Цент понял, что его пытаются насильно записать в герои. В настоящие такие герои, классические, из той серии, что рвут себе пополам седалищный нерв, спасая человечество, в процессе чего гибнут славной смертью. Это был тот сорт героизма, которого Цент всегда сторонился. Напрягаться ради каких-то там людей, подвергать свою жизнь опасности, терпеть тяготы и лишения, и в итоге, расстаться с жизньючто может быть глупее? Выходец из девяностых больше тяготел к спокойному, вдумчивому мародерству, насильственному изъятию чужого добра в свою пользу, к порабощению лохов и долгой счастливой жизни.
Что молчишь? спросил у него Ярополк.
Да вот даже не знаю, как вам сказать, произнес Цент, тщательно подбирая слова. То делал не из врожденного чувства такта, а исходя из соображений личной безопасности. Герои прошлого выглядели слишком внушительно. Таким нельзя отказывать в лоб, прямо и дерзко. Могут вспылить. Цента еще в девяностых как-то били ногами пять человек, и это ему вообще ни разу не понравилось. Но то были обычные гопники. Страшно представить, что будет, если на их месте окажутся великие воины.
Говори, как есть, предложил Яромир. Так поступают мужчины.
Ну, как есть-то оно, вам, думаю, не понравится. Потому что я, собственно говоря, не рвусь в эти ваши стражи Ирия. Должность, как я понял, почетная, но долго на ней не заживешься.
Это так, стражи Ирия не умирают от старости, подтвердил Ярополк.
Вот, и я о том же. Нет, вы меня поймите правильно: за хорошее дело я могу избить, покалечить, убить. Но вы мне предлагаете форменное самоубийство. А меня к суициду не влечет. Только-только ведь жизнь наладилась: князем стал, обрел почет, уважение и безграничную власть над лохами. Всегда мечтал, чтобы мне порции шашлыка по щелчку пальцев подтаскивали. И ведь подтаскивают. Иной раз, бывало, просто так, случайно щелкнешь, а перед тобой тут же порция шашлыка появляется. Прямо волшебство какое-то.
Богатыри переглянулись и помрачнели. Цент невольно вжал голову в плечи, ожидая, что сейчас прежние владельцы волшебного топора учинят ему темную, но ошибся.
Не думай, что и мы грезили сгинуть в рассвете лет, признался ему Ярополк. Жить хочется всем. И почета хочется, и власти, и шашлыка по щелчку пальцев. И если бы был выбор.
Вот-вот, пробасил Яромир. Ты думаешь, сможешь и дальше шашлык трескать? Великая тьма пробуждается, от нее нигде не спрятаться. Выбора у тебя нет. Отказавшись от борьбы, ты все равно погибнешь.
Чего-то в этом духе Цент и опасался. Но он не был бы собой, если бы не попытался выторговать хоть какую-то плату за геройства.
А все ли стражи после смерти попадают в Ирий? спросил он. И всем ли положены девки, пиво и прочие радости?
Если сразишь великую тьму, светлые боги тебя туда на руках внесут, предварительно расцеловав взасос во все недосягаемые места, сказал Ярополк.
А сами они не могут этим заняться? В крайнем случаеоказать мне содействие? Все-таки воевать предстоит с богами, а я всего лишь человек, хоть и очень крутой.
Врата Ирия заперты, и не откроются, пока великая тьма жива, объяснил Ярополк. Светлые боги по ту сторону, мы по эту. Нам и вести эту войну. Кроме нас некому. А если быть предельно точным, то кроме тебя, потому что от нас нынешних на поле брани толку мало. При жизни-то каждый из нас многое мог, и делал многое, но ныне мы бесплотные духи. Томимся в теле небесного оружия, ожидая долгожданного освобождения. Как представлю, что в Ирии сейчас пьют, гуляют, девок щупают, а мы, как дураки, тут сидим, аж ком к горлу подступает.
А еще глаголют, что есть в Ирии роща однополых утех, подал голос Изяслав по прозвищу Противный. И водятся в той роще самые красивые мальчики, какие только есть во всех мирах.
Прекращай ты нас перед новеньким срамить! рявкнул на Изяслава Добрыня. Мальчиков ему подавай. И как только за тысячи лет из тебя вся эта голубятня не выветрилась?
Токмо пуще вожделение к отрокам румяным разгорелось, признался Изяслав. Уж вы как знаете, а я, едва только в Ирий попаду, сразу в ту рощу помчусь. И скоро меня обратно не ждите.
