Лишь об одной женщине Клименда говорила хорошо, да не просто хорошо, а с восхищением и обожаниемо королеве Глодии.
Королеву звали Джименда,поправила ее Эрмодия в первый раз.Я имею в виду покойную супругу его величества короля Руверета, а Глодияиз прежних королев?
Глодия была супругой Дирвена-самозванца, но в отличие от этого угробца с дурной безмозглой башкой, которому я в глаза наплюю, ежели до него доберусь, она была истинной королевой! Потому-то и пострадала от нечисти, с которой он столковался
Да разве жена узурпатора и самозванца может считаться королевой?!
Глодия была королева с макушки до пят, всем королевам королева! Из крестьянского рода, но почем знатьможет, на какую-нибудь из ее прабабушек в свое время положил глаз кто-то из Дарчеглерумов, но это, понятное дело, осталось в тайне. Зуб даю, так и было, и в ее жилах течет самая настоящая королевская кровь! Кабы не ее благое влияние и заступничество, этот засра узурпатор окаянный половину Аленды бы перемесил, и нынче было бы куда больше развалин. Ей не могли простить ее удивительного благородства, и она стала жертвой подлой интриги. Сперва венценосный супруг-угробец отправил ее в опалуна окраину города, в Лоскутья, там и потолки протекали, и под обоями была плесень, и на кухне воняло, и мыши средь бела дня бегали. Но это еще не все, потом к ней подослали для расправы амуши, и те вырвали прямо у нее из утробы недавно зачатого ребеночка. Верные подданные успели спасти свою королеву и прятали ее в лечебнице при храме Тавше, пока смута не закончилась. А потомКлименда выдержала многозначительную паузу,потом королева таинственно исчезла. Никто не знает, куда она ушла, всеми преданная и оболганная, с кристально чистой благородной душой, сияющей, как алмаз в ночи. И знаете, что я еще скажу, вот кабы законная королева Глодия сидела на троне, наша жизнь была бы сплошной мед да шоколад! Сами виноваты, что потеряли свою королеву, а теперь поздно слезы лить. Эх, давайте-ка, чтоб не печалиться, о другом потолкуем. Заметили, у этой индюшки госпожи Сеглерум из-под верхней юбки выглядывает нижняя в пошлый цветочек? Маркиза, а одевается, как модистка! Я думаю, для того она этакую нижнюю юбку надела, чтоб не жалко было выкинуть, если в поезде пообтреплется
С такой интересной собеседницей скучать в дороге не приходилось. И Орсойм пребывал в сносном расположении духа, не выговаривал Эрмодии за то, что она пристает к нему с женскими глупостями и не знает, чем себя занять. Путешествие оказалось вовсе не таким тягостным, как она опасалась.
Только один эпизод омрачил ее настроениекогда на станции Табрай она увидела этих.
Две женщины в форме амулетчиков Ложи, с нашивками железнодорожных служащих. На них были штаны и куртки с карманами, шнурованные ботинки, ремни с поясными сумкамивсе как у мужчин-амулетчиков. Одной лет сорок, полная, с широким круглым лицом и шапкой вьющихся волос, подрезанных до ворота, Эрмодия ни за что бы не вышла за порог с такой простецкой прической. Другая помоложе, наверняка считает себя хорошенькой, каштановые волосы заплетены в косу, ремень на талии туго затянут, как будто напоказ. Они осматривали состав на предмет прицепившейся нечисти, заглядывали под вагоны, забирались по лесенкам на крыши. Вроде бы что-то нашлис дальнего конца поезда донеслись их возгласы.
У тетки-то задница в штанах еле помещается,поглядев сбоку на приунывшую Эрмодию, заметила компаньонка.Боги свидетели, я бы постыдилась! А молодая и вовсе коза козой.
Они чинно прогуливались по перрону вдоль длинного вокзального здания. Клименда держала над ней шелковый зонтик с оборкамиот солнца. Пассажиры высыпали размяться и подышать свежим воздухом, было людно, как на бульваре в час променада, а эти две амулетчицы никого не стеснялись.
