И вот такая орава рванула с гор, как живая лавина, и эльфы закричали от ужаса и убежали. И Янош попытался разбудить девушку, но не смог. Он думал, что же делать, и тут подходит к нему первый бык и говорит:
- Хозяин, если ты сможешь играть на фиделе столько, сколько она уже спит, она снова проснется.
А она к тому времени уже спала девяносто девять и еще один день, но Янош не отступил. Он взял свой фидель и играл, и играл, и играл, не прерываясь, чтобы поесть, и вскоре от него остались кожа да кости, но он все равно не останавливался. И когда миновал девяносто девятый день, она начала просыпаться.
Тогда Янош говорит быку:
- Ты был прав, но нельзя, чтобы она видела меня таким, от меня только кости и остались, ведь у меня девяносто девять дней крошки во рту не было.
- Не беспокойся, хозяин, - отвечает бык.
И он заревел, и прибежали все животные, козы принесли сыр, куры принесли яйца, быки принесли вино, и все прочее, что можно представить, и Янош все это съел, и кости его вновь облеклись плотью, и как раз тогда девушка совсем проснулась, увидела его и тут же влюбилась.
И животные привели их обратно домой, и Янош говорит тому человеку:
- Вот твоя дочь, но теперь я хочу взять ее в жены.
А он отвечает:
- Что ж, ты оказал мне большую услугу и я вечный твой должник, но я не могу отдать свою дочь в жены тому, с кем она не будет жить в достатке.
И Янош говорит:
- Это правильно, так что скажу тебе, что я старший сын короля, и когда он умрет, сам стану королем.
- Что? - восклицает тот. - Так ты принц Янош? Отец твой умер девяносто девять и еще один день тому назад, тебя по всей стране ищут, чтобы сделать королем!
- Что ж, тогда больше искать незачем, - говорит Янош, - я буду королем, а твоя дочь Терез станет моей королевой.
И вот так все и было. А не верите, спросите моего отца, он там был вместе со мной, мы все это сами видели.
ОДИННАДЦАТЬ. КОНЮШНЯ
Миклош остановился в маленькой столовой и стащил ломоть свежевыпеченного хлеба, который выставили в корзинках для семьи. Намазывать его маслом не стал, а пошел дальше на конюшню, поговорить с Бёльком.
В сознании крутилось многое. Дерево в его покоях, которое росло и все еще оставалось загадкой, вдобавок еще и Вильмош и его странное к нему отношение. И более срочная новость - предложение Шандора. Он пол-ночи не спал, думал об этом. Почему чародей предложил ему такое? Следует ли согласиться? Что оно на самом деле значит? Жизнь его, безусловно, будет после такого определена.
Ноги его взбивали пыль, покрывавшую двор. Стражник в ярко-красной форме стоял по стойке "смирно" у входа в конюшню. Миклош жестом отослал его прочь. Стражник отодвинулся, Миклош вошел.
И увидел Бёлька, со связанной шеей и ногами. Вопль сорвался с его уст, багряная ярость заполонила сердце. Он рванулся к коню, крича:
- Бёльк!
- Я в порядке, хозяин. Это все пустое.
- Пустое? - прокричал Миклош. - Скоро от кого-то пустое место и останется!
Он поискал, чем бы тут можно разрезать путы, когда в двери заглянул стражник.
- Ты! - позвал Миклош. - Дай мне свой меч.
Стражнику явно было не по себе.
- Не могу, мой принц.
- Что? Как это не можешь? Тогда сам его достань и перережь веревки. Я не позволю связывать коня!
- Простите, мой принц, но мне велели не позволять никому избавлять его от пут.
- Кто велел? - бросил Миклош.
- Капитан приказал, мой принц.
- Виктор? С Виктором я разберусь. А теперь живо дай сюда меч.
- Не могу, мой принц. Капитан сказал, это прямой приказ короля.
- Ах вот как, - сказал Миклош. Бросил взгляд вокруг, но никакого ножа в конюшне не увидел. Вновь повернулся к стражнику. - В последний раз тебе приказываю, дай мне свой меч
Вместо ответа стражник развернулся, высунулся из окна и прокричал что-то - Миклош не разобрал, что именно. И вновь вытянулся по стойке "смирно".
- Ну хорошо, - проговорил Миклош.
И позволил Могуществу течь сквозь себя. Он призывал Могущество, будучи испуган, призывал его в спокойствии. Но никогда прежде не использовал это добавочное чувство, это дополнение, исполненным ярости. Оно пришло и наполнило его, пока он не почувствовал, что сейчас лопнет от избытка чувств, и он осознал, насколько проще было бы использовать Могущество для прямого нападения на стражника, а не для тонких манипуляций. Он справился с искушением: решение было принято им сознательно, и он знал, что изменять его сейчас будет знаком, что эмоции его превалируют над разумом.
