Что? переспросил Хорошагора.
Мы не заметили тут никаких трещин, сказал Вильям.
Но, может, именно на этом месте некогда проводились ужасные, связанные с таинственным культом обряды, суть которых пропитала все вокруг? А теперь эта суть только и ждет удобного момента, чтобы восстать, и все снова закончится пожиранием людей?
Что? в который раз повторил Гунилла и беспомощно посмотрел на Вильяма.
Здесь раньше делали коней-качалок, выдавил тот.
Правда? Всегда считал, что в конях-качалках есть нечто зловещее, сказал лорд Витинари.
Он выглядел немного разочарованным, но потом быстро повеселел и указал на огромный камень, на котором собирали шрифт.
Ага! воскликнул он. Этот камень, ненарочно выкопанный в поросших кустарником руинах древнего мегалитического круга, окроплен кровью тысяч невинных душ, которые наверняка ждут своего часа, дабы восстать из мертвых и отомстить! Уж можете мне поверить.
Он был специально вытесан для меня моим братом, сообщил Гунилла. И я не потерплю подобных разговоров, господин. Кто ты такой, чтобы являться сюда и обвинять нас в подобном непотребстве?
Вильям выскочил вперед со скоростью, равной безопасной для здоровья скорости ужаса.
Может, ваше сиятельство, я отведу господина Хорошагору в сторонку и объясню ему кое-что? быстро предложил он.
Губы патриция, растянутые в широкой и немного недоуменной улыбке, даже не дрогнули.
Какая хорошая мысль, кивнул он, и Вильям мгновенно потащил упирающегося гнома в угол. Уверен, потом он будет тебе весьма благодарен.
Опершись на трость, лорд Витинари с благожелательным интересом принялся рассматривать отпечатный станок, а тем временем за его спиной Вильям де Словв объяснял гному некоторые реалии политической жизни Анк-Морпорка, а именно те из них, что помогали очень быстро распрощаться с собственной жизнью. Руки Вильяма многозначительно жестикулировали.
Буквально через полминуты Хорошагора вернулся и встал перед патрицием, заткнув большие пальцы рук за ремень.
Я говорю так, как считаю нужным. Да, заявил он. Всегда говорил, всегда буду
Кстати, давно терзался загадкой: что именно вы называете лопатой? вдруг спросил лорд Витинари.
Что?! Никогда не пользовался лопатой! рявкнул рассерженный гном. Крестьяне пользуются лопатами. А у нас, у гномов, лопатки!
Да, так я и думал, кивнул лорд Витинари.
Молодой Вильям говорит, мол, ты безжалостный деспот, который терпеть не может отпечатное дело. А я говорю, что ты справедливый человек, который не станет мешать гному честно зарабатывать на жизнь. Ну и кто прав, он или я?
Улыбка никуда не девалась с лица патриция.
Господин де Словв, можно тебя на минуту?
Витинари по-товарищески обнял Вильяма за плечи и ласково отвел в сторону от уставившихся на них гномов.
Я лишь сказал, что кое-кто зовет вас попытался оправдаться Вильям.
Что ж, господин де Словв, перебил патриций, небрежно отмахнувшись от его объяснений. Вопреки всему моему опыту, который говорит обратное, тебе почти удалось убедить меня в том, что здесь мы имеем дело с невинной попыткой ведения бизнеса, которая будет осуществлена без заполнения моих улиц всякой оккультной дрянью. Очень трудно представить, чтобы подобное не случилось в Анк-Морпорке, но я согласен признать: такое все ж возможно. Кстати, мне кажется, что касающийся словопечатен вопрос может быть пересмотрен. Ничего не обещаю, к данной проблеме следует подходить с большой осторожностью, однако такая вероятность присутствует.
Правда?
Да. Поэтому можешь передать своим друзьям: пусть продолжают то, что начали.
Э-э, но они не совсем мои начал было Вильям.
Но конечно, следует добавить: в случае возникновения каких-либо щупальцеобразных проблем ты лично ответишь мне за это.
Я? Но я
А, ты считаешь, я поступаю несправедливо? Как самый настоящий безжалостный деспот?