Можешь вообще не возвращаться, великодушно позволил Добрыня. Ты нам только ту рощу укажи заранее. Пока внутри будешь непотребство свое творить, мы ее снаружи стеной несокрушимой обнесем.
Эко размечтались, с грустью произнес Ярополк. Планы возводите, будто бы уже в Ирий угодили. Один об отроках беспутных грезит, другой строительство затевает. А ведь, скорее всего, останемся мы братцы в этой секире навечно, пока само время не разрушит однажды небесное оружие.
Откуда столько пессимизма? счел необходимым спросить Цент.
Да вот, гляжу на тебя, и понимаюнадежды нет, признался богатырь.
Давайте не будем делать скоропалительных выводов, недовольно проворчал Цент. А вдруг я и есть настоящий герой, только это в глаза не бросается?
Раз герой, то ступай и борись с темной силой, а не верти задом! свирепо прогудел Добрыня. О нас не печешься, так подумай о себе. Нам-то что, мы свое отжили. Второй раз не помрем. А ты вот жив-здоров. Смекаешь?
Откровенно говоряне совсем, признался Цент.
Он еще и тупой, к тому же, горько вздохнул Добрыня. Слушай, дурья твоя кочерыжка. Ты теперь страж Ирия, хочешь того или нет. А кто такие стражи Ирия, и чем они занимались, мы тебе только что объяснили. Дошло теперь?
Пацаны, может, вы прямо будете говорить, без этих ваших ребусов, попросил Цент. Я понимаю, вам тут делать нечего, можно друг другу загадки загадывать. А я человек занятой. Мое время дорого.
Ярополк повернулся к нему и произнес:
Добрыня хочет сказать, что стражи Ирия с древних времен сражались с темными богами и их порождениями в виде всякой омерзительной нечисти. Мы с ними, а они с нами. Однажды нам удалось победить их, одних прикончив, а других заточив в надежные темницы. И они этого не забыли.
А, теперь понял, мрачно проронил Цент. Да, теперь ему все стало ясно. Темные боги имели огромный зуб на стражей Ирия, а поскольку из всех этих героев на свете остался только он один, ему за всех предшественников и достанется.
Но Добрыня, на всякий случай, объяснил ему все подробно и доходчиво.
Либо ты победишь великую тьму, пробасил он, либо ждет тебя участь весьма печальная. Оказавшись в лапах темных богов, ты познаешь нечеловеческую боль. Быстро они тебя не убьют, не мечтай. Ты мальчонка крепкий, здоровенький, много пыток выдержишь. А пытать они умеют.
Цент только что не хотевший быть стражем Ирия, внезапно передумал.
Так, пацаны, хватит болтовни. Выпускайте меня отсюда, я погнал со злом бороться. Уж я этим темным богам устрою экскурсию по местам раковых зимовок. Где тут у вас выход?
Да прямо здесь, произнес Ярополк, и резко толкнул Цента рукой в плечо. Тот вскрикнул от неожиданности, почувствовав, что падает, проваливается куда-то в бездонную бездну. Серая пустота закружилась перед его глазами. Хотел было закричать, но не успел опомниться, как уже вернулся в родную реальность.
Та встретила его не слишком приветливо. Распахнув глаза, Цент обнаружил себя идущим по трассе в неизвестном направлении. Судя по тому, что ноги капитально отваливались от точки произрастания, и, исходя из общего изнуренного самочувствия, он заключил, что занимается бессмысленным и беспощадным туризмом уже не первый час.
Князь был далеко не одинок в своем деле. Рядом с ним бодро маршировали вперед многочисленные попутчики. Люди были впереди, сзади, по бокам. По трассе перла основательная толпа, голов в триста числом. Следов зловещего тумана или иных демонических сущностей не наблюдалось, чему Цент не спешил радоваться. Если темных сил не видно, это еще не значит, что их нет поблизости.
Эй, чувак, куда путь держим? повернув голову к соседу справа, спросил Цент.
Мужик до ответа не снизошел. Даже в лице не поменялсякак топал вперед с кирпичным выражением физиономии, так и продолжил это делать. Взгляд у мужика был какой-то затуманенный, огромные, расширившиеся до анатомического предела, зрачки, невидяще смотрели прямо перед собой.
Цент изучил соседа слева, и обнаружил там такую же сомнамбулу, разве что женского пола. Повертев головой, он убедился, что все люди на дороге находятся в невменяемом состоянии. Они не стали зомби, хотя бы потому, что не были мертвы, но словно бы оказались под воздействием какого-то мощного гипноза, отнявшего у них волю и полностью подчинившего себе.