Сиф опустил чашку, не отпив ни глотка, и сердито взглянул на Гнома. Зачем он?
Я, получается, неправильный хиппи.
Но Гном, верно, уже удовлетворил своё любопытство и дальше тему не развивал. Пили чай в молчании, и каждый думал о чём-то своём. Сквозь потихоньку разбредающиеся по небу облака пробивался робкий свет луны, звёзд видно не было, снегопад превратился в редкий снежок, словно природа наносила последний штрих на снова захваченный зимой город. Где-то далеко внизу маленьким жёлтым пятнышком горел фонарь. По улице шли люди, говоря друг с другом и по телефону, изредка пищала дверь в подъезд или гудел лифт. В соседнем доме всё больше и больше загоралось окон, там самые различные люди щёлкали выключателями, присаживались на диван, кресло или стул, отдыхали от трудового дня. А кое-где окна, наоборот, гаслито были чаще всего окна детских.
В наступившей на кухне тишине звонок во входную дверь выстрелил особенно неожиданно.
Ну кого кто там ещё? Заболотин-Забольский нехотя отправился открывать. На пороге стоял основательно занесённый снегом мужчина с пышными чёрными бакенбардами, которым позавидовал бы сам Пушкин, и пакетом в руке, подозрительно звякнувшим, когда его поставили на пол.
Вадим, вывел Заболотин и осторожно напомнил:Мы же, вроде, на завтра договаривались. И вообще всё это было под вопросом.
Завтра тоже когда-нибудь будет названо «сегодня», так что будем считать, что я просто перепутал два «сегодня», последовал невозмутимый ответ. И вообще, я же не с пустыми руками.
Заболотин покосился на пакет и вздохнул:
Ну, раз уж пришёл, пошли на кухню. У меня, правда, сейчас гость.
Кто? поинтересовался Вадим, стряхивая с себя снег и разуваясь.
Генерал Итатин, пояснил Заболотин, доставая ещё одну пару гостевых тапок.
Вадим Кром надел тапки и уверенно направился на кухню, прихватив с собой пакет. Заболотин улыбнулся и отправился следомпредставлять неожиданного гостя. На полпути полковник отловил Сифа и спросил, знает ли тот, сколько времени.
Девять, примерно, пожал плечами Сиф.
Может, ты сегодня ляжешь спать пораньше? предложил Заболотин, мысленно огорчаясь, что ещё не десятьтогда все вопросы отпали бы сами.
Ага, и не буду вертеться на кухне. В таком случае я могу и в комнате спокойно посидеть, возразил Сиф, праведно негодуя, но не показывая виду.
Заболотин тяжело вздохнул. Сиф так тонко чувствовал, когда можно покачать права что даже не придерёшься.
А давай сначала отправишься в ванную, и я уже не буду беспокоиться, что ты допоздна засидишься, а? Заболотин прислушался к звукам на кухне. Вадим гремел посудой, разыскивая, по всей видимости, бокалы.
Сиф тоже услышал эти звуки и верно их истолковал:
Ясно, детям на спиртное даже глядеть нельзя. Тогда я пошёл.
Я не хочу, чтобы моего ординарца споили ненароком! неловко возразил вслед Заболотин, чувствуя, что обидел мальчика. И слишком хорошо знаю талант Вадима спаивать!
Ага, кто ж, кроме меня, пронесёт в офицерку чего-нибудь приятное взору, обонянию и тем паче вкусу? высунулся с кухни Кром, весело подмигивая стоящему в дверях своей комнаты мальчику.
Ещё? Лёня Кунев и Колька Костин, Заболотин подтолкнул подопечного в комнату, а сам отправился к гостям.
А чего за меня беспокоиться-то? Алкоголь и так не люблю, пожал плечами Сиф и растянулся на кровати. А уж воспоминаний мне на пару месяцев вперёд хватило. Чужие и слушать не хочу, сообщил он пацифику.
