Рейн протянул бумажку с посланием, которою мы нашли прошлым днём. Гарри прочёл её и разразился всеми ругательствами, на которые способен английский язык. Затем разрыдался. В этот раз его начала успокаивать Эбби.
Этот урод, продолжил Гарри. Переехал на Чарлинг Кросс, 27. Умоляю, предоставьте все улики полиции, чтобы его засадили в тюрьму. Он обязан быть наказан.
Можем сначала его искалечить. Сказал Рейн.
Нет, не нужно. Просто пускай сядет ублюдок за моего братишку. Кстати, Оливия была медсестрой. Возможно, он у неё когда-то услышал о том, что лекарство брата смертельно.
Что ж, этого было достаточно. В полицию мы, понятное дело, обращаться не собирались. Отпустили парня и отправились вдвоём на Чарлинг Кросс. Перед выходом я увидел много грязи на ботинках Эбби.
Зачем ты предложил его искалечить? Спросил я у Рейна.
Чтобы проверить, есть ли у него чувство вины. Не думаю, что Питер просто так сорвался на них.
О да. У тебя для всего должна быть причина. Правда, возможно, парень просто сошёл с ума. Паранойя на основе смерти жены. Это очевидно.
И все же, это не невозможно.
А почему ты соврал про разбитый объектив? Его вчера не было.
Он был, ответил Рейн. Я ходил ночью на место преступления, чтобы убедиться в том, что ничего не упустил. Оказалось, упустил.
У Эбби ботинки грязные. Ночью был дождь. Вы ходили вместе?
Рейнбол ответил, что так оно и было. Это заставило на меня нахлынуть волну ревности. Хотя я понимал, что девушка не должна становиться между двумя близкими друзьями. Тем более, в той ситуации, когда мы с ним остались одни против всего мира. Ну, почти одни. И все же я чувствовал, что нас теперь трое, и я могу положиться не только на своего друга, а ревностьэто последствия пополнения в команде падших.
Деньги остались дома, потому мы шли пешком. Для меня это небольшое мучение, а вот Рейн обожает ходить пешком. Если я не покупал машину из-за нехватки денег, то ему она не нужна. Иногда ездил на такси, и выходило дешевле ко всему прочему.
Когда мы почти дошли до места, услышали крики позади. Гарри прибежал за нами. Он алкоголик, но не так глуп. Понял, что мы не пойдём в полицию, а попробуем разобраться сами. Решил помочь, чем сможет.
Старый дом оказался внушительных размеров. Он выглядит так, будто сгорел, и после его было лень реконструировать. Очередной дом, в который нам нужно влезть по причине того, что никто не открывает дверь. Проникновение на чужую собственность уже почти вошло в привычку. Рейнбол взломал замок.
Изнутри дом казался ещё более внушительных размеров. Кругом подделки картин Ван Гога и, похоже, других художников с психическими расстройствами. Куча старой мебели и длинные коридоры. Мы не издавали звуков. Тихо ходили на носках, заглядывая в каждую комнату. Не понятно, зачем вообще парню такое большое место жительства, если он живет один. К тому же, в таких домах нужны горничные, но они как будто никогда здесь не были. Кругом грязь, пыль. Мы вошли в правое крыло. Там находилась гостиная, по всей видимости, предназначенная для гостей. Огромная люстра отвлекла наше внимание от стука двери. Дверь захлопнулась за спиной, как в фильме ужасов.
Питер, ты здесь? Крикнул я, и по гостиной раздалось эхо.
Гарри испугался и побежал к противоположной двери, по ступенькам ко второму этажу. Когда он открыл дверь, резко остановился. Мы с Рейном смотрели на него. Его будто парализовало. И внезапно из проема двери стало выглядывать дуло ружья. Гарри сделал несколько шагов назад, сложив руки перед собой. Губы двигались, но нам ничего не было слышно. Прозвучал оглушающий выстрел. Мы стояли внизу, но хорошо увидели брызги крови, зарисовавшие стены и пол. Выстрел пришёлся в живот. Вышел Питер. На концерте мы не ошиблись и гнались за тем, кто нам нужен.
Питер сложил пополам ружьё и зарядил ещё два патрона. Мы с Рейном спрятались за камином. Второй выстрел был ещё более громким. Он попал в пол, в двух метрах от камина, и нас забросало осколками. Я достал пистолет и произвел два выстрела в сторону опасности. На самом деле он там уже не стоял. Я решил, нужно показать, что у меня есть оружие, дабы противник не подошёл ближе.
