Схватив прилепившийся к моей ноге кинжал, я с усилием вырвал его из бедра. Симуляция повреждений мгновенно всадила в мою плоть огненный стержень боли, лишая подвижности. Нащупав железный шарик, повисший возле пояса, я швырнул его в вампира, сразу же посылая вдогонку кинжал.
Смахнув длинную прядь волос, выбившуюся из-под капюшона, вампир перехватил шарик. Кинжал ушел в сторону, пролетев на десяток сантиметров левее. Чудовище сжало шар в ладони, намереваясь бросить его, но я активировал возврат.
Доли секунды, которое вампир потратил на поиск решение дали мне время, чтобы сделать один шаг к нему. Шарик вернулся в мою руку и я крепко сжал его, утяжеляя кулак. В большинстве раз, что я дрался с ним, он появлялся за спиной. Я развернулся, делая боковой удар в пустоту.
Ты совсем ополоумел, смертный? рассмеялся вампир, появляясь передо мной. решил предугадать движения существа, в десятки раз превосходящего тебя в скорости?
Я поддел носком ноги песок, швыряя его в лицу вампиру. Не раз видел этот подлый трюк, надеюсь, что сработает.
Мой кулак остановился в паре сантиметров от лица чудовища, безразлично уставившегося на меня. Я видел, как рыжие песчинки налипли на глазное яблоко, будто покрыв его ржавчиной, но вампир даже не попытался сморгнуть их. Нежить не попадается на подобные фокусы.
Холодная рука вцепилась в мою шею, давя с устрашающей силой. Я точно слышал хруст позвонков, но блаженная темнота не наступила, пока вампир не закончил говорить.
В следующий раз будет гораздо больнее, я обещаю.
Я даже не подозревал, что простой удар пальцем может причинять настолько невыносимую боль. Пользуясь своим преимуществом в скорости, вампир наносил удары, пользуясь лишь когтем на указательном пальце. Последние пять боев, он не использовал кинжал, полагаясь лишь на длинные, жемчужного цвета когти.
Легкое касание чуть ниже плечевой кости и рука безвольно повисает, словно парализованная. Куда опаснее удары в боковую часть шеи, приводящие к разрывающей на части боли и медленной смерти. Поначалу, я пытался вжимать шею в плечи, но тогда терял возможно нормально работать мечом.
Вампир игрался со мной, нарочито медленно делая выпады, чтобы после молниеносно сместиться в сторону и поразить уязвимую точку. То, что мое тело почти целиком состоит из уязвимых точек, я понял еще на двадцатом бою. Но желание сражаться, подсаженное в мой мозг Десятым, упорно гнало меня на арену, умирать под гнетущей аурой вампира.
Серебряные волосы хлыстом прошлись по глазам, заставляя меня рефлекторно зажмуриться. Я отпрыгнул назад, надеясь уйти от удара, но вампир словил мою ногу, уцепившись за ботинок. Влага застилала мои глаза, поэтому, я увидел лишь смазанную красную вспышку. За то бесчисленное количество сражений, что мы провели, он лишь один раз использовал эту технику.
В прошлый раз, я заметил, как от вампира отделилась светящаяся красным фигура, а потом темнота. Мы находились в разных концах арены, даже его телепортации не покрыли бы десяток метров с такой скоростью. Но я умер. Значит, все дело в красной штуковине, чем бы она ни была.
Я чувствую дурную кровь, смертный. Она заполонила все твои сосуды, отравляя тело.
Вампир умолк и мир резко погас. Нет, он не убил меня, просто выдавил глаза. Больно, не прощу, кровожадный ублюдок.
Нет Я ошибся. Ты уже насквозь прогнил. Просто сдайся, глупая марионетка.
Острая боль в районе сердца и, я отправляюсь на небольшой отдых. Но я все еще хочу сражаться.
После моего возрождения, вампир не играл в кошки-мышки, убивая меня бросками кинжалов. Я пытался вызнать у него, что означают слова про дурную кровь и марионетку, но кровосос молчал, не удостаивая меня даже презрительным взглядом.
Дни сливались в бесконечном потоке поражений, лишая меня чувства времени. Идея сражаться горела во мне фанатичным пламенем, выжигаю любую мысль, не связанную с битвами. Охваченный почти религиозным преклонением перед сражением, я даже не заметил, как штраф был погашен. У меня даже имелась нужная сумма для постройки Усыпальницы.