Пацифик молчал, как и автомат, что висел поверх него. Вообще, получить разрешение на хранение дома «аксы», как и любого подобного оружиябыло фактически нереально. Но это Сиф знал сейчас, а почти шесть лет назад полковник просто принёс «внучок» домой на день рожденья, ничего не поясняя: ни откуда, ни как, только упомянув, что этоподарок от Крёстного. И Сиф ещё пока разбирал-собирал, гладил и осматривал, уже узнал до боли знакомые царапины, вмятины и просто мелкие характерные особенностито был тот самый АКСО, с которым мальчик прошёл последние месяцы войны.
Вот так автомат и поселился в их квартире.
Сиф! Кто там мне что обещал насчёт ванной?
Иду-у, протяжно отозвался Сиф, сполз с кровати на пол, встал и отправился под душ. Надо же иногда радовать родного командира. Он же не со зла так вредничает.
Вернувшись из ванной, Сиф какое-то время пытался читать, но мысли убегали от книжки прочь, и приключения Шасты из Нарнии оставляли Сифа равнодушными. Подумаешь обрёл родную семью Да и вообще, он не просто семью нашёл, а стал принцем Кором Орландским и нашёл верных друзейгордую Аравиту, говорящих коней
Но Шаста от того, что стал принцем и все об этом узнали, ничего не потерялни дружбы, ни смысла этой порою потрясающе глупой жизни. А Сифа всё грызли сомнения. Заметила Расточка? Или выбросила из головы? И что теперь делатьрассказать, промолчать?..
Сифа грызли сомнения, а он в это время грыз ногти. Когда на правой руке не осталось ничего, пригодного к обкусыванию, Сиф сердито захлопнул книгу, сунул её под подушку и встал. Хотелось что-то сделать, но на кухне вовсю звучали голосаа значит, ни о каком вечернем разговоре по сети не могло идти и речи. Конечно, был в квартире и ещё один компьютерноутбук полковника. Всего-навсего загляни за стеллажи вон он, лежит там на столе, подмигивая зелёным огоньком.
Но вот так, лезть без спроса в кабинет
А если командиру придёт в голову заглянуть? Посмотреть, мол, что делает ординарец?
Сиф снова прислушался. На кухне что-то весело рассказывал Вадим Кром, полковник смеялся, изредка вставлял свои замечания Гном. До происходящего в комнате никому, даже командиру, дела не было, будто это и вовседругой мир. Стараясь не шуметь, Сиф нырнул за стеллаж и на цыпочках приблизился к столу. На кухне всё так же веселился Вадим Кром, но Сиф отгородился от этих звуков стеллажом, будто волшебной стеной, отключился, перестал обращать на них внимание. Щёлкнул крышкой ноутбукаэкран предательски-ярко замерцал в полумраке кабинета. Компьютер неохотно просыпался, и напряжённому, как струна, Сифу казалось, что гудящий в нём кулерслишком громкий, экранслишком яркий, и вообще, полковник уже стоит на пороге. Мальчику даже послышалось привычно-грозное: «Не понял?»
Обернувшись, Сиф успокоил бешено заколотившееся сердце: никто у стеллажа не стоял, на кухне всё так же спокойно раздавались голоса командира и его знакомых.
Компьютер полностью загрузился. Пароль командира давно не составлял для Сифа секретада и не скрывал его полковник. Правда, клацанье клавиш прозвучало просто оглушительно, но, сглотнув, Сиф заставил себя не дёргаться от малейшего шороха или изменения в ровном гуле компьютера.
В углу экрана высветилось, что компьютер подключился к сети. Неловко водя пальцем по «тачпаду», Сиф навёл курсор на значок «сетелефона», как звала программу Раста, и замер в нерешительности.
А может, не надо? Может, забыть и лечь спать?..
Но всё-таки Сиф вставил в ухо наушник, пододвинул к себе кругляш микрофона и щёлкнул по значку. Имя, пароль на вход О, Каша в сетибольшая удача! Только вот Расточки не видно.
Глубоко вдохнув, Сиф позвонил другу, гася экран ноутбука, и сел прямо на пол у стола. «Ещё бы глаза закрытькак в детстве, насмешливо сказал мальчик сам себе. Я не вижуменя не видят»
Внезапный ты! весёлый голос Каши сменил заунывные гудки до того неожиданно, что Сиф вздрогнул, треснулся головой о край стола и зашипел под нос, поминая навку и её болото.
