Владик, как идет работа? поинтересовался Цент, хотя сам все это время неотрывно следил за программистом.
Очень трудно копать, пожаловался страдалец, яростно долбя твердую землю штыком лопаты. Стремился продемонстрировать если не результаты труда, то хотя бы рвение, дабы Цент не подумал поставить на нем крест. Точнеенад ним.
Ну, ты уж постарайся, не до вечера же нам тут торчать, посоветовал ему князь. Друг Коля вот-вот преставится, а у тебя еще конь не валялся.
Предсмертный Коля наблюдал за всеми приготовлениями к своим похоронам с ужасом в полных слез очах. Происходящее выходило за рамки добра и зла, и не поддавалось осмыслению. Ведь он еще живой, еще дышит, мыслит, а эти монстры в двух шагах от него спорят, нужно ли его закапывать в землю целиком, или достаточно по пояс, а остальное обмотать садовой пленкой.
Владик, торопись, у меня уже в брюхе урчит! подгонял могильщика Цент. Скорее бы прикопать усопшего, да помянуть от пуза.
С программиста уже пот катился градом, ладони покрылись трудовыми мозолями, а результат его трудов был удивительно невпечатляющим. Он углубится в землю всего сантиметров на пять, а дальше та стала так тверда, что лопата просто не желала в нее вонзаться. Цент все это прекрасно видел, и все громче скрипел зубами.
Так, ну-ка стой! прикрикнул он. Что это мы разошлись, куда такая ямища? Тут можно слона похоронить с комфортом. Эй, Коля, ты еще не остыл?
Коля, лежащий на холодной земле и смиренно ждущий кончины, сильно вздрогнул при этих словах.
Подползи, будь другом, попросил Цент. Нам бы мерку снять. Я слышал, сейчас в моде облегающие могилы, а ты ведь парень модный.
Эти чудовищные слова повергли умирающего в истерику. Слыша его горестные рыдания, Цент махнул рукой и сказал Владику:
Черт с ним. Копай как есть.
Программист вновь взялся за лопату. Получалось у него плохо, работа шла медленно. Вскоре терпение лопнуло у Инги, и та, сходив куда-то, вернулась с ломом в руках. Этим ломом она стала долбить мерзлую землю, а Владик выгребал ее лопатой. Работа пошла быстрее, могила стремительно углублялась. Цент стоял в стороне и не путался под ногами у ударников производства.
Когда яма углубилась на штык лопаты, терпение крутого перца лопнуло.
Все! Хватит! крикнул он, отгоняя от ямы разошедшихся землекопов. Я думаю, достаточно.
Яма маленькая, не согласилась с ним Инга. Он из нее торчать будет. Сильно.
А мы утрамбуем! обнадежил ее Цент. А мы сверху попрыгаем! Если что-то сильно будет выпиратьотрежем. Ну, давайте уже с этим закругляться. Серьезно. Я жрать жажду аж мочи нету.
Коля лежал на земле с закрытыми глазами, умиротворенный, безмятежный, смирившийся с неизбежностью смерти. Мысленно он уже был там, в лучшем мире, вместе со своими старыми друзьями из прежней жизни. Вот сейчас душа его покинет бренное тело, и вознесется к небесам. И он больше никогда не увидит кошмарного Цента. Какое же это счастье!
Взяли! раздался над ухом ненавистный голос, и в тот же миг Коля почувствовал, что его, ухватив за ноги, куда-то тащат по земле. Распахнув глаза, он увидел Цента и Владика. Это они волокли его куда-то. Впрочем, куда они его транспортируют, вскоре стало ясно. Не успел страдалец опомниться, как уже очутился в вырытой для него могиле. Та оказалась невыносимо бюджетноймаленькой и неглубокой. Коля торчал из нее наружу более чем наполовину.
Надо же, почесывая затылок, сказал Цент, мне показалось, он меньше.
Да сразу было ясно, что яма нужна глубже, проворчала Инга. Вытаскивайте его, будем копать. Скорее бы с этим покончить.
Подожди, не торопись, осадил ее Цент. Что зря землю ворочать, вдруг влезет?
Да не влезет. Смотри, он весь снаружи.
А мы по-умному! Голову можно камнем размозжить, она тогда торчать престанет, ребра переломать, а ноги мы ему вообще отрубим, и рядом положим. Тогда точно поместится. Ну, что встали? Давайте уже завершать ритуал погребения и переходить к поминкам. Кто-нибудь что-нибудь хочет сказать? Нет? Ну, тогда надо по горсточке землицы бросить, так, вроде бы, положено.
С этими словами Цент зачерпнул горсть грязи, и обрушил ее Коле на лицо.
Следующий! поторопил главный могильщик. Владик, кидай землю. Нам ему еще ноги рубить.
