир из штаба Заурбекова. Это пожилой толстяк в круглых очках. Лубченков копит деньги на серебристый спортивный автомобиль. Чтобы не было подозрений, пусть Юлия устроит проверку на детекторе лжи всех руководителей групп. Пропуск у Лубченкова отбери, чтобы с завтрашнего дня он здесь не появлялся.
Сделаем, коротко ответил Георгий.
Шишмарев пригласил меня на переговоры в штаб Заурбекова.
Я в курсе.
Алексей не сомневался, что Георгий в курсе. Недаром, в кабинете Шишмарева висят бесполезные бра.
Мне ехать или нет? спросил он.
Решайте сами. Встреча с Заурбековым вам не грозит. Он из своего офиса вылазит редко. Даже на встречи с избирателями почти не ездит. А если едет, то с большой охраной и в бронежилете.
Кто руководит его штабом?
Политолог из гайдаровского института, фамилия Самойлов. На подхвате у негопомощник Шурик. Любит, когда его называют Санчсокращенно от «Александр Александрович». Предан Самойлову, как любимая собака. Обате еще пройдохи!..
Когда Алексей вернулся на свое рабочее место, Шишмарев спросил:
Ну, как?
Нормально. Вроде бы все занимаются делом. Хотя, чем конкретно, не знаю.
Не бери в голову, Иван. Их конкретные деламоя забота. Не исчезай, скоро обед. Тут нас на халяву кормят. Обед привозят из кафе. Ты Баскакова давно знаешь?
Служил когда-то у него.
Где, если не секрет?
В Забайкалье.
Ни хрена себеТмутаракань! Сейчас тоже служишь или свалил из армии?
Свалил.
Правильно сделал. Умному человеку на гражданкераздолье. В армии только генералы прилично кормятся. Остальныеголь перекатная.
Дверь без стука распахнулась, и в кабинете объявился «прилично кормящийся» Баскаков.
Я уезжаю, Виктор. Предупреди руководителей групп, чтобы после обеда никуда не отлучались. Они должны пройти проверку на детекторе лжи.
Нас это тоже касается? спросил, изображая неведение, Алексей.
Нет, вывне подозрения, и вышел.
Вот они, армейские порядки! недовольно пробурчал Шишмарев. Слава Богу, хоть мы вне подозрения.
Предвыборный штаб Заурбекова располагался в обнесенном решетчатой металлической оградой двухэтажном особняке недалеко от метро «Кропоткинская». В этом районе много таких старинных особняков. Неохраняемые ворота были распахнуты: входите, въезжайте, у нас секретов нет! На здании красовался большой портрет кандидата в депутаты. На нем красными буквами бросалась в глаза надпись «Всегда с народом!».
Слева от подъезда находилась обнесенная ажурным заборчиком и сверкавшая свежей краской чистенькая курилка. Две скамейки на гнутых ножках стояли по бокам красной урны в виде пингвина. С правой стороны здания была разлинована десятиместная автостоянка с обозначенными белой краской номерами автомобилей. Четыре места были заняты иномарками. Остальные свободны. На трех красовалась надпись: «Гостевая». На одной из них и припарковалась «Шкода», на которой приехали Шишмарев и Алексей.
Охранник в милицейском камуфляже без погон и в кепке с длинным козырьком топтался на подъездных ступенях. Что-то знакомое почудилось Алексею в его облике. И тут же память услужливо нарисовала вихлястого парня с лисьей физиономией, пасшего его вместе с напарником-борцом в вагоне алма-атинского поезда.
Тогда Алексей ехал в бывшую столицу Казахстана к дочери. Двухместное купе он делил с финансово-кредитной дамой. Последовавшие за ним пастухи входили в группировку Юсупа. А тот был подручным Заурбекова. Пастухи ухитрились переместить даму в купе к борцу Кериму, а вихлястый парень вселился на свою беду к Алексею. Так ему было сподручнее следить за Утопленником. Кончилось все тем, что Серый, как тот назвал себя, сдал подельника и отправился назад в Москву. Керим обвинил финансовую даму в краже денег и хотел выбросить с поезда. Алексей помешал ему. Дама сама вытолкнула борца из тамбура под откос.