Это ты внезапный
Чего это? удивился Каша. Я, вроде, вполне себе из запности не выходил
А Расточка где? задал главный вопрос Сиф, не включаясь в игру словами.
Каша на мгновенье задумался, потом предположил неуверенно:
Наверное, она с гостями дедовыми
А чего, в сеть не выходила? Сиф в тревоге прикусил губу.
Не-а Завтра спросим?
Угу, юный фельдфебель прикрыл глаза. И зачем, спрашивается, он нервничал и включал чужой компьютер?
Ты чего, спать хочешь?
Угу.
Больно рано!
Угу.
Ты не угукай!
Угу
Спе-ец
Угу?
Ты какой-то не такой
Угу, на этот раз Сиф согласился полностью осознанно. Ладно, Каш, я пойду спать.
«Угу», передразнил его друг, и Сиф отключился, ощущая полную беспомощность. Если бы можно было отмотать время назадон бы и не звонил. А теперь хоть иди и кайся командиру.
Глупый день. Неправильный день. Что ни встречатолько хуже делает
Сиф выключил компьютер и на цыпочках вернулся к себе в комнату.
Когда спустя час Заболотин заглянул в комнату, мальчик уже вовсю дрых. Полковник вернулся на кухню и шикнул на расшумевшегося Крома.
А чего громко-то слишком? обиделся тот.
Сиф уже дрыхнет, как ёжик зимой. Чего мы ему мешать будем, Заболотин снова сел за стол.
Как ты там его дразнил, когда в Заболе мы торчали? Из Купера что-то, кажется? припомнил Вадим и учтиво повернулся к Гному:Ещё налить?
Нет, благодарю, отказался генерал Итатин. Пока мне хватит.
Вот помню, когда с твоим батальоном вместе топали через болото, переключился вновь на Заболотина Вадим, твой мальчишка впереди шагает такой уверенный, мол, всё тут знаю, с Кондратом, разведчиком твоим, десять раз исходилКак же ты его звал Следопыт? Чингачгук? Не Но тоже что-то из этой серии.
Просто Индеец, улыбнулся полковник. Другое его прозвищеСивыйя не люблю.
Вадим задумался, припоминая, затем вдруг удивлённо спросил:
Подожди-ка, а твои ребята тогда рассказывали что-то про то, что он тебя убить пытался? А я ещё удивился, что незаметно, вроде как
Так пятая попытка провалилась как раз незадолго до марша, пояснил Заболотин, и больше попыток и не было.
Пятая? Кром уважительно присвистнул, бессовестно напрашиваясь на историю. Ну ты живуч!
Профессия обязывает, рассмеялся Заболотин, наливая себе ещё вина.
Не, у тебя всё это гены, гены! уверенно возразил Вадим и круговым движением взболтал вино в своём бокале. Бордовая жидкость закрутилась, словно штормящее море. Вот скажи: у тебя, небось, и по линии матери офицеры?
Нет, там интеллигенция, разочаровал Заболотин. Творческие люди, знаешь ли
Тебе и отцовской крови хватает, усмехнулся Кром. Не то что я Отец долго ещё ругался, когда я в Академию поступил Не, я всё не об этом. Я о другом хотел, спохватился он неожиданно, внимательно разглядывая сквозь свой бокал Гнома. Я о тех пяти попытках. Не верится как-то Правда, были?
Какое-то время на кухне, которая казалась тесной для трёх мужчин, стояла выжидающая тишина. Лампа несколько раз мигнула и вновь загорелась ровно, подсвечивая узор на пластмассовом плафоне.
Были, подтвердил Заболотин, изучая буклет к вину, что принёс Кром. Все пять. Ну, остальные были до нашего с ним договора, так что не в счёт. Вообще, Сиф весьма изобретателен, когда ему это действительно нужно. Вот ты представь, Вадь, он сделал медленный глоток, смакуя вкус, утро после затянувшейся до ночи вылазки. Все еле ползают, особенно если учесть, что легли далеко заполночь.
