Под глазами Валсомира, и без того уставшими, образовались фиолетовые мешки.
На третий день у Мариэль, наконец, сошел жар и она заснула. Валсомир тоже смог сомкнуть глаз на несколько часов в кресле у койки Мариэль.
***
Очнувшись от забытья, Мариэль оказалась в комнате с однойединственной дверью. Над кроватью, на которой она лежала было единственное окно. В дальнем углу стояла печь, несколько ящиков с посудой, посреди комнаты стоял стол с двумя стульями, рядом с кроватью, сколоченный на скорую руку, шкаф, из которого вываливались тряпки, и кресло, в котором спал, понурив голову, человек.
Он чем-то напомнил ей Валсидала, только вот он выглядел лет на десять старше. Все лицо исполосовано глубокими морщинами, в темно-каштановых волосах проступали толстые нити седины, брови низко нависали над глазами и, судя по его густой щетине, он давно не держал бритву в руках. Ну или чем они тут бреются, подумала Мариэль.
Она резко поднялась с кровати. Человек тут же открыл темно-карие глаза и протянул к ней, перевязанные окровавленными бинтами, руки.
Подождите, Госпожа, вам нельзя встать! полным заботой голосом проговорил он.
У Мариэль закружилась голова и она опустилась обратно на подушку, успев заметить, что и ноги у мужчины перевязаны такими же бинтами, как и на руках.
Где голос Мариэль совсем не слушался, она будто охрипла после долгого молчания, она прочистила горло и повторилаГде я?
У нее вдруг появилась мысль, что это и есть Валсидал, вот только она провалялась в десятилетней коме. Тогда почему она назвал ее «Госпожа»? Она же просила
Вы в безопасности. ответил ей человек. Как вы себя чувствуете?
Есть хочется пролепетала Мариэль, прижав руку к животу, вдруг обнаружив, что ладонь ее лежит не на рубашке, а на обнаженном теле.
Не удивительно. усмехнулся мужчина, поднимаясь с кресла и направляясь к печи. последний раз мне удалось скормить вам порцию тушеных зайцев позавчера утром. Овощей я здесь не нашел, пришлось немного поохотиться. Хотя, чего в лихорадке не
Я единственный представитель эльфийской расы, который ест мясо. Железным тоном ответила Мариэль. Ее совсем не волновали кролики, съеденные ею позавчера, теперь ее больше беспокоил тот факт, что на ней нет одежды.
Наверное поэтому Анорсель и выбрала вас спасителем мира попытался пошутить человек, крутясь у печи.
Мариэль украдкой приподняла одеяло, лишний раз убедившись в верности своих догадок, и с лихорадочным страхом в глазах натянула одеяло до самого подбородка.
Валсомир заметил это.
Надеюсь, вы меня простите, мне пришлось что бы обработать ваши раны
Мариэль, наверное, лучше бы погибла в поединке с Чокнутым Зевсом, чем оказалась обнаженной перед незнакомым мужчиной.
После долгого молчания Валсомир спросил, желая разрядить обстановку:
Как вы попали в плен?
Я не помню Мариэль слишком туго соображала. Мысли не шли в голову. Мы сражались, потом появился Фулдур, он отказался со мной драться, сказалВладыка запретил а потом я будто резко заснула и очнулась секунды через три, но, оказывается, прошла целая неделя. А где остальные? спросила она после короткой паузы.
Остальные?
Мне казалось, там было больше людей, один бежал со мной, но Фулдур убил его
Его звали Норвуд, тихо проговорил мужчина
А свое имя ты мне назовешь?
Валсомир, сын Алвиса.
Сын Алвиса? Валсомир? Брат Валсидала? Мариэль как будто кто-то по голове стукнул. Вот почему они так похожи!
Так где остальные, говоришь? переспросила она, все еще находясь в ступоре.
Сложили головы на поле брани. с минуту помолчав, он продолжил, но на много тише. второй раз я остаюсь последним выжившим
Второй?
