По делу о фиолетовом брильянте Потом еще трагедия в Ливерпульском экспрессе, важно прохрипел Пистолет.
Я вздрогнул. Это были мрачные, кровавые дела.
Холмс был неподвижен.
Секретарь клуба Вилльям Смоккинг. По прозвищу: «Не зевай». Это юноша, как вы видите, из высшего света. Его специальность такая интимная, что я предпочитаю об ней умолчать.
Секретарь поднялся, сделал изящный полупоклон в сторону Холмса и сел на место.
Члены президиума: «Воробей» «Тюльпан» «Чертик»
Все они вставали и отвешивали поклоны Холмсу.
Теперь, господа! торжественно произнес председатель. Я предоставляю слово нашему уважаемому товарищу «Выгребаю», который сообщит вам биографию юбиляра.
Выступил «Выгребай» и прочел по бумаге краткий очерк жизни Холмса. Очерк был составлен объективно и дельно. Я услышал упоминание и моего имени.
Выгребай окончил, поклонился Холмсу и отошел в сторону.
Слово предоставляю «Воробью», сказал председатель. Он сообщит нам статистические данные, хранящиеся в нашем архиве в двух шкафах, носящих название: «Холмс 1» и «Холмс 2». Должен сказать вам, как представителю королевской полиции, обратился он к Скотту, что уважаемый юбиляр в нашем архиве занимает места более, чем сыскная полиция всего Соединенного Королевства.
Скотт сконфуженно крякнул.
Вышел Воробей. Он имел вид настоящего ученого, в сюртуке, застегнутом на все пуговицы, в очках, одетых на маску Тусклым, монотонным голосом он стал приводить цифры, одни цифры дел, раскрытых Холмсом, дел нерешенных им, цифры лиц, попавших из-за Холмса в тюрьму, на срочное заключение, на каторгу, на виселицу
В зале сделалось тихо. Я слышал явственно, как колотилось мое сердце. Тук Тук Холмс был бледен.
Когда Воробей насчитал, как сейчас помню, 83 повешенных, он сделал паузу
Председатель встал и сказал: «Прошу всех присутствующих почтить память погибших вставанием» Все поднялись
Уважаемые гости, обратился к нам Стальной Лом, будьте любезны, встаньте и вы.
Мы поднялись.
Секунду все постояли молча. Председатель дал знак, и все опустились на места.
Воробей продолжал свою статистику. Он сравнивал на цифрах работу официальной полиции и Холмса. Сравнение было уничтожающее для полиции Лондона Я помню, что по данным Воробья, в 1889 году один Холмс открыл удачно 545 дел, а лондонская полиция, в составе более тысячи агентов, раскрыла лишь 31 дело В зале раздались смешки. Скотт усиленно пыхтел.
Воробей закончил свой доклад сопоставлением цифр дел, открытых разными «мировыми сыщиками», «чемпионами сыска». Оказалось, что Холмс раскрыл около 12000 дел, Нат Пинкертоноколо 5000, Картер2000 Следовали имена французских, итальянских, испанских детективов. На последнем месте стоял русский сыщик Путилин. За ним значилось 9 открытых дел Зал огласился хохотом, рукоплесканиями, криками: «Да здравствует Холмс! Чемпион сыска!.. Король детективов!..»
У меня отлегло от сердца Я искоса посмотрел на Холмса. Легкая краска показалась на его лице Он тихо поднялся и сделал неопределенный поклон в пространство.
Зала пришла в неистовый восторг Все ревели от восторга. Председатель дал зале выразить свой бурный восторг и позвонил.
8
Слово предоставляется нашему историографутоварищу «Отмычке», возгласил он.
Вышел Отмычка, толстенький, кругленький субъект, и в пространной речи стал излагать историю замечательнейших преступлений, открытых Холмсом Должен сказать, что речь его направлена была, главным образом, против меня. Ведь, я был, так сказать, «официальным историком» Холмса. Оратор указал, что основная точка зрения моя неправильна, что я стою на устаревшей «идеалистической точке зрения» и совсем не учитываю новых идей «исторического материализма». Это было справедливо. Не умаляя достоинств Холмса, оратор ловко провел идею о значении масс, говорил, по-моему, слишком много о «классовом самосознании». Закончил он свой доклад перечнем фактических ошибок, которые я допустил в своих очерках, слишком субъективно представив деятельность Холмса. Признаюсь, мне было немного неловко. Я вспомнил, что и Холмс неоднократно удерживал меня от излишней идеализации.
