Из их разговоров постепенно становилась очевидной их беспечность: многие девчонки были из неблагополучных семей, живущих в деревнях, где кроме самогонки и развлечений- то особых не наблюдалось. А тут такие чудесные возможности- высокооплачиваемая работа за границей, осуществимое желание вырваться из замкнутого круга. Из уст в уста они пересказывали истории о счастливицах, заработавших миллионы и вернувшихся на родину, удачно вышедших замуж и живших блаженной семейной жизнью. О пропавших без вести несчастных девчонках, их ровесницах, они не знали. во всяком случае, истории я не слышала. Нет, возможно, просто не повезло.
Через два дня рыжий, охранявший нас еще с вечера, не сменился, как обычно спозаранку, а резко дал команду:
Бабы, быстро собирайтесь, в два часаотбытие. Пароход ждать не будет, собирайте свои манатки по-шустрому.
Тут я совершенно искренне стала вспоминать все мало-мальски знакомые молитвы, чтобы жучки, почти невидимые, прикрепленные в моем нижнем белье на случай осмотра, не дали нежданный технический сбой, как часто бывает в самые ответственные моменты. Не доверяя технике, я прикинулась глухой. подошла к одной из девчонки, голубоглазой Гале, и стала уточнять, правильно ли я все услышала. Да, пришлось прикинуться и туповатой, но что делать, тут риск был бы не оправдан, если ребята не сумеют правильно и вовремя организовать задержание и передачу рабынь. Какое-то смутное чувство меня терзало, а вдруг? А как я потом с этого корабля выскочу, не поезд же, не ближайшей станции не выскочишь!
В час тридцать меня почти трясло. понятно, что никаких знаков ни Дым, ни Григорич мне подать не могут, нужно брать инициативу в руки. Из разговора выяснилось, что выезжают, в принципе все. Рыжий выводит до машины, нас- то мало, всего человек шесть, в один внедорожник шесть тощих девах модельной внешности уместятся с легкостью.
Увидав Рыжего с барсеткой в руках на входе, за спиной у него стоял еще один такой же безразмерный амбал, я решила, что именно сейчас пришло время действовать. Осторожно протиснувшись мимо вешалок в дверь ванной, я быстро запихала за щеку небольшой обмылок. несмотря на то, что мыло было детское, почти без запаха, стало невозможно противно, к горлу подкатила вполне от души. еле сдерживаясь, я резко метнулась в туалетную комнату. Краем глаза я успела заметить, что мои товарки по несчастью уже по одной выходили в машину.
Рыжий вернулся за мной. я отчаянно сидела в уборной, стараясь не высовываться оттуда.
Эй, выходи, звезда, нет, он сказал по-другому, но я не могу повторить. Слышишь, слезай с коня! он начинал терять терпение. Пароход отбывает, слышишь!
Послышалось пиканье телефона. -
Шеф, тут одна шалава застряла, не выходит. Да, отравилась, наверное, тошнит ее. Может, оставить, загваздает же мне всю машину! И то правда, куда она без паспорта! он снова омерзительно заржал, по всей видимости старший дал отмашку и рыжий захлопнул двери, послышался звук запирающегося замка.
Едва я отошла от куска почти съеденного мыла, я обыскала квартиру, разбросанные челки и колготки, несколько валявшихся почти пустых флакончика лака для ногтей и волос. С особой старательностью обшарила ящички, полочки в надежде отыскать копию ключа, изнутри дверь не имела щеколды и предусмотрительно запиралась тоже на ключ. Пусто. Без надежды. Третий этаж, прыгать в окно непредусмотрительно и слишком рискованно. Побродив по квартире еще раз, я потеряла надежду выбраться из заточения. Не глядя, снова плюхнулась на диван, чтобы немного обдумать обстоятельства. Затертое и откровенно несвежее покрывало подо мной имело непредвиденную бугристость. Машинально я отодвинулась и уставилась на завернувшийся причудливым образом рукав. Скорее всего это был мужской пиджак, пуговицы на обшлагах пристрочены особым способом. Я потянула на себя и из-под дивана, обвешенный патиной и пылью, показался сам сюртук. Он не был огромных размеров, как предполагалось иметь рыжему или какому еще охранявшему нас громиле. С удивлением разглядывая находку, почти бессознательно я потянулась пошарить по карманам. Ключа, безусловно, не было, зря на это было бы надеяться. Невольно я потянулась во внутренний карман. Нащупав что-то твердое, я неспеша вытащила на поверхность. Сотовый телефон! Старый, затертый, без всяких новомодных наворотов. Такой покупают пенсионеры и говорят продавцам прямо и безапелляционно однозначно: мне чтоб только звонить. Я разглядела, что найденный пиджак, клетчатый, из простецкой недорогой, как принято сейчас говорить, бюджетной, ткани.