Я служил в королевском отряде. Наш отряд шел со сей остальной армией отвоевывать Запад. Выиграли три битвы, отвоевали три города на берегу Драхе, нападали на лагеря Стернадора. Но после каждой победы нас самих становилось все меньше. Скоро из восьми тысяч нас осталось всего две с половиной. Но наш воевода опьяненный победами, решил пойти глубже на запад к Уракату. И в следующей же битве нас разгромили. Тогда я предугадал поражение и, когда вокруг меня на землю по очереди стали падать холодные тела моих товарищей, я испугался смерти. Лег на кучу трупов, прикрылся щитом и затаил дыхание. А когда битва кончилась и враги ушли праздновать я, переодевшись в их доспехи, сбежал и долгие годы скрывался. Прятался, чтобы меня не казнили за дезертирство.
Так значит, поэтому ты не вернулся к брату? проговорилась Мариэль. Вообще-то она не собиралась пока говорить об этом.
Я ничего не говорил вам о брате!
Зато, он рассказывал мне о вас. Валсидал сопровождает меня. Он и еще несколько человек. Возможно вы встретитесь Когда мы вернемся в Деградар.
Рагу готово. с еле заметным раздражением наполовину с грустью бросил он. Ваша одежда на стуле у изголовья кровати.
И он вышел в единственную дверь.
Мариэль встала с кровати, прикрываясь одеялом и тут же рубец, оставленный Фулдуром, дал о себе знать. На одевание пришлось потратить больше времени, чем обычно.
Мариэль сожалела о том, что проболталась про Валсидала. Ей показалось, Валсомир очень долго пытался забыть о брате, а она наступила ему на больное место.
Одевшись, она оглядела комнату. Судя по всему, этот дом строили наспех. Об этом говорили покосившиеся стены с сотнями щелей, земляной пол, местами провалившаяся крыша и грубо сколоченная мебель.
Мариэль так терзал голод, что она решила не дожидаться Валсомира и села за стол без него. Рагу, кстати, получилось на много вкуснее и аппетитнее той жижи, которой кормили ее в плену. За едой она думала о том, что слишком уж часто она теряет сознание. Раньше такого вообще никогда не было! Что с ней случилось?
Я слишком слабая. прошептала она сама себе. Я не могу ничего сделать правильно, я слишком проблемная! Ничего еще я не сделала правильно и без ужасных последствий
Мариэль выглянула в окно, за которым моросил дождик и гулял ветер, сгибая деревья пополам.
Как же хочется домой, где мама готовит вкусный ужин, где папа весело рассказывает про дачные яблоки, которые должны вот-вот созреть. Где братишка никак не может справиться с домашним заданием, а брат играет на фортепиано «Фантазию» Шопена, а не вот это все Она бы сейчас тихо сидела в своей комнате, зубря теорию по химии, одновременно молясь, что бы ее не вызвали к доске. Что с ней случилось? Из девочки, для которой самым страшным было оказаться у доски на уроке химии, она превратилась в сказочного персонажа, который все время все портит и большую часть времени проводит без сознания или пытается хотя бы не умереть. Интересно, если бы про нее написали книгу, стала бы она читать ее до конца? Возможно, чтобы, например, узнать, какие еще трудности ее ожидают.
Ну а сейчас ее ждал целый день переполненный скукой и бездельем. Валсомир все не возвращался, и Мариэль понятия не имела что ей делать.
Так и не сумев снова уснуть, она принялась ходить по комнате. Каждый шаг отдавался пронзительной болью в правом плече, а раненная нога то и дело отказывалась шевелиться. Но она, не обращая внимания на боль, исследовала каждую трещинку этой комнаты. Из съедобного она нашла только банки с солью, сахаром и еще какими-то непонятными приправами. Сделав еще несколько кругов по дому, поднимая пыль из всех его углов, Мариэль запнулась обо что-то, что оказалось крышкой подвала. Не без усилий отодвинув ее, она спустилась вниз по шаткой деревянной лестнице и зажгла в воздухе волшебный голубой фонарик. На постройку подвала явно уделялось больше времени и сил, чем на весь остальной дом. Это было прямоугольное помещение, стены которого были аккуратно выложены, плотно прилегающими друг к другу, камнями. Вдоль этих самых стен тянулись три яруса отполированных деревянных полок, заставленных ящиками и корзинами с фруктами и овощами. На верхних полках красовались две большие яркооранжевые тыквы, один кочан капусты и ящик яблок. Все нижние полки были заняты ящиками с картофелем, морковью и свеклой, все остальное было заставлено корзинами с помидорами, огурцами, чесноком, грушами и банками варенья.