Агнью обратил на себя внимание.
Не знаю, почему вы это говорите, сэр Генри. Но так вышло, что человек, который пришёл к мистеру Хьюберту Фэйну сегодня вечером, был букмекером.
Что, правда?заметил Г.М., задумавшись. Загадочно коварное выражение, казалось, раздуло его лицо, но тут же исчезло.
Нет,сказал он.Нет. Не может быть двух таких мошенников во всём мире. Я должен опираться на свой здравый смысл.
Он развернулся.
Вы, сэр, вы доктор Рич?
Это я.
Не присядете?
Столовая была почти такого же размера, как и задняя гостиная. Набор электрических свечей свисал с потолка. Мебель, подлинный гарнитур времён короля Якова I, отличалась богатой чёрной резьбой, гармонировавшей с кремовыми стенами. Над буфетом, уставленным столовым серебром и корзиной с фруктами, висела картина на деревянной доске, ловившей свет аккуратными трещинами: голова ребёнка, написанная в семнадцатом веке.
Рич выдвинул один из высоких стульев и сел на него.
Одну минуту,сказал он, будто готовясь к чему-то. Он положил руки на колени и уставился на них.
Пока вы не начали задавать мне вопросы, я лучше сам вам кое-что расскажу. Я расскажу вам,тут он поднял взгляд,что у меня больше нет законных прав называть себя доктором.
Да?безучастно сказал Г.М.Почему?
Потому что меня вычеркнули из врачебного реестра восемь лет назад. Вы можете это проверить, конечно.
За что вас вычеркнули?
Рич заколебался. Он кивнул в сторону Кортни и инспектора Агнью.
Это ваши коллеги?
Да.
То, что я скажу, не пойдёт дальше?.. Подождите! Если оно не понадобится, как улика, конечно.
Да, сэр,ответил Агнью.Я думаю, что мы в любом случае можем вам это обещать.
Меня обвинили как раз в том,продолжил Рич, вновь опустив глаза,о чём упомянул прошлой ночью без всякой задней мысли (надеюсь), капитан Шарплесс. Когда я был практикующим психиатром, меня обвинили в том, что я воспользовался беспомощностью женщины, пока она находилась под гипнозом.
И,сказал Г.М.,это было правдой?
Нет,с видимым усилием ответил Рич. Его руки тряслись.Каждого врача подстерегают подобные опасности. Если он не практикует гипноз в присутствии свидетелей, то на редкость глуп. Сейчас объясню. Некоторые стоматологи отказываются давать обезболивающее пациенткам, если рядом нет ассистентовне только для помощи, но и как свидетелей.
Он поднял глаза.
Я говорю сугубо медицинских материях. Вы всё понимаете?
Да, сынок. Очень хорошо.
Рич взмахнул руками.
Я был счастливо женат, у меня было двое детей. Жена забрала их после развода.
Он остановился и опять взмахнул руками.
Я даже не понял смысл обвинения. Если бы в этом обвинили Хьюберта Фэйна... но вот так сложилось. Это означало крах. Буквально крах.
Вас действительно зовут "Ричард Рич"?
Теперь да. Тогда нет. Это моё сценическое имя.
Сценическое?
Рич пожал плечами.
Ну, человеку надо на что-то жить. Это оказался единственный способ использовать собственные навыки и знания. Дешёвый, если вам так угодно, но законный. Я был невероятно предан гипнозу. Это было моё призвание. То, что я сделал сегодня, я делал уже тысячу раз. Я никогда не меняю процедуру, очень редко терплю неудачу. Вот почему у меня есть револьвер с аккуратно приготовленными поддельными пулями.
Вы давали это представление на сцене?
Нет. На сценередко. На сцене я использовал обычные, более банальные процедуры, иногда с девушкой-помощницей по имени...
Он махнул рукой.
Не имеет значения. То, что я показывал сегодня, уместнее для частных вечеринок в частных домах: концерты, рождественские развлечения и всё такое. Но не для больших залов. Я согласился продемонстрировать это сегодня по требованию капитана Шарплесса, потому что...
Потому что?...
Рич снова пожал плечами.
Ну, потому что мне опять захотелось хорошо поужинать. Дела в последнее время шли не очень-то.
Он поправил рукав и развернул манжет на левом запястье.
Вот как. Вы не пользовались успехом?