В прежние времена амулетчиками на государственной службе становились главным образом мужчины. Из женщин мало кому удавалось туда пробиться, большинство амулетчиц находило применение своим способностям по хозяйственной части. А после смуты все переменилосьВерховный Маг издал указ, чтобы их тоже брали, «ибо для амулетчика Светлейшей Ложи главное не половые признаки, а лояльность, соблюдение Устава и голова на плечах». Тех, кто переметнулся на сторону самозваного короля, от службы отстранили, так что лояльные амулетчики были нарасхват.
Орсойм не одобрял женщин-амулетчиц, и Эрмодия тоже не одобряла. Но желающие нашлись, да еще захотели носить мужскую формуякобы в штанах заниматься такими делами сподручней, чем в юбкахи руководство пошло им навстречу. Вдобавок тех, кто изъявил желание, начали обучать рукопашному боюсчиталось, что для амулетчиков Ложи это полезный навык. Если в присутствии Эрмодии заходила речь о таких ужасных вещах, она говорила: «Фу, не надо об этом, это же совсем противоестественно»,всячески показывая, что ей неприятно.
Не случись той катастрофы с Накопителями, не было бы всех этих перемен, которые, по словам Орсойма, «расшатывают устои нашего общества». Лабелдоны всегда старались держаться подальше от любой крамолы, но как-то раз, обсуждая тревожным шепотком последние нововведения, договорились до того, что Шеро Крелдона заслуженно прозвали «душителем свободы». Потому что его указ об амулетчицах на государственной службенаступление на свободу тех, кто хочет жить, как заведено, не сталкиваясь на каждом шагу с девицами в штанах.
Когда поезд тронулся, Эрмодия снова их увидела: те сидели на скамейке в конце обезлюдевшего перрона, что-то пили из кружек, между ними стояла корзинка со снедью, как на загородном пикнике. Обе выглядели бодрыми и веселыми, хотя чему радоваться, если содержать тебя некому, и приходится самой зарабатывать на жизнь. Хвала богам, Эрмодию такая участь миновала, но все же она ощутила смутное неудовольствие, словно ей плохо, а им хорошо, словно она птица в клетке, которая смотрит сквозь прутья на вольных птиц.
Объяснение пришло в голову само собой, и от облегчения она даже вздохнула со слабым стоном: ну конечно, им хорошоведь они на солнышке, на воздухе, а ей еще ехать и ехать в этом поезде! Она сама уже вся пропахла поездом, и волосы у нее стали сальные, и уборная здесь как железный зверь с лязгающей пастью Это единственная причина, почему она им позавидовала, а в остальном они ей должны завидовать.
Наконец добрались до Сакханды. Недавно побеленный вокзал сверкал на солнце, как будто его слепили из снега, а все вокруг было глинобитное, спекшеесямешанина бурых, песочных, бежевых, зеленовато-коричневых построек с приплюснутыми крышами и занавешенными балкончиками. В глазах рябило от пестрых вывесок и разноцветных зонтиков. Улочки были кривые, плохо вымощенные, зато на каждом шагу попадались храмы Ланки, украшенные золочеными масками воровского бога, который считался покровителем города.
За Лабелдонами прислали коляску, так что им не пришлось лезть в толчею на привокзальной площади и нанимать экипаж или паланкины. Ветер гонял пыль, Эрмодия опустила вуаль. Оказавшись в этом варварском городе, она опять почувствовала себя несчастной, а Клименда всю дорогу вертела головой, глядя по сторонам с жадным любопытством.
Жарища,заметила она вслух.Но свыкнуться можно, у нас летом, когда раздухарится, так же бывает. Если бы вы мне выплатили жалование за минувшую восьмицу, я бы сходила до лавки, что-нибудь из одежды себе куплю, а то мое платье, простите за такой конфуз, пропотело насквозь.
Можно ведь, Орсойм?нерешительно спросила Эрмодия.
Новоиспеченный заместитель управляющего сакхандийским представительством «Масел и пряностей Юга» озирал улицы, по которым они проезжали, с прищуром стратега, и она робела отвлекать его от раздумий.