Подняв руку, он сосредоточился на эфесе палаша на поясе у стражника. Сперва его указательный палец соединился с эфесом незримой прядью, тоньше паутины, затем прядь стала нитью, затем шнурком, затем веревкой. Миклош потянул, и палаш легко выскользнул из ножен стражника.
В этот самый миг, однако, дверь распахнулась и внутрь влетели еще два стражника. Сосредоточенность Миклоша распалась, палаш упал на землю. На миг все застыли, затем стражник поднял свой меч, опасливо поглядывая на Миклоша.
Принц решил было повторить снова, на сей раз силой вырвав оружие из рук стражника, но тут вновь заговорил Бёльк:
- Нет необходимости, хозяин.
Миклош развернулся к нему:
- Что?
- Не нужно.
- Почему?
- Потому, - сказал Бёльк и попятился. Веревка, держащая его голову, треснула как тончайшая нить. Он попятился еще чуть-чуть, и путы на его ногах натянулись, задрожали и лопнули. Бёльк тряхнул головой, и порванные веревки упали на землю дохлыми змеями.
- Чем туже я связан, - пояснил Бёльк, - тем труднее меня удержать.
Стражники попятились и пустились наутек. Миклош кивнул.
- Теперь, пожалуй, я поговорю с братом. Он не имел повода поступать так.
- Возможно, и нет, хозяин. Но и у тебя нет причин говорить с ним об этом.
- Почему нет?
- Ну хотя бы потому, что это не он сделал, а чародей.
- Шандор?
- Да. Ему не понравилось многое, что я сказал королю, и
- Сказал королю? А что ты сказал королю?
- То, что ему не понравилось, наверное. Я попросил его справедливо оценить то, как он полагается на Богиню Демонов.
- Но что ж, ладно. Скажу пару слов Шандору.
- Да, хозяин? И что это будут за слова?
- Он их надолго запомнит!
- Кажется, ты собираешься нанести ему удар.
Миклош помешкал.
- А если и так?
- Вот мне любопытно, хозяин: а каким оружием?
- Я - Миклош нахмурился. Потом сказал: - Вообще-то про удар говорил ты. Я сказал про пару слов.
- Глупо говорить с врагом, не имея при себе оружия, хозяин.
- Так ты думаешь, я ничего не должен делать?
- Хозяин, никогда за все долгие-предолгие года своего существования я ни разу никому не советовал ничего не делать. Я лишь спрашиваю, что ты собираешься делать, и почему.
- Почему? Потому что он не имел права связывать тебя?
- Потому что я твой конь? - в голосе Бёлька звенела легчайшая нотка иронии.
Миклош фыркнул.
- Судя по всему, что я знаю - нет, ты ничей, верно? В таком случае почему ты продолжаешь звать меня "хозяин"? И даже если ты не мой, он-то этого не знал. И не говори, что можешь сам о себе позаботиться. Не можешь ведь. И если есть причина, почему именно не можешь, ты бы сперва объяснил ее мне.
Бёльк немного помолчал и кивнул.
- Ты вырос, молодой хозяин. Я рад. Пока скажу лишь, что не будет ничего хорошего в том, чтобы ради меня вступать в противостояние с чародеем, и прошу тебя такого не затевать.
Миклош прикусил нижнюю губу.
- Что ж, ладно.
- Хорошо. Так, у тебя был вопрос, который ты хотел мне задать, когда пришел сюда?
- Ха. Много.
- Начни с первого.
- Что это растет в моей комнате?
- А на что оно похоже.
- На дерево. Что это, по-твоему, такое?
- Честно сказать, хозяин, даже предположить не могу. Расскажи мне о нем.
- Оно крепкое, Виктор своим мечом его и оцарапать не смог. Вильмош не смог собраться с духом, чтобы вырвать его корни. Шандор не сумел повредить его могуществом эльфов. Бригитта думает, что оно прекрасно.
Бёльк задумался.
- Бригитта думает, что оно прекрасно, говоришь?
- Так она сказала.
- Значит, так и есть. Бригитта в таких делах ошибиться вряд ли может. А сам ты не думаешь, что оно прекрасно?
- Позавчера я как раз говорил с тобой о том, что не чувствую того, что вроде как должен.
- Ага. Ты думаешь, что должен увидеть его красоту, но не видишь. Так, хозяин?