Отмычка кончил и отошел с поклоном в сторону. Председатель предоставил слово «Маркизу».
Господа, сказал он. Это будет заключительное слово! Оно будет посвящено выяснению той роли, какую в истории и развитии воровства сыграл Холмс. Товарищ наш Маркиз, как вы знаете, отлично окончил курс в Оксфордском университете. Онюрист по образованию и только обстоятельства жизни заставили его переменить профессию, хотя он и не прервал еще связей с тем обществом, из недр коего вышел. Прошу внимательно вслушаться в его речь!
Маркиз заговорил. Голос его показался мне страшно знакомым. Я заметил, что и Холмс словно насторожился.
Маркиз говорил красиво и очень толково. Он говорил о том, что Холмс первый воспользовался в деле сыска индуктивным методом. Честь применения и развития этого метода принадлежит ему. Он первый поставил дело сыска на научную почву. Но этим самым он содействовал тому, что поднял интеллектуальное развитие воров. Изучая поневоле его приемы, тонкие и научные, и они стали подводить научные обоснования своей работе. Раньше воры были примитивны, теперь онитонкие специалисты, которым приходится изучать и логику, и психологию, а также химию, физику, следить за своим умственным и физическим развитием, за быстрым ростом науки во всех ее областях. Всем этим мы обязаны гениальной деятельности уважаемого юбиляра, говорил он. И мы можем почтить его лучше всего тем, если существующие при нашем клубе «Высшие курсы воровства» украсим его знаменитым именем, так закончил Маркиз свою речь, которую я передал вкратце.
Едва он произнес последние слова, зала огласилась восторженными криками.
Председатель позвонил и сказал:
Согласно ли почтенное собрание с предложением Маркиза, которое им сделано с согласия президиума?
Согласны! согласны! раздались восторженные голоса.
Баллотировать не надо?
Нет! Нет! Протестов нет! кричали все Единогласно!..
Председатель обратился к Холмсу:
Я счастлив, сказал он, довести до вашего сведения, что в сегодняшнем торжественном заседании нашего клуба единогласно постановлено наши молодые курсы украсить вашим почтенным именем. Чтобы вы были уверены, что просветительное учреждение наше вполне солидное, я прошу секретаря сообщить вам некоторые сведения касательно жизни наших курсов.
Секретарь поднялся и сообщил, что курсы существуют уже пять лет, состоят из пяти отделений по специальностям: «воровство», «грабеж», «убийство»курсы практического характераи два курса «теоретические»: «воровская технология» и «воровская медицина». Каждое отделение разделяется на секции. Читаются лекции и ведутся практические занятия. Цель курсовсоздание кадра узких специалистов. Окончило курсы в текущем году 556 лиц. Из них мужского пола285, женского269,неизвестного пола2 (в зале смех). По первому отделению (все виды воровства)234 (75 % женщин), по второму (виды грабежа)119 (90 % мужчин), по третьему (виды убийств) 149 (60 % женщин), по четвертому (технология) 58 (41 % мужчин), по пятому (медицина) (90 % женщин). «Женщины все по секции отравлений», прибавил он.
Секретарь окончил. Председатель обратился к Холмсу с вопросом, не пожелает ли он услышать поздравления от окончивших в текущем году курсы. Холмс молчал.
Молчание ваше принимаю за согласие, галантно сказал председатель и дал знак. К нам подошла группа воровской молодежи с высшим образованием. Сказано было несколько приветственных речей. Поднесен был венок из бледных роз.
Потом председатель дал знак, и оркестр сыграл туш в честь юбиляра. Снова бешеные крики восторга. Холмс опять поднялся и поклонился в пространство.
Когда радостные крики замолкли, председатель торжественно сказал:
Официальная часть нашего торжества закончена. Сейчас мы перейдем к развлечениям. Но прежде я считаю своим долгом, в знак уважения к юбиляру, поднести ему то, что для него является одной из самых драгоценных и необходимых вещей Секретарь, передайте юбиляру этот предмет.