Да, это можно. Клименда, получишь свое жалование и купишь все необходимое. Компаньонка моей жены и наша домоправительница должна быть опрятной.
Почтительно благодарю вас, господин Лабелдон,просияла компаньонка.
Снятый для них двухэтажный дом выглядел запущеннымпотолки нуждались в побелке, стены в покраске или в новых обоях, которые завозят сюда из Ларвезызато какой же он был большой и просторный!
Не дворецобронила Клименда с таким видом, словно раньше жила во дворце, но после добавила:Я хочу сказать, все здесь надо выскоблить, и тогда у вас будет не дом, а конфетка!
Получив свое жалование, она отправилась за покупками. Служащий из конторы, встречавший Лабелдонов, нарисовал ей на бумажке, как дойти до ближайшей лавки. Он предлагал ее проводить, но компаньонка отмахнулась:
Не пропаду. Мне надо поскорее тут освоиться, чтобы быть полезной госпоже Эрмодии.
Прошел час. Прошло два часа. Прошло четыре часа. Небо над шумным глинобитным городом стало темно-розовым, начали сгущаться душные сумерки, а Клименда все не возвращалась.
Куда она запропастилась?растерянно спросила госпожа Лабелдон.
Я не знаю,недовольно бросил Орсойм.Гефройсим предлагал ее проводить! Все это ваше женское упрямство Ее могли похитить работорговцы, ее могли утащить и съесть амуши. В лучшем случае она заблудилась, и тогда, надеюсь, завтра найдется. Пусть это послужит тебе уроком, чтобы ни шагу из дома без сопровождения!
Да, давсхлипнула Эрмодия.
Она беспокоилась не столько о сгинувшей в дебрях Сакханды компаньонке, сколько о себе: кто теперь будет заботиться о том, чтобы она не скучала, ездить с ней за покупками и надзирать за прислугой?
В это самое время никем не съеденная и не похищенная Клименда Чимонг, она же Глодия Орвехт, в недавнем прошлом Глодия Кориц, стояла в храме Зерл перед статуей богини преследования и молилась:
Яви свою милость, Неотступная, помоги мне добраться до этого поганца, чтоб я выложила ему всю правду о том, что это был его загубленный ребеночек, чтоб истинная правда навеки застряла ему костью в глотке, и чтоб не смог он эти мысли из башки своей дурной выкинуть! Направь мой путь по стезе преследования, чтоб я настигла засранца, где бы он ни был, и все бы ему высказала, и наплевала бы в зенки его бессовестные! Помоги мне достигнуть цели и свершить возмездие, чтоб засранцу всякий раз икалось, как меня вспомнит, а я тебе за это пожертвуютут Глодия запнулась.Денег сколько могу пожертвую
Сверх меры тратиться не хотелось, чтобы хватило на дорожные расходы туда и обратно. Свои сбережения она покамест не трогала: из Аленды в Сакханду доехала задаром, на всем готовом, да еще разжилась жалованием за восьмицу. Ее так и подмывало стребовать с Лабелдонов за месяц вперед, но коли те ославят ее воровкой и подадут в суд, потом не отбрешешься. Она ведь не сгинуть собирается, а насолить Дирвену и вернуться домой.
Кто-нибудь решил бы, что Глодия отправилась на Юг в одиночку на верную погибельно у нее с недавних пор был секрет, о котором ни одна душа не знала. Ни матушка, ни сестрица Салинса, ни дядюшка Суно, ни въедливые дознаватели Ложиникто-никто. Она и сама об этом секрете не догадывалась, пока не случился тот конфуз в «Чашке на доске».
Глодия была так поражена своим открытием, что даже не стала отругиваться, когда матушка с сестрицей принялись шпынять ее за недостойное деревенское поведение. После этого она решила, что непременно доберется до Дирвена. Несколько дней ушло на сборы: она зашивала в нижнюю юбку деньги и еще кое-что нужное, без чего ей не обойтись, да бегала к театральным стенкам читать объявления. Дуреха Эрмодия с ее надутым муженьком вовремя подвернулись, и она поехала с ними в Мадру, ежедневно молясь Зерл Неотступной.