Несколько трамвайный билетов в карманах ясно говорили, что владелец был явно не из броско и дорого одетых охранников. трудно предположить, кто на самом деле являлся владельцем этого модного бесподобия. Помнится, девчонки болтали, что привозил сюда рыжий хлипкого деда, который здесь, во дворе задел его внедорожник и оставил на его шикарном крыле непрезентабельную царапину. Дед погостил в заточении несколько часов и исчез так же нежданно, как и появился.
Дрожащими от нетерпения пальцами я набрала, пару раз попадая мимо цифр и перенабирая снова и снова абонентский номер Дыма. Онто сидеть в засаде сам не будет, скорее всего руководит из укрытия и сможет ответить на мой звонок. Ребятам набирать бесполезно, в шуме и суете не до звонков, разговаривают только по делу, набирая нужных людей самостоятельно. В остальных случаях тариф невыгодный -"прощайте, друзья".
В тот раз мне непостижимым образом повезло, операцию проводили с нашими коллегами, задержание проводили одновременно. Адреса все были знакомы и отработаны, поэтому буквально через час, не позже прибыли следователи и оперативники из соседнего отдела для проведения обыска. Когда заскрипел ключ в замочной скважине, я бестрепетно и безбоязненно, отхлебывая иностранный кофий на знакомой кухне, ожидала коллег. удивительная способность Дыма успокоить в два слова поражала вновь и вновь, как в первый раз. После разговора с ним с опять почувствовала себя, как обычно, сопливой девчонкой, непонятно по какой такой причине, оказавшейся в центре событий и оттого путавшейся под ногами опытных оперативников:
Алена, ну что ты так разволновалась! Сядь за стол, выпей чаю и успокойся. Скоро приедем и заберем тебя, пожди немножко, сказал мне Дым ласковым голосом и отключился.
От воспоминаний где-то далеко в груди потеплело, страх перестал остро жечь под ложечкой, "мохнатая шапка" перестала так часто мучить духотой и головокружением.
Дверь на чердак знакомо скрипнула и звезды в маленьком окошке закрыла черная фигура. Привычно поджав ноги, я позволила отнести себя почти без потерь снова перед светлые очи раколюбов. На этот раз хозяин, как я про себя прозвала одного из них, был один. Густой запах шашлыка окутывал комнату, впервые мне захотелось есть. Тошнота, с которой я боролась в течение прошедшего дня и ночи, стала понемногу отступать. Я призналась себе, что чего-чего, я от хорошего шашлыка я бы не отказалась совершенно.
На этот раз лысый охранник, такой же хмурый и накачанный, держал меня за волосы. Вначале попытавшись поставить меня на ноги, потерпел неудачу, потому что, потеряв опору, я сразу же свалилась, словно куль с навозом, прямо под отзеркаленный стол.
Боль в корнях волос спасал меня от возможности потерять сознание от слабости в ногах и кружения в моей бедной страдальческой голове. Дальше терпеть было нельзя. Я не выживу.
Я все расскажу, дайте попить.
Нет уж, валяй рассказывай. Знаем ваши оперские ужимки, не первый раз замужем!
Деньги спрятаны надежно, вам их не найти.
Я так и знал, что ты их приханырила, тварь! Где так надежно? Выкладывай, если хочешь жить! И если хочешь еще на этом свете увидеть своих детей!
Полный тупик!
Хорошо, я отдам все деньги, только их должны привезти на указанное место. Они сейчас в банковской ячейке. Я же не могу хранить такие суммы дома.
Это мы знаем, твою хату уже прошерстили вдоль и поперек.
Мне нужно позвонить и люди привезут деньги, куда скажете.
Лысый, дай ей телефон, он достал пистолет и в открытое окно выстрелил несколько раз. Где-то вдалеке дзынькнула разбившаяся жестяная банка. Следующая пула тебе в лоб, если задумаешь какую-то хрень, ясно? Без фокусов, он наставил пистолет ровно на меня.