Не спеши с выводами, Картер. Мы ещё не можем знать, что произошло. Нужно подумать.
Ты нашёл что-то важное, пока мы ходили по всем этим комнатам?
Нашёл немного мелкого стекла в ковре под окном, из которого стреляли.
И что с того?
Гленн говорил, что стреляли из открытого окна. Значит, либо убийца разбил что-нибудь, либо уборщица. Надо будет это выяснить.
Это нам почти ничего не даёт. Рейнбол подошёл к краю крыши, сел на него, свесив ноги, и закурил.
Согласен. Но некоторые вещи и так ясны. Расстояние между окном и столовой не меньше тридцати метров. Я знаю, что убит парень калибром 7,62,39. Под него многие винтовки подходят, но из любой из них, чтобы попасть на таком расстоянии, нужна твёрдая рука и отличная меткость.
Куда пришлось попадание?
В голову. Прямо в лоб, если быть точнее.
Значит, наш стрелок не новичок.
Однозначно. Мы вероятно ищем того, кто прошёл военную службу.
То есть, все девушки исключаются?
Я бы не спешил с этим, но здравый смысл подсказывает, что женские хрупкие руки уборщицы или секретарши для этого не подходят.
Почему-то я уверен, что мы во всем разберёмся, когда получим от Гленна информацию обо всех работниках в доме.
Ты, как всегда, спешишь, Картер. Мы ещё не исключили возможность того, что сюда проник человек извне. А девушки все также важны, поскольку одна из них может знать, кто в этом замешан.
Ты сам все усложняешь.
Не правда. Я повидал много дел и просто знаю, что поспешные выводы опасны. За три месяца до того, как мы с тобой натворили миру лишних проблем, из центральной тюрьмы освободили шестьдесят человек по причине невиновности. И по сей день это происходит, а все благодаря поспешным выводам. Соберём как можно больше информации, а затем будем думать.
Когда закончили беглый осмотр, солнце успело спрятаться за горизонт, и мы пришли в кабинет к Гленну. Он уже почти закончил характеристику и сказал, что допишет её за ужином. Его кабинет меня впечатлил. Начну с того, что он был огромным. Один кабинет как двухкомнатная квартира Эбби. Весь засыпан разного рода безделушками. Дубовый стол, картины известных художников. И в тоже время картины, подписанные детьми. Думаю, они сделаны в благодарность за помощь приютам. На одной из картин я увидел мрачно изображенное здание, в котором мы находились, а на другой, будто бы Гленн обнимал самого себя. Рейнбол болтал с ним ни о чем, пока я разглядывало все, что находилось вокруг. Создалось ощущение, что когда человек становится богатым, ему больше ничего не остается, как заняться благотворительностью. Наверняка же дело не только в том, что появляется хорошая возможность.
Хозяин дома, упомянув о том, что время имеет большое значение, пригласил нас на ужин. Его девушка, Мишон, успела переодеться в третье платье за сегодня. На этот раз зеленое. Интересно было бы взглянуть, насколько велик ее гардероб.
Весь персонал уже собрался за большой стол в столовой. Но никто не начинал ужинать, пока Гленн не сел в центре и не пожелал всем приятного аппетита. Мы с Рейнболом сели напротив хозяина поместья. Благо, мой друг увидел блинчики и занялся ими вместо своей обыденности прожигать взглядом всех и каждого. Это расслабило, ведь в ином случае я бы чувствовал себя неловко.
Однако сам я не удержался. Предположительно, убийство совершил мужчина. Это сократило количество подозреваемых почти в два раза. Ведь за столом сидели семеро мужчин. Двое охранников, менеджер, бухгалтер, личный водитель, уборщик и совладелец по бизнесу. Последний казался мне подозрительнее остальных. Это был мужчина с длинной бородой, в черном пиджаке, который недовольным взглядом то и дело смотрел на меня и моего друга. И одновременно перешептывался с секретаршей Мэри.
В такие дома редко берут охранников, которые не проходили военною службу, как мне казалось. Но выглядели они совсем обычными. Сидели между двух барышень, шутили шутки, и все весело смеялись. Однако, если верить Рейну, то такими очень часто оказываются самые кровожадные. Чуть позже я узнал, что их зовут Рокки и Митчел.