И что ты долго сочинял перед этим доклад командованию? хохотнул Вадим. Хорошо представляю
Да, писал, невозмутимо кивнул Заболотин-Забольский. В общем, вот в такое вот утро, аккурат после нашего с Сифом знакомства, просыпаюсь я, и знаешь, что вижу? Надо мной стоит с совершенно зверской физиономией юный мой индеец с ножом. Конечно, попытка зарезать довольно наивнаяуже утро, всё-таки. Но не проснись я
9 сентября 200* года. Забол
Одной из бед капитана Заболотина было то, что утром первым у него просыпалось тело, со всем букетом выработанных на войне рефлексов. Голова начинала соображать лишь через некоторое время. Вот и сейчас: сначала мальчишка был довольно жёстким ударом обезоружен, а потом уже, когда «индейцу» была аккуратно заломлена рука, а нож был убран на достаточно безопасное расстояние, голова очнулась ото сна и сделала вывод: теперь надо бы провести новую воспитательную беседу. Неудачливый убийца брыкался, но, что характерно, не подавал голоса.
Когда же приоткрылась дверь, и в комнату заглянул невысокий, улыбчивый вне зависимости от ситуации фельдфебель Казанцев, мальчишка стоял, понурив голову, красный от обиды, а Заболотин обратно вставлял ремень в брюки и негромким спокойным голосом объяснял, что нож не вернёт.
В штаб зовут, ваше высокоблагородие, удивлённо доложил фельдфебель, теребя пуговицу рубашки и придавая лицу по-деловому строгое выражение, безуспешно воюя со своей удивлённо-виноватой улыбкой. Он старался вести себя старше своих лет, хотя все знали, что он только-только окончил учебку. К этой его манере поведения относились с пониманием: все когда-то такими были. Только замечали сослуживцы кое-что ещё, о чём Казанцев пока даже не догадывался: подпоручик уже повзрослел, внутренне, перестал соответствовать цифрам в паспорте. Не двадцать один ему было уже, на фронте неделя иногда за год идёт. Одна улыбка неизменной и осталась
Жди меня тут, Индеец, бросил через плечо капитан, торопливо накидывая куртку и одновременно с этим разыскивая неизменную, хотя и неоднократно ругаемую за «неуставность и несоответствие положенному офицеру вне непосредственных боевых действий виду» кепку, уже на ходу поднял с пола «трофейный» нож и опустил в карман. Обернувшись на пороге, Заболотин помедлил и добавил:И подумай над тем, что я тебе сказал.
Захлопнув дверь, запер и зашагал вместе с Казанцевым, не отвечая пока на невысказанный вопрос фельдфебеля о мальчишке. По сути дела, капитан и сам толком не знал, что собирается делать с этим Индейцем. Просто понимал всем своим существом, ясно и безо всяких оговорок, что мальчика он уже не бросит. Есть такие поступки в жизни каждого человека, которые, вроде бы, никто совершать не требует, но их необходимость остро ощущается, и ты не успокоишься, пока не сделаешь. Таким было и желание «перевоспитать» маленького бандита.
Пока шли до штаба, всё молчали. На улице было уже светло, у угла штабного здания стояли несколько офицеров, курили, говорили. Кто-то козырнул Заболотину, кто-то поздоровался, обычно так, по-человечески. Война часто стирала уставные границы в общении.
Поделитесь, кто-нибудь, попросил Казанцев, искупая не к месту деловой тон своей улыбкой. Сигареты у него закончились ещё вчера, и теперь он у всех по очереди «стрелял». Сослуживцы посмеивались, но делились завсегда, и сейчас в том числе. Фельдфебель с удовольствием затянул, считая свой долг выполненным. Заболотин поглядел на него с лёгкой привычной завистьюсам не курил, затем вошёл в здание штаба.
Когда-то до войны здесь был детский летний лагерь, затем он опустел и долго стоял заброшенным, потихоньку увядая, как увядает любая рукотворная территория без человека. Командование сочло бывший детский лагерь неплохим местом для размещения одного из ударных батальонов, ожидающих выринейцев, и солдаты, обустраиваясь, быстро привели в порядок все здания. Штаб расположился в бывшем домике администрации: то ли домик был построен крепче других, то ли просто стоял так удачно, но не воспользоваться этим было грешно, требовалось только подлатать крышу