Рад тебя видеть живым, Серый, глядя на охранника в упор, произнес Алексей, когда они с Шишмаревым поднялись на крыльцо.
Тот тоже признал Утопленника, несмотря на то, что гример добросовестно потрудился над внешностью Алексея. Видно, встреча в поезде и исчезновение напарника на веки вечные врезались в скудные извилины. Лисья физиономия вытянулась еще больше, глаза забегали и остановились на пингвиновой урне. Сам же он застыл, словно кролик перед удавом.
Не надо пугаться, Серый.
Тот не отреагировал на доброе пожелание.
Помнишь, о чем договаривались?
П-помню.
Он и попытки не сделал проверить документы. Как стоял мумией, так и остался.
Знакомый? спросил Шишмарев, когда они поднимались по лестнице.
Сын соседки, наспех придумал Алексей.
Вход на второй этаж сторожили два здоровяка из вневедомственной охраны, прапорщик и сержант. Оба решительно преградили им путь. Прапорщик, не скрывая подозрения, спросил:
Кто такие?
Мы от генерала Баскакова, ответил Шишмарев. Прибыли на совещание.
Стражи удивленно переглянулись и потребовали паспорта. Сверились со списком. Удовлетворенно кивнули.
А что, внизу нет охранника? поинтересовался прапорщик.
Стоит какой-то фанфурик, ответил Шишмарёв.
Чего же он не позвонил про вас?
У него спросите.
Вас ждут в головном офисе, и приказал сержанту: Проводи!
У двери с надписью «Приемная» провожатый вежливо сказал: «Вам сюда» и вернулся к своим сторожевым обязанностям. Из-за секретарского стола поднялась жгучая брюнетка:
Господин Самойлов ждет вас, и сама распахнула для важных посетителей дубовую дверь в шикарно обставленные апартаменты.
Самойлова Алексей признал сразу. Это был представительный высоколобый мужчина неопределенного возраста. В прежние времена он часто мелькал на телеэкране, когда озвучивал рейтинг кандидатов в президенты. Пьющий Ельцин у него всегда опережал других соискателей властного титула. Да и теперь политолог изредка выступал с политическими прогнозами и комментариями значимых событий. Рядом с ним сидел его помощник. Модно уложенные светлые локоны и небрежная элегантность в одежде делали его похожим на эстрадного артиста.
Самойлов встретил их улыбкой и цепким неулыбчивым взглядом. Шишмарев представился, как начальник избирательного штаба Баскакова, и назвал себя по фамилии, имени и отчеству. Алексей в его представлении удостоился только имени-отчества с добавкой «подполковник запаса».
Когда уселись за круглый стол, подчеркивающий равенство сторон, хозяин апартаментов спросил:
Кофе? Коньяк?
Лучше сразу к делу, отказался Шишмарев.
Одобряю, согласился политолог. Вот подготовленный текст совместного обращения к избирателям наших кандидатовЗаурбекова и Баскакова, достал из кожаной папки несколько листков. Мы предлагали присоединиться и коммунистам, но они, к сожалению, отказались. Читайте. Если у вас есть замечания, подкорректируем вместе.
Алексей пробежал текст по диагонали. Все было правильно: не убавить, не прибавить. В лозунгах и агитках всегда все правильно. Впрочем, не его это дело. Его задачачитать мысли.
Политолог оказался крепким орешком. Высоколобое чело словно было закрыто свинцовым экраном и сканированию поддавалось с трудом.
Шишмарев вчитывался в каждое слово «обращения», будто отыскивал в тексте скрытую мину. Наконец, недовольно произнес:
Почему фамилия вашего, а не нашего кандидата стоит первой? Следовало поставить в алфавитном порядке.
Дельное замечание, согласился Самойлов, и колючие точки в его глазах обозначились острее. Переставим фамилии.