Так не хочется с тобой расставаться, промолвила Вера и прильнула к Василию. Поцелуй меня на прощание!
Он обнял ее, поцеловал и словно растаял в глухой ночи.
Утром Василия разбудили работники милиции.
В чем дело? удивился он.
Одевайся, пойдем с нами, скомандовал ему лейтенант. Поторапливайся.
Отца и матери дома не было, ушли на работу. В соседней комнате спала его сестренка Зоя, которая от шума в доме проснулась и выскочила на порог.
Объясните, что случилось? продолжал недоумевать.
Знаешь, парень, не прикидывайся, убил дивчину и еще огинаешься, ответил ему старшина.
Я убил? Да вы что, товарищ старшина, очумели?
Ну хватит, хватит. Одевайся побыстрее!
В разговор вмешалась Зоя:
Оставьте его. Ему нужно к экзаменам готовиться!
Какие экзамены? оборвал ее старшина. Лучше приготовь ему другую одежду и еду.
Зоя заплакала, кинулась к брату.
Вася, что ты натворил? Скажи!
Тот в недоумении пожал плечами:
Ничего не понимаю.
Не пущу, вдруг закричала Зоя, обхватив брата за ноги. Не пущу!
Когда вышли на улицу, Василий заметил толпу людей у куста сирени, в том месте, где он прощался с Верой. У него застучало в висках, закружилась голова.
«Значит, стряслось что-то страшное»
Увидев работников милиции и Василия, толпа людей зашумела. В их глазах он прочитал негодование и злобу.
«Что же произошло?»спрашивал себя.
В это время к нему подбежали двоюродные братья Веры.
Подлец! Что ты наделал? кинулись они к нему.
В толпе заголосила женщина. Василий окончательно растерялся, съежившись, опустил низко голову. Его втолкнули в машину, и она тронулась. Через маленькое оконце увидел, как ему вслед махали кулаками братья.
Уже в машине лейтенант рассказал ему, как утром дворник обнаружила труп девушки и заявила в милицию, сказав, что этодело его рук.
Ты вчера проводил Веру? спросил его следователь.
Проводил.
В котором часу?
В полночь.
Ну вот, все понятно. Выбрал время, изнасиловал и удушил.
Что? Я? Да как вы смеете такое говорить? возмутился Василий.
Ишь ты, еще и прикидывается! вмешался Шарин, начальник уголовного розыска. Лучше признавайся.
Василий растерялся. А на него наседали со всех сторон.
Ты ее убил ты! И больше никто! Экспертизой установлено, продолжал Шарин. Смерть Веры наступила в полночь. Были вы вместе. Здесь все ясно, как божий день
Как Василий ни возражал, как ни доказывалего задержали, предъявив тяжкое обвинение в убийстве. А позже в письменном объяснении он написал:
«Выходит, я ее убил, больше некому, я ведь уходил последним. Вы спрашиваете подробности. Не могу вспомнить. Был пьян».
Лязгнули с грохотом массивные, кованые железом двери тюрьмы, Козарец очутился в камере.
Через несколько дней в тюрьму к нему приехал тот же следователь, который допрашивал его в милиции.
Усевшись за столом в следственной камере, Чуня открыл папку, вытащил подшитое в твердую обложку дело.
Слушай, какое заключение дали эксперты. А заключение, построенное на науке, неопровержимое доказательство. Послушай, и стал читать:Обнаруженная на одежде потерпевшей кровь относится к первой группе. У тебя какая группа? спросил Василия.
Не знаю, сдвинул тот плечами.
Так вот, дорогой, нам известно, что ты имеешь первую группу, продолжал следователь. Значит, ты виновен. Это раз. Как доказано той же экспертизой, смерть Шмыги наступила около часу ночи, то есть когда ты был с ней. Вас вместе видели люди. Так? Так. Кто еще, кроме тебя, там был?
Никого, ответил Василий.
Значит, работа твоя.
Я не мог ее убить. Я любил ее.
Так все улики против тебя.
Василий задумался. Он стал перебирать в памяти мельчайшие подробности последней ночи.
Неужели повлиял бокал пива, выпитый в парке? стал сомневаться он.
Да, да, я забыл, в крови Веры обнаружен алкоголь, перехватил его мысли следователь. Выходит, вы
Бокал на двоих пива выпили От жажды, тихо промолвил.