Идея,чистосердечно ответил Рич,да и сама процедура, как по мне, весьма неплохи. Я всё ещё так считаю. Я сам её разработал. И думал, что всё пойдёт, как по маслу. Конечно, с точки зрения зрелищности, она безупречна. Но...
Г.М. поднял брови, побуждая Рича продолжить.
Но вечеринки с концертами проходят не так уж часто. И я не учёл ещё одну опасность. Один или два раза...
Тень улыбки мелькнула на лице, несмотря на напряжённый взгляд и лоб в красных пятнах.
Один или два раза, как ни грустно признаться, но любящая жена спускала курок пистолета с поддельными пулями. Результат: на мгновениебурный восторг. Но вы считаете, что это нравилось жене? Или мужу? Иличто другие люди, когда заходила речь о гипнозе, хотели, чтобы я опробовал ту же процедуру на них? Нет. У моего фокуса был один большой недостаток: он не был фокусом. Он действительно работал.
Переводя дыхание, Рич посмотрел вниз на свою рубашку, хлопнул ладонями по коленям и резко добавил:
Имел ли я успех? А что, похоже?
Ответа не последовало.
Г.М. сердито повернулся и потопал к окнам в конце комнаты. Снаружи розовый сад серебрился в свете луны. Г.М. уставился на него.
Филип Кортни не мог не почувствовать сильную приязнь к удручённому приземистому маленькому человеку на стуле. Всё, что говорил Рич, отдавало искренностью. Чувствовалось, что он обладал честной и довольно простой натурой.
Он не упомянул определённые факты, услышанные от Вики, когда та находилась под гипнозом. Он не передал эту информацию полициипо крайней мере, всё ещё не передал. Но сам Кортни тоже этого не сделал. И не исключено, что Рич утаивал эту информацию по причине банальной порядочности.
Г.М. развернулся.
На самом деле, видите ли,сказал он Ричу,ваш рассказ проясняет многое из того, о чём я хотел вас спросить. Я имел в виду ваши умения.
Я могу продемонстрировать то, что действительно умею. В моём выступлении не было мошенничества, если вы это имеете в виду.
Нет,согласился Г.М.Я тоже так не думаю.
Уголки его рта опустились.
Кто, вы говорите, настоял на проведении этого эксперимента?
Капитан Шарплесс.
Да; но кто пригласил вас сюда?
Хьюберт Фэйн.
Вот как? А он не предлагал ничего подобного?
Нет. Это была простая случайность. Надо отдать Хьюберту должное: как только он основательно позаботится о собственном комфорте, то вполне способен позаботиться о других. Я знал его давно, когда ещё был уважаемым доктором. Он тогда уехал в Кению или что-то в этом роде и, насколько мне известно, порядочно заработал.
Рич скорчил гримасу.
Как бы я хотел оказаться на его месте.
Г.М. проигнорировал последнее заявление.
Как давно вы уже выступаете на концертах и вечеринках?
Ну, три или четыре года. Время от времени.
Где?
По всей стране.
Хорошо. Значит, любой, посетивший одно из ваших представлений, знает, что вы используете, что вы делаете и даже сколько времени это занимает?
Да, думаю, так.
Хмм. Так. Вы понимаете, к чему мы пришли. О собравшихся: видели ли вы кого-нибудь из них на своих выступлениях до сего дня?
Рич потёр голову.
Мой дорогой сэр, на это практически невозможно ответить. Абсолютно невозможно ответить. Насколько я помнюникого из них не видел, если не считать Хьюберта. Вот почему,в голосе появились капризные нотки,надеюсь, вы не будете подозревать меня в каком-либо соучастии в убийстве мистера Фэйна. Я точно не стал бы убивать человека, которого ни разу до этого не встречал. Если же говорить о том, присутствовал ли кто-нибудь из других на моих выступлениях, я не помню. Но в то же время...
Дверь в прихожую открылась, и Энн Браунинг проскользнула в неё столь ненавязчиво, что они бы её и не заметили, если бы не белое платье.
Со скромным, но спокойным видом она взяла стул позади инспектора Агнью и уселась послушать.
Г.М. уставился на неё.
Ух ты!сказал он со всем возможным отсутствием галантности.Ух ты!
Это мисс Браунинг, сэр Генри, я вам о ней говорил,объяснил Агнью.Оналичная секретарша полковника Рейса. У неё есть разрешение полковника находиться здесь, чтобы потом представить отчёт ему лично.