- Старый советник? Да, пожалуй. - Затем: - Твой брат странный человек, Вильмош.
- Как так странный?
- Не знаю. Но он странный.
Ласло - странный? Ну, может быть. Он никогда об этом не думал. Женитьба вообще странная штука. Он вообще не мог ее осознать, даром что столько времени провел с Аней и Атей.
- Ты его любишь? - спросил он.
Она от неожиданности задохнулась и метнулась взглядом к вееру, что все еще лежал у ее ног. А потом сказала:
- Нет. Но охотно побуду его королевой.
- Как так?
- Сама не знаю. Но у нас схожие интересы. И он очень целеустремленный.
- О да, он такой.
- И есть что-то мы должны быть вместе, как-то так. Не могу объяснить. Бригитта, пожалуй, поняла бы.
Вильмош снова был озадачен.
- Ты про Бригитту знаешь?
- О, да. Мы уже познакомились. Король объяснил, зачем она здесь.
- О.
Маришка вздохнула.
- Сама не знаю, почему я тебе все это рассказываю. - И снова принялась гладить черно-белый мех. - Норска очень гордая, - проговорила она.
Вильмош почувствовал, как у него распахиваются глаза.
- Ты о чем?
- Не знаю. Но как ее зовут, Хюга? У Хюги есть достоинство. Даже надменность. Поэтому она и ласковая: она никого не боится. - И передала зверька обратно.
Вильмош кивнул, от удивления он даже говорить не мог. Откуда она это знает?
А Маришка проговорила:
- Спасибо, Вильмош. Я как только услышала про норсок, хотела посмотреть на них поближе.
- Всегда пожалуйста, - отозвался он, удивленный тем, что говорит вполне искренне.
Она кивнула. Подобрала свой веер, сложила и крепко сжала. Затем свободной рукой коснулась горки корма в корытце, поворошила его и снова кивнула.
- Они едят только такое, если держать их в клетке, - сказал Вильмош, почему-то считая нужным объяснить качество кормежки, если вдруг она подумает, что та слишком скромная для таких прекрасных существ.
Маришка кивнула.
- А на воле они чем питаются?
- В основном драконятиной, - ответил Вильмош.
Тем вечером в Главном чертоге Вильмош слушал менестреля, явившегося откуда-то с южного пограничья. То был довольно пухлый человек с длинными гладкими волосами, в которых перец слегка припорошило солью, и такой же бородой. Он пел о своих родных краях, и мягкий голос его был настолько тих, что Вильмошу пришлось прислушиваться, и аккомпанировал себе на ланте с длинным грифом. Где-то в середине третьей песни Андор подошел к Вильмошу:
- Нам надо поговорить, - сказал он.
- Чшшш, - ответил Вильмош, - я слушаю.
- Это может подождать.
- Почему:
- Я думаю о твоем вчерашнем промахе.
- Промахе?
- С Миклошем.
- А.
- Нам нужно об этом поговорить.
Вильмош повернулся на стуле, посмотрен на Андора. Затем развернулся обратно.
- Чшшш, - сказал он снова, - я слушаю.
Андор с минуту стоял рядом с ним, а потом покинул зал.
Вильмош еще некоторое время слушал менестреля, пока король и графиня Мордфаль не покинули помещение, пожелав всем спокойной ночи и бросив менестрелю пухлый кошель. Довольно скоро Вильмош обнаружил, что остался один, сидящий на массивном стуле, сколоченном специально по его габаритам, с надежными уютными подушками. Прикрыл глаза и задремал.
Через какое-то время он услышал позади мягкую поступь, но не повернулся, чтобы посмотреть, кто это. И лишь когда шаги остановились у его стула, открыл глаза.
- Привет, Бригитта.
- Добрый вечер, Вильмош. Можно посидеть с тобой?
- Да.
Она придвинула себе стул и села рядом. Он окинул ее взглядом, сравнивая с графиней. Бригитта была крепкая, а Маришка почти болезненно хрупкая. Однако пообщавшись с Маришкой, он понял, хотя не мог бы выразить это словами, что у графини внутри твердый стержень. И вот теперь, глядя на Бригитту, думал - а может, внутри она, наоборот, податлива?
- Тебе нравится это помещение, не так ли? - внезапно прервала она его размышления.
- Хм? А. Да, нравится.
- Так тихо и мирно, когда все разошлись.
Вильмош кивнул.