Ну вот все и выяснилось, заторопился следователь. И стал составлять протокол.
Обвиняемый подписал его, не читая.
Вернулся он в камеру в подавленном настроении, что называется, разбитым и расстроенным. Улегся на койку, задумался.
«Неужели это я спьяна? Любить ее и Как же это вышло? И тут же возразил себе:Нет, нет, не мог я этого сделать! Почему же меня обвиняют в убийстве? Почему?.. Может, так нужно?»
И снова, в который раз, вспоминал: в тот вечер Вера, как никогда, была веселой. Много шутила, смеялась. А под конец, когда они прощались, вдруг заплакала. Да, она плакала, он видел слезы на ее щеках.
«Что за черт?! Неужели я возвратился и»
Голова стала тяжелой и чужой. Он прижался к холодной стенке. Нет, надо что-то делать, с кем-то посоветоваться. А что если обратиться к прокурору? Он где-то когда-то слышал или читал, что в подобных случаях нужно написать письмо прокурору, выложить все на бумаге, пусть приедет и разберется.
Но вместо прокурора приехал тот же следователь. Он вызвал обвиняемого и недовольным, раздраженным тоном спросил:
Что это за фокусы? То признал, то отказываешься. Как же понять?
Как-как? А вот так, я ее не убивал.
Не убивал, значит? А кто же? спросил Чуня.
Ищите, она мне не враг. Я ее любил.
Трус ты, вот кто! махнул рукой Чуня и, не попрощавшись, вышел.
Через два дня Чуня появился снова:
Будешь признаваться? Из-за тебя я в отпуск не иду. Чего ты тянешь?
Василий попытался убедить следователя в своей непричастности к убийству.
Ловко! А куда прикажешь деть вот эти материалы? потрясал томом Чуня. Вишь, сколько написано. Послушай, что говорят свидетели.
«Я видела, как Василий и Вера стояли у куста сирени. Время было около часу ночи. Больше я никого не видела».
Слышишь? Это дворник сказала.
Наклонив голову, Василий молчал.
А Чуня продолжал читать:
«Группа крови Василия Козарца относится к первой»
После этого Чуня отыскал фото убитой и сказал:
Вот, посмотри на свою возлюбленную, что ты с ней сделал.
Не надо! Уберите! вскочил Василий и заплакал. Пишите, может, и я
И снова следователь составил такой же краткий протокол. В нем не было одной детали, ни мотива убийства, ни обстоятельств, ни улик.
Дальше был суд.
Дело рассматривала судья Самофалова. В суде Василий виновным себя не признал. Судей это не насторожило. Они формально вникли в суть дела: выслушали показания свидетелей, огласили заключение судебно-медицинских экспертов. И вот последнее слово подсудимого.
Василий встал. Он был бледный и еле держался на ногах.
Вроде я ее не убивал, начал он тихо, еле шевеля губами. Не мог я это сделать! Здесь он остановился, ухватился рукой за горло, словно ему не хватало воздуха. А может не помню наконец выдавил из себя последние слова.
Суд удалился на совещание. Василия увели. Публика не расходилась.
В совещательной комнате судья и два народных заседателя должны были окончательно решить судьбу дела, судьбу молодого человека.
Никаких личных счетов между ними не было, заявила народный заседатель Анна Винец, работница фабрики имени Володарского. За что же он убил ее?
Судья подняла на нее уставшие глаза и с возмущением сказала:
За что, за что? Мало ли какие причины бывают. Убийство доказано
Я сомневаюсь, продолжала Винец.
Какое может быть сомнение? оборвала ее судья. Показания свидетелейих видели вместе накануне убийства, заключения экспертов: трупа крови на одежде убитой, признание самого виновного. Разве этого мало?!
Какое же то признаниеслезы, не отступала Анна.
Да, сомнения возникли только у одного заседателяАнны Винец. Ее больше всех волновала судьба молодого, не видевшего жизни парня. И свои возражения она изложила письменно.
Сказанное Анной нисколько не насторожило судью. Был подписан приговор
Василий слушал его, держась руками за барьер. Лицо у него было серое, с желтизной, губы без единой кровинки, глаза потухшие, безжизненные, словно у покойника.