Нечеловеческий крик, полный боли и ужаса, разнесся по окрестностям, а в следующую секунду Коля уже выскочил из могилы и бежал прочь, притом так быстро, что грозился вот-вот скрыться из виду. Кирпичи на ногах и шее больше не тормозили его, ибо сил беглецу придал невыносимый ужас, внушенный ему выходцем из девяностых и его методами.
Владик, в погоню! закричал Цент. Упустишь гада, может сразу в луже топиться. А нет, я тебя живьем в этой яме похороню.
Владик сорвался с места и побежал за Колей. Побежал быстро, не как обычно. Все же умел Цент мотивировать людей на свершения. Всего пара слов, а какой силой налились мышцы, какой неутомимостью напиталось все тело. Владик мчался, не помня себя, слышал свист ветра в ушах, и больше всего на свете боялся потерять из виду свою цель. Для человека в предсмертном состоянии Коля бежал удивительно быстро. Откровенно говоря, он бежал быстро даже для олимпийского чемпиона. Вот какое чудотворное воздействие оказало на него общение с Центом.
Беглец выскочил из дачного массива и помчался через поле к виднеющимся вдалеке деревьям. Владик знал, что в лесу может быть опасно, там запросто могут оказаться зомби или медведи, или иные монстры. Но так же он знал, что если возвратится к своим спутникам с пустыми руками, Цент будет им недоволен. А когда приходилось выбирать между Центом и всеми демонами преисподней, Владик не колебался ни секунды. Поэтому он выбежал в поле вслед за Колей и продолжил преследование. В какой-то момент силы начали оставлять его, появилась отдышка и резь в боку, но тут Владик вспомнил яму, представил себя в ней, Цента с лопатой над собой, и в организм выплеснулась новая порция стимулирующего ужаса.
Когда Цент и Инга вышли на край поля, Коля и Владик уже почти пересекли его. Отравленный метиловым спиртом паренек бежал тяжело, часто оступаясь и даже падая. Кирпичи били его по ногам, проволока протерла кожу до мяса. Надо было остановиться и сбросить с себя эти кандалы, но Коля просто не мог заставить себя сделать это. Позади него был ужас. Немыслимый, невообразимый, невыносимый.
Владик его догоняет, сказала Инга, приложив ладонь ко лбу и следя за погоней. Думаю, скоро поймает. И что-то для умирающего он больно шустрый. Может, он и не травился?
Возможно, не стал спорить Цент.
И зачем мы могилу рыли?
Да не волнуйся ты, не пропадет ваш труд даром. Была бы могила, а уж кого туда положить я всегда найду. В крайнем случае, зароем Колю быстроногого.
Но ведь он живой.
Это пройдет. Главное, чтобы очкарик не упустил добычу.
Будет обидно, согласилась Инга.
Еще бы! Конечно ему, такому молодому, обидно умирать будет. Если не изловит мне этого хулигана Колю, то клянусь священными девяностыми, я с ним что-нибудь сделаю.
Владик будто телепатически почувствовал, что Цент не простит ему неудачи, и побежал быстрее. Коля в это время нырнул в заросли, и у преследователя зашлось сердце. Если роща достаточно большая и густая, ему никогда не найти в ней беглеца. Нужно поднажать, дабы Цент не поднажал ему ногой на болевые точки.
Владик влетел в рощу, и в первую секунду подумал, что упустил беглеца. Отчаяние было столь всеобъемлющим, что он даже начал высматривать удобный горизонтальный сук, способный посодействовать ему в безболезненном уходе из жизни, но тут до слуха донесся громкий треск веток и сдавленный крик. Владик рванулся на звук, понимая, что это его единственный шанс. Сквозь деревья он с радостью увидел Колю. Тот барахтался в ворохе сухих ветвей, силясь подняться и продолжить бегство, но кирпич на шее тянул его к земле, а снять ношу через голову не получалосьпрозорливый Цент подумал об этом, и сделал проволочную петлю меньше диаметра кочерыжки пленника.
Стой! закричал Владик.
Коля оглянулся, увидел погоню, и ужас вспыхнул в его очах. С воплем, полным отчаяния и муки, он вскочил на ноги и побежал вновь. Но силы оставляли его, отягощенные кирпичами ноги все труднее было переставлять, а потому дистанция между ним и Владиком стремительно сокращалась. В какой-то момент Коля, видимо, осознал, что все бесполезно, и остановился. Он тяжело, без сил, повалился на колени, и разрыдался в голос. Мучимый отдышкой Владик подбежал к нему, и встал столбом, не зная, что делать дальше. По идее, Колю следовало пленить, то есть связать или как-то так, но Владик не имел подобной практики и не знал, с чего ему начать.