В последнее время я не спускался в подвал, ночую на улице, прямиком на мощенной булыжником земле. Оказавшись в прохладном помещении, освещенном неоновым светом проекции, я даже растерялся. Только сейчас, осознание того, что я практически не помню огромный кусок времени, накрыло меня с головой.
Я покачнулся и врезавшись плечом в стену, стек на пол. Бред. Я стянул перчатки, обнажаю стертую, покрытую коркой крови кожу. Мизинец почти сгнил у дистальной фаланги, таращась пятном желтоватой кости. Подземелье исцеляло полученные мной раны в бою, да и остановило распад, связанный с дефектом Десятого. Получается, что эффект зелья сильнее, либо игнорируется системой.
Я натянул перчатку и уткнулся затылком в прохладный камень. Что я такое?
Что я такое, Десятый? закричал, надеясь, что симбионт ответит. Почему вампир назвал меня фальшивкой?
Я не могу тебе ответить.
Понятно. Я поднялся и вышел из подвала. Серое небо болот нависло над моей крепостью, накрыв все тусклым куполом. Гоблин качался на отвисшей створке ворот, издававшей пронзительный, грустный скрип. Едва смог сдержаться, чтобы не зайти в арену, снова попав в бесконечный цикл сражений.
Пойдя через ворота, я направился к выходу на дорогу. Черная пленка воды была неподвижна, словно жизнь никогда и не существовала в холодной глубине болот. Утопцы еще не восстановились после нападения искателя, оттого все казалось таким опустошенным и неподвижным. Даже ветер покинул эти места, устав перебирать сухие стебли камыша.
Не делай глупостей, Ди.
Я не делаю глупостей, просто не вижу смысла в таком существовании. Но отчего, мысль о пугающей странности моего бытия раньше лишь маячила в глубине сознания, а сейчас вышла на передний план?
Наше тело изнашивается из-за частых тренировок. Я потерял контроль, работая над восстановлением и ослабил фильтр, спровоцировав у тебя острый психоз.
Что я такое, Десятый? повторил я вопрос, делая первый шаг на большую дорогу.
Движения сразу замедлились, лишенные поддержки подземелья. Кости загудели от тупой, дребезжащей боли, усиливающейся с каждым шагом. Пройдя десяток метров, я повалился на колени, придавленный к земле собственной беспомощностью. Не пошевелиться. Едва могу моргнуть или приоткрыть рот.
У меня ушло много времени, чтобы добраться к твоему телу. Из-за пересечения границы количество ихора в моих клетках уменьшилось вдвое. А его и так немного из-за дефекта при моем создании. Мозг твоего вида необратимо разрушается уже после пяти минут без кислорода, а я потратил не меньше пятнадцати.
Ты хочешь сказать, что я всего часть от прежнего себя? прошептал я.
Потери информации приблизительно составили 32 %. После я внес некоторые корректировки, уменьшив восприимчивость, эмоциональные реакции и рефлексивность. Но смерть не так просто обмануть.
Я не ощущал себя неполным, но меня снедала смутная тревога, что симбионт не до конца откровенен. Да и плевать. Если подумать, то я переносил тяжесть прохождения локации сравнительно безболезненно, что немного окупало ментальную кастрацию. Решив, что время возвращаться, я попробовал сдвинуться с места.
Бесполезно. Я отдал мысленную команду гоблину, чтобы он мчался ко мне и уставился на полосу дороги. Серая плитка уходила к горизонту, превращаясь в тонкую нить, ведущую к неизведанным местам. Наблюдать за пустынной дороге мне быстро наскучило, а питомец не торопился, предпочитая доламывать ворота.
Десятый затих, вероятно потратив много энергии на разговоры со мной. Скучно. Интересно, сколько я времени уже провел в локации? Казалось, что я всю жизнь прожил, сражаюсь с монстрами за жетоны.
Черная точка появившаяся на дороге мгновенно развеяла мою скуку. Искатель или монстр? В любом случае, дело пахнет неприятностями.
Да где же этот чертов гоблин!
Часть 2Уродина
Не уверен, что меня воскресят, если я умру так далеко от подземелья. Оставалось лишь напрягать слезящиеся глаза, силясь различить путника. Рост невысокий, походка вихляющая, словно у пьяницы.
Когда фигура приблизилась, я смог различить длинные, мышиного цвета волосы, торчащие из-под капюшона. Лицо вроде женское, но неровное и покрытое странными красными пятнами. Первый эпитет, который приходил в головууродливая.