Спросила:
Но как же вы?
Помятая жизнью шляпа чудным образом оказалась на его голове.
У меня есть шляпа. Для хорошей прогулки достаточно.
Резко развернувшись на каблуках, парень, насвистывая, побрел в пелену ливня.
Я смотрела ему вслед недолго, пока дождь не скрыл его совсем, а холодный ветер не заставил меня двигаться.
Сначала мой путь изменился: свернула в другой двор, скрылась под козырьком подъезда, убедилась, что никто за мной не идет, и пошла верной дорогой.
Ехать на скейтборде и удерживать плащ было нереально, поэтому шла пешком, да и колёса портить не хотелось. Под защитой было хорошо, может даже было бы уютно, будь я изначально сухой, но такой роскоши мне жизнь не оставила.
Я петляла между домами, переступала через зеленые заборчики, огибала разноцветные детские площадки. Наконец, показался наш дом.
На третий этаж взобралась медленно, оставила за собой лужи. Было бы стыдно перед уборщицей, не будь я такая уставшая.
Наша маленькая прихожая показалась спасительным островком надежды.
Рия выглянула из-за угла. Помолчала, оценив масштаб катастрофы, скрылась и вынырнула снова уже с нашим единственным полотенцем.
Быстро под горячий душ, я пока приготовлю чай.
Я думала, ты на работе.
Сегодня под вечер поставка приехала, там менеджеры рулят, вот и отпустили меня пораньше. Брысь мыться!
Я юркнула в ванную, на ходу скидывая одежду.
Чай остывал, отправляя к потолку тёплые облачка. Дождь и не думал униматься. Лампочка тихо гудела, освещая всю комнату жёлтым. Я сидела в коконе из одеяла, положив на ноги подушку, и ела вчерашнюю гречку с луком. Еда была пересоленой, и в ней явно не хватало специй, но всё равно очень вкусной.
Рия сидела рядом, обдумывала мой рассказ.
Мда уж. Паршивое местечко, и хорошо, что тебя туда не приняли.
Я пожала плечами.
Нам нужны деньги.
Добудем.
У тебя завтра выходной?
Ага. Будем спать до обеда, а потом поищем вакансии, чтобы ты не волновалась.
Я не волновалась. Я переживала.
А плащ? Как я верну ему плащ?
Парнише-то этому? Слушай, ну он сам тебе его отдал. Получается и проблемы его, ты не обязана волноваться по этому поводу.
Но чтобы я перестала волноваться не достаточно одобрительных слов, к сожалению. У меня даже прозвище из-за этого было в детстве, Рией же и данное
Волнушка, улыбнулась она, подливая кипяток в чай и бесстыдно читая мои мысли.
Да, именно это.
Мне хотелось поведать ей об инциденте в переулке, о подозрении на Дениса, но я промолчала. Легче мне от этого не станет, а Рию может расстроить. Конечно, внешне она этого не покажет, но я слишком хорошо её знаю.
Подруга потянулась за ноутбуком:
Давай что-нибудь посмотрим.
Рия любит либо триллеры, либо романтические комедии. Иногда она каким-то хитрым образом находит сочетание этих двух жанров.
А я смотрю что угодно, лишь бы не фильмы ужасов. Их я переносить не могу. Хотя тогда я слишком устала, чтобы оспаривать её выбор: «Кошмар на улице вязов 10».
Глава третья.
Гранатовый сок.
Я всегда просыпаюсь раньше Рии, почти на рассвете. Это мой крест среди подростковых компаний, где все любят нежиться до обеда в постелях, ворчать на несправедливый режим, глушить печаль кофе и бесконечно обсуждать свою усталость. А я с первыми лучами солнца на ногах и поддержать ворчание не могу. Как-то в детстве повадилась петь вместе с петухами, чтобы хоть как-то быть причастной к местному распорядку дня. План был хорош, я даже в курятник залезла, да вот только петуху это не понравилось. Бой был недолгим, и с тех пор у меня на лбу, прямо у линии волос, небольшой шрам.
А вот сейчас, в городе, никаких петухов, только шум машин и гомон людей.
Я села на кровати, зевнула. Рия поморщилась, отвернулась к стене, зарылась в одеяло с головой.
Мир щебетал и сиял. Гроза кончилась ночью, земля умылась и теперь, свежая и чистая, была готова жить.
Доброе утро! сказала я миру беззвучно.