- Когда я была совсем маленькой, а отец слишком напивался, чтобы гнать бормотуху, я ходила по грибы. Я шла и шла, аж до самого, как вы его называете, Блуждающего леса. Мы те места просто называли "рощей", словно это была наша собственная, личная часть леса. Мы ходили и собирали там грибы, а иногда просто сидели до заката. Роща была как этот зал - большая, тихая и пустая. Тебе бы понравилось.
Вильмош снова кивнул.
- Деревья в той части леса в основном старые. Особенно часто попадались ясени, и некоторые изрядно подгнили и растрескались. Самые большие и самые лучшие грибы как раз и растут вокруг таких деревьев, как будто древесная гниль помогает им расти.
А время от времени большое старое дерево просто падало. Мы обычно знали это загодя, за год-два, потому что первыми с него опадали ветви, и конечно же, на них давно не было листвы. Я заметила, что иногда дерево падает на грибы и давит их. А иногда оно хотя и практически полностью сгнило, но не падает, и там грибы вырастали с отцову ладонь, а то и больше. Вот тогда я и придумала, что они кормятся от дерева. Конечно, я была еще маленькой.
Вильмош просто смотрел на нее, не совсем понимая, но молчал. Через минуту она вздохнула.
- Мне нравится эта комната. - И также кивнула. - Интересно, где сейчас Миклош?
Вильмош не ответил, а Бригитта не продолжала разговор. Через некоторое время она удалилась, зато почти сразу появился Ласло. Вильмош внезапно ощутил себя центром мира: все остальные, даже король, пусть в силу каких-то своих причин, приходят к нему, чтобы в чем-то убедить или о чем-то попросить. Разумеется, он знал, что это не так, просто Главный чертог - сердце Дворца: подожди здесь, и появятся все.
Однако иллюзия восхищала.
Ласло коротко кивнул, уселся рядом с Вильмошем и проговорил:
- Ты слышал, что я женюсь?
- Да. Мои поздравления.
- Спасибо.
Король вытянул ноги, опустив взгляд.
- Конечно, грядут перемены в том, как будет вестись дворцовое хозяйство.
Вильмош выпрямился.
- Какие такие перемены?
- Не знаю. Но здесь будет королева, а значит, что-то изменится наверняка.
- И мы будем приводить все в порядок для нее?
Ласло гневно прищурился.
- Ты что имеешь в виду?
Вильмош широким жестом обвел помещение.
- Сам знаешь. Стенные панели, паркет, штукатурка
- А что с ними не так?
- Да они же трещат и осыпаются
- Замолчи! - вскочил Ласло.
Вильмош, озадаченный, смотрел на него.
- Что не так, Лаци? Я же просто сказал
- Ты следуешь стопами своего брата Миклоша. Именно этого я и боялся.
- Но как я
- Похоже, я слова не могу сказать тебе или Андору, чтобы не всплыл Миклош и его абсурдное мнение о Дворце, так или иначе. - Сведя брови, он гневно смотрел на Вильмоша.
Великан попытался понять, почему брат так рассержен, но не сумел.
- Прости, Лаци, что я тебя расстроил, - сказал он. - Я не хотел.
Король вздохнул и снова сел.
- Знаю, Вили. Просто для меня Дворец - это член семьи, словно он живой. Понимаешь?
Вильмош честно попытался, однако в итоге покачал головой.
Ласло проговорил:
- Дворец не дает дождям пролиться нам на головы. Он дарует нам место для трапезы и позволяет сидеть вместе, по-семейному. Он центр нашего королевства вот уже сотни лет. Он противостоял войнам, ветрам, потопам. Для тебя это ничего не значит?
Рот великана открылся сам собою, словно он пытался уместить все сказанное в голове. И наконец сказал:
- Не хочу, чтобы ты снова сердился, Лаци, но я не понимаю.
Вильмош видел, как брат с трудом сдерживается.
- Чего ты не понимаешь?
Вильмош медленно заговорил:
- Дворец не дает дождям пролиться нам на головы, потому что я починил кровлю. Так ведь?
Ласло отмахнулся, но промолчал.
Вильмош продолжил:
- Он дарует нам место для трапезы, но никакой трапезы не было бы, если бы я не укрепил подпоркой стену кухни, когда та чуть не рухнула той весной. Правда?
- Но
- И, - сказал Вильмош, перехватывая инициативу, - на войну идут люди, а не Дворец. Верно? А вместе, по-семейному, мы можем сидеть где угодно. Ветер же иногда задувает в трещины так, что чувствуется даже в подвале у моих норсок. Да, он центр нашего королевства - но, Лаци, вот честно, мне-то что? Думаешь, я был бы меньше семьей, не будь я принцем? Или ты, если бы не был королем?