Сперва Глодия собиралась положить в чашу для пожертвований золотую монету, но передумала, бросила две серебряных. Приготовила было три, однако третью в последний момент удержала в кулаке и сунула обратно в карман.
Истово поклонившись напоследокпоклонов-то ей не жалко, спина, чай, не отвалится, а богине приятноона вышла на озаренную чадящими фонарями площадь и направилась через людскую сутолоку к постоялому двору для караванов.
Предлагаешь мне участвовать в ограблении?.. Совсем охренел?
Хантре, я ведь твой работодатель,с мягким упреком напомнил Тейзург.
Выражаясь твоим изысканным языком, не вижу особой прелести в том, чтобы работать на мошенника и грабителя.
Очень мило, что ты начал выражаться изысканным языком, я тронут,собеседник смотрел на Хантре невозмутимо и загадочно, чуть улыбаясь уголками губкак будто у него в запасе есть сокрушительный аргумент, прибереженный напоследок.Надеюсь, что за «мошенника и грабителя» ты в любой угодной тебе форме извинишься, и тогда мы перейдем к делу.
Ты и есть мошенник и грабитель. Сначала всучил им кредитный договор, теперь собираешься обокрасть заемщиков, чтобы те не смогли расплатиться в срок, и ты приберешь к рукам залоговую территорию. Решил переплюнуть Чавдо Мулмонга?
За это тоже не забудь извиниться,кротко произнес Эдмар.Иначе я могу обидеться.
Поднявшись, он взял с полки одну из деревянных фигуроксвернувшуюся кошкуи начал рассеянно вертеть в пальцах. С наигранной грустью улыбнулся:
Значит, ты категорически не хочешь участвовать в моей авантюре? Жаль
Хантре тоже поднялся и шагнул к двери. На миг его накрыло волной горечисдавило горло, в глазах потемнелоно он тут же стряхнул это наваждение и развернулся к Тейзургу:
Ты что вытворяешь?
Это не я,уголки губ дрогнули, как будто скрытая улыбка просилась на волю.Почему ты всегда думаешь на меня?
Тогда кто это сделал? Вот сейчас, только что?
Возможно, они?.. Дарю,он протянул на ладони изделие сирафского резчика.На память об этом разговоре. Да не бойся, не зачаровано.
Насчет «не зачаровано»спорное утверждение, однако Хантре чувствовал, что отказываться нельзя. Протянув руку, взял кошачью фигуркуи содрогнулся: то ли от боли, то ли от чего-то другого, схожего с болью. Не выдержав, положил подарок на стол.
Сила шаманского призыва с просьбой о помощи,ухмыльнулся наблюдавший за ним Эдмар.Давно хотел посмотреть на это со стороны. Да ты сядь, на тебе лица нет. Может, вина?
Он кивнул. Голова шла кругом, и не отпускало ощущение, что его поймали.
Сначала объясни, что все это значит. Лучше по-хорошему объясни.
Вот только не надо угроз. Я всего лишь передал тебе послание. Давай нанесем визит тому, кто вырезал этого котика, и пусть автор сам с тобой объясняется. Можем прямо сейчас туда отправиться.
Ладно,согласился Хантре, взяв у него бокал.Прежде всего, я хотел бы понять, как этот твой скульптор меня зачаровал.
Во-первых, жители Сирафа пока еще не мои подданные, так что обожди с претензиями. Во-вторых, ну какой там скульпторвсего лишь старуха-рабыня с сахарных плантаций Светлейшей Ложи. И наконец, в-третьих, вряд ли она думала, что кого-то зачаровывает, когда в своей грязной лачуге вырезала из найденной деревяшки фигурку Кота-Хранителядревнего мифологического персонажа, почитаемого в тех краях. Вероятно, за работой она чуть-чуть шаманилабормотала какую-нибудь сирафскую песню, без всякой надежды, по привычке Идем? Предлагаю завернуть на кухню, поставим в мою кладовку корзину с едой. Ты ведь, когда увидишь эту старуху с выводком покрытых болячками голодных внуков, наверняка захочешь их накормить.