Отправилась проводить ежедневный ритуал «сделай из себя человека». Половицы отзывались скрипом на шаги, а я ругала каждую из них за это. По счастью, спит Рия всегда крепко.
На кухне победила обшарпанную раму, распахнула окно. Май дыхнул на меня цветами и мокрой травой. Белое солнце пробивалось сквозь молодые листья, нежные бутоны и паутину ветвей.
Одежда всё ещё не высохла, Риина была мне велика, а из собственного в рюкзаке лежало только ситцевое платье в цветочек. Не совсем то для катания на скейтборде. Зачем я вообще его взяла? Вот так я непрактично сбегала из города. Надо было хоть джинсы прихватить.
Ничего, пройдусь пешком, надо же из чего-то сварганить завтрак.
Чайнику пришлось остаться холодным. Мои кеды были сухими: по счастью, Рия додумалась положить туда газеты, которые мы вытащили из соседских ящиков.
Тихо повернулся ключ в замке, и я бегом спустилась вниз, вдоль зеленых стен под пыльными подъездными окнами. Идти было недалеко: небольшой магазин располагался через три двора, на первом этаже жилого дома.
Тут было непривычно: большой город приучил меня к тому, что можно взять все покупки, особо ни с кем не общаясь, и молча оплатить всё на кассе. Здесь же пришлось подходить к каждому отделу и робко просить нужные товары, постоянно уточняя, нельзя ли взять у них всё сразу и получая отказ. Так мне пришлось делать отдельные заходы за молоком и яйцами и за хлебом с сыром. Да ещё и заново отстоять в очереди за спичками.
Кое-как уместив все покупки в руках и тут же пожалев об этом, я собралась было уходить, но услышала слабый голос, явно принадлежащий какому-то седовласому божьему одуванчику.
Ох, мне не хватает
Остановилась у дверей. Зажмурилась. Так, у нас у самих мало денег. Этот мир большой и щедрый, кто-нибудь ещё точно поможет.
Небольшой шаг в сторону выхода и разговор за спиной:
Сколько?
Рублей тридцать.
Ну, что же делать, в другой раз.
Ох, ну как же так, идти так далеко, тяжко
Но рубль бы ещё занесли, ну десять, но тридцать!
Ладно, чего уж, без хлеба обойдусь.
Я развернулась. Бабуля была самая классическая: в засаленном свитере, цветочном платке, покрывающем голову, и с пакетом, который, по-видимому, был её верным спутником на протяжении всей жизни. На ладони лежала горсть монет, мозолистые пальцы перебирали её, будто недостающая сумма могла появится из ниоткуда.
Боже, это всего лишь тридцать рублей! С одной стороны почти два проезда на автобусе, с другой копейки.
Вот, возьмите, пожалуйста.
Голос мой, как всегда, шелестел. Конечно же, бабушка не расслышала и, посмотрев на меня слезящимися от старости глазами, переспросила:
Ась?
Я протянула деньги:
Возьмите, пожалуйста, тут тридцать рублей.
Бабушка приняла их дрожащими руками.
Ох, доченька, дай тебе Бог здоровья, выручила как старую! Будет у меня сегодня обед, благодаря тебе, золотая! Счастья тебе, много счастья сегодня! Троекратно вернётся, обещаю.
Да не за что
Продавщица выдохнула, отдёрнула синий фартук и улыбнулась, доставая хлеб.
Ну и славно. А то знаете, вчера меня так уговорил один человек дать бабушке другой бабушке, вы не подумайте, две пачки макарон в долг на сто рублей. В итоге она пропала, а у меня штраф и выговор. Не то, чтоб сумма большая, но некрасиво как-то вышло, что ли.
Во мне зародилось нехорошее подозрение.
А как выглядел это человек?
Ну, как-как Такой обыкновенный товарищ, пожилой, вежливый. Дай-ка вспомнить Костюм у него такой твидовый был, а волосы седые вроде.
Он. Точно он. Что же это за местный активист такой?
Поблагодарила продавщицу, попрощалась с бабушкой. Солнце уже распалилось и прогрело город, я шагала по тротуару и наблюдала за людьми. Маленькие города отличаются своей неспешностью: люди потихоньку добираются до работы, наслаждаясь дорогой и погодой, а те, что остаются дома, тихо занимаются делами, не создавая лишней суеты. Полосатые коты лениво потягиваются на заборах, голуби и не думают разлетаться из-под ног. Само время, кажется, тут никуда не спешит.