После того, как все закончили трапезу, повариха вынесла несколько бутылок вина. Мужская сторона взяла на себя ответственность разлить всем по бокалу, включая меня и моего друга. Тогда весь стол рассосался на небольшие группы людей в столовой. Все весело болтали, будто бы забыв о том, что происходит на самом деле. Это навело меня на мысль, что я не просто попал в чужой дом. Я ворвался в чужую семью, где все давно друг друга знают, и было бы максимально неловко оторвать одного человека от них, обвинив в убийстве. Вот о чем говорил Рейнбол и Гленн. Вот почему так важно доказать, что среди них нет виновного, если это так. Ведь они уже давно родные друг для друга.
Я увидел, как мой друг общался с Мэри, и я решил, что нужно быстрее выполнить поставленную задачу, чтобы оставить этих людей в покое. Первым делом я подошёл к охраннику Рокки. Это невысокий мужчина, с голубыми глазами и веселой улыбкой. Я поймал себя на мысли, что он либо искусно притворяется, либо не чувствует во мне угрозы. Тогда мне вспомнились слова хозяина дома о недоверии людей друг к другу, ведь возможно, этот человек ни в чем не виновен, а я подозреваю его в притворстве.
Наш разговор совсем не был похож на допрос. Мы поговорили про то, насколько велик этот дом и насколько прекрасны люди в нем. Однако в подробности Рокки не вдавался. Почти ни слова не сказал ни о ком из присутствующих, за что ему от меня мое почтение. Но, к сожалению, это лишь тормозит дело.
После этого я зашёл на кухню и заговорил с мисс Кирсти. Максимально доброжелательная женщина. Она заговорила об остальных, но обо всех отозвалась хорошо. Почти к каждому в доме она обращается «мой мальчик» или «моя девочка». Для себя, в голове, я сделал пометку, что просто невозможно, чтобы она совершила подобное. И вместе с ней я решил сразу все-таки убрать туда же всех девушек. Однако Рейн сказал, что одна из них может владеть информацией. Но мисс Кирсти точно ничего не знала.
Она рассказал мне о том, какие тут все дружные и готовые помочь друг другу. О том, как ей нравится то, чем занимается Гленн. О том, что каждое воскресенье приходят дети и благодарят его. Бегают по дому, играются. В голове появилась идея, и после того, как повариха начала говорить о том, что у Гленна аллергия на лактозу, потому ему нельзя кофе с молоком, и что её замучила больная спина, я максимально вежливо принес извинения и удалился.
Рейнбол уже заполучил список всех присутствующих и предложил осмотреть оставшиеся комнаты. Пока мы ходили по кабинетам, я взял список и принялся внимательно его изучать.
Спустя двадцать минут мы обошли оставшиеся комнаты, на которые я не обращал внимания, и спустились в котельную. Ещё одно большое помещение со множеством цистерн, труб и вентилей. Металлических труб настолько много, что было тяжело перемещаться. Благодаря тому, что я внимательно читал список на входе, не заметил трубу на уровне головы и ушибся об неё, набив себе небольшую шишку. Мой друг улыбнулся и попросил быть внимательнее.
Мы искали две вещи. Возможность проникнуть иным путём в это здание, нежели через дверь. Также искали, где можно было спрятать винтовку, но это даже моему другу казалось тщетным, ведь даже будь убийца одним из тех, кто здесь работает, он бы наверняка спрятал её в другом месте. С другой стороны, винтовкавещь не маленькая, и даже выноси её убийца в мешке или чемодане, он бы вызвал подозрения. Потому первым делом Рейнбол спросил, нет ли среди местных работников музыкантов. Ведь винтовку можно вынести в чехле для гитары или контрабаса. Но никто не занимается музыкой, и этот вариант быстро себя исчерпал.
Я забыл тебе сразу сказать, начал я. Мисс Кирсти рассказала, что почти каждое воскресенье в дом приходят дети, и не только. Люди, которые благодарят за помощь. Дети и их родители. Может, убийца прошёл вместе с ними и спрятался в доме, дожидаясь нужного момента?
Звучит вполне не плохо, но опять же, полиция хорошо изучила видео, и если бы кто-то попытался пронести винтовку даже в каком-то предмете, они должны были бы заметить.
Должны? Твой аргумент основан на том, что они должны были увидеть? Не ты ли говорил мне, что даже большинство полицейских не достаточно внимательны.