Мы побежали к запертой двери. Сделав один выстрел в замочную скважину, я смог открыть дверь. Прямо за моей спиной прозвучал ещё один хлопок, и всю дверь засыпало металлическими шариками. Главная дверь была заложена мебелью, что стояла изначально рядом. Мы попытались убрать все, что закрывало проход, но услышали приближение Питера. Пришлось бежать в правое крыло. Оно было практически идентичным левому. Мы бегали по коридорам и искали запасной выход. Ещё один выстрел. Одни шар попал мне в левое плечо. От этого я упал на пол, и Рейнбол, схватив меня за шкирку, отодвинул в сторону и спрятал за выступающую часть стены. Взял мой пистолет и сделал ещё два выстрела. Это значит, что осталось ещё столько же патронов в пистолете. Рейнбол начал вести переговоры.
Зачем тебе мы? Ты ведь уже сделал то, что хотел. Свидетелей, конечно, желательно устранять, но у нас и у самих проблем достаточно.
Я отомстил ему и поклялся, что отомщу всем, кто с ним заодно. Вы привели его в мой дом, значит, хотели защитить убийцу моей жены! Голос Питера был грубым и одновременно звучал так, будто он был на грани слез.
С чего ты взял, что Гарри убил твою жену?
До нашего знакомства у неё был шанс стать Оливией Ганзо. Он сделал ей предложение, и она отказалась. Даже встречались какое-то время. Он отравил её и теперь поплатился за это!
У тебя ведь нет доказательств! Сухо ответил Рейн.
И полиция сказала так же. Но я любил свою жену, и ни за что бы ей не навредил. Гарри отравил её из ненависти. Я убил его брата, чтобы он мог почувствовать ту боль, что испытал я. А теперь прикончил и его.
Если бы ты убил его на концерте, он бы не узнал о смерти брата.
Ах! Так это вы за мной бежали. Я собирался отдать ему вещи Майкла. И прикончить спустя неделю, чтобы он успел настрадаться. Но он сам сократил себе время.
А причём здесь мы?!
Вы стали на моем пути, защищая Ганзо. Защищая убийцу. За это вам тоже придётся умереть.
Я сбился со счета. Пули следующего выстрела не попали в нас, но раздробили часть стены. Пока Питер перезаряжался, Рейнбол взял меня под руку, и мы побежали на второй этаж. Прошлись по коридору, тем самым сделав круг. Пришлось спрятаться обратно в левом крыле. Мы проходили мимо трупа Гарри. Ужас застыл на его лице. Вид был невыносимым. Бедняге разорвало желудок. От этого адреналин ещё более стал шалить по венам. В руке становилось холоднее, и я чувствовал, как у меня вытекает кровь. Мы спрятались обратно за камином. Питер не стрелял, а просто навёл оружие в нашу сторону и продолжил говорить.
Видели бы вы лицо Оливии. Я нашёл её у нас дома. Она не могла дышать. Я вызвал скорую помощь. Начались судороги. Она умирала у меня на руках. Этот урод, накачал её чем-то таким, что она описалась зеленой мочой прямо перед тем, как окончательно уйти из жизни!
Рейн проверил патроны в магазине.
Стой, Рейн, я кажется, понял.
Но я не успел. Рейн вылез из укрытия и произвёл выстрел в руку Питеру. Снова схватил меня под руку, и мы рванули к выходу. Вместо того, чтобы разбирать мебель от двери, Рейнбол разбил окно. Мы вылезли на улицу.
Рейн, ты ошибся с самого начала. Продолжил я.
Что ты имеешь в виду?
На тротуаре стояла машина такси. Мы запрыгнули в неё. Рейнбол сел впереди, я сзади и за пару минут перемотал себе рану футболкой. Ранение выглядело не смертельным.
Ты говорил, что имя убитого было написано в моем блокноте. Шафер на удивление не смотрел на меня с подозрением. Рейн сказал ехать прямо, в сторону набережной.
Да. Ответил Рейнбол.
Что именно было написано?
Ганзо Вертель. Стоп. Черт, ты прав. Не написано имени. Был убит Майкл, и я подумал, что речь идёт о нём. Но как ты это понял?
Это я ему дал ту хрень, которой он убил жену Питера. Когда я ещё был мелким, игрался, создавая яды. Все симптомы, включая зеленую мокротуэто последствия того самого яда. У меня немного валялось в лаборатории. Я дал её Питеру.
Проблема не приходит одна. Рейнбол засмотрелся на водителя. И неспроста. Мы доехали до набережной, однако водитель завёз нас во двор. Он стал доставать пистолет, и всеми силами мой друг его удерживал. Рейн ударил его своим лбом по носу. Я выскочил из машины, и мы помчались в сторону набережной. Выходя, я увидел его лицо, это был тот самый убийца, который за нами гнался в Мардив. Лицо со шрамами.