Ну, я
Кроме всего прочего, гномы в нашем городе являются очень трудолюбивой и ценной этнической группой, продолжил патриций. И в данный момент я хочу избежать возникновения каких-либо неприятностей в наших нижних областях. Особенно учитывая неурегулированные проблемы в Убервальде и вопрос с За-Лунем.
С За-Лунем? Где это?
Вот именно. Кстати, как поживает лорд де Словв? Знаешь, тебе следовало бы почаще писать ему.
Вильям ничего не ответил.
Когда семьи распадаются, это очень печально. Всегда так считал и считаю, сказал лорд Витинари. Слишком много в этом мире ничем не оправданной, глупой взаимной неприязни. Он дружески похлопал Вильяма по плечу. Уверен, ты сделаешь все, чтобы это отпечатное предприятие оставалось в дозволенных границах вероисповедания, благоразумия и познаваемости. Я ясно выражаюсь?
Но у меня нет никакого контроля над
Гм?
Да, лорд Витинари. Конечно, поспешно согласился Вильям.
Хорошо. Отлично! Патриций выпрямился, повернулся и улыбнулся гномам. Очень хорошо! кивнул он. Подумать только. Много-много маленьких букв собрались вместе. Возможно, время этой идеи наступило. Может, и у меня найдется для вас работа.
Вильям, стоящий за спиной у патриция, принялся отчаянно размахивать руками, привлекая внимание Гуниллы.
На правительственные заказы у нас специальные расценки, пробормотал гном.
О, мне и в голову не приходило платить меньше других заказчиков запротестовал патриций.
А я и не собираюсь брать с тебя меньше
Что ж, ваше сиятельство, заезжайте еще. Все будут очень рады увидеть вас снова, жизнерадостно забормотал Вильям, поворачивая патриция к двери. И с нетерпением будем ждать вашего заказа.
Ты абсолютно уверен, что господин Достабль не участвует в этом предприятии?
Кажется, для него что-то отпечатывают, но это и все его участие, откликнулся Вильям.
Поразительно, просто поразительно, покачал головой лорд Витинари, садясь в карету. Надеюсь, он не приболел?
С крыши расположенного напротив дома за отъездом патриция наблюдали два человека.
Ять! очень-очень тихо выразился один из них.
У тебя есть на это своя точка зрения, господин Тюльпан? уточнил другой.
И этот человек правит городом?
Да.
А где, ять, его телохранители?
Допустим, мы захотели бы его сейчас убрать. И предположим, у него четверо телохранителей. Думаешь, они бы пригодились ему?
Как рыбе, ять, зонтик, господин Кноп.
Вот ты сам и ответил.
Но я мог бы достать его прямо отсюда! Простым, ять, кирпичом!
Насколько мне известно, господин Тюльпан, многие организации имеют Виды на этого человека. И как мне рассказывали, эта помойка очень неплохо живет, даже процветает. А когда дела идут хорошо, человека, который сидит на самом верху, поддерживает много друзей. На всех кирпичей не хватит.
Господин Тюльпан проводил взглядом удаляющуюся карету.
Мне тоже кое-что рассказывали! Он же, ять, почти ничего и не делает! недовольно пробормотал он.
Ага, спокойно ответил господин Кноп. Это одно из самых сложных умений. Особенно в политике.
Господин Тюльпан и господин Кноп вносили в партнерство каждый свой вклад, и в данный момент господин Кноп вкладывал туда свою политическую сообразительность. Господин Тюльпан с уважением относился к партнеру, пусть даже понимал далеко не все. Поэтому он удовлетворился тем, что просто пробормотал:
Было бы куда проще убить его к, ять, матери.
О да, это бы значительно упростило наш, ять, мир, усмехнулся господин Кноп. Послушай, завязывал бы ты с хрюком. Эта дряньдля троллей. Еще хуже «грязи». Они разбавляют его толченым стеклом.
Все дело в химии, угрюмо произнес господин Тюльпан.
Господин Кноп вздохнул.
Еще раз объяснить? Слушай меня внимательно. Наркотикиэто химикаты, но, вслушайся в мои слова, химикатыэто не обязательно наркотики. Помнишь, что вышло с карбонатом кальция? За который ты заплатил какому-то паскуднику пять долларов?
О да, меня тогда круто колбасило, пробормотал господин Тюльпан.
От карбоната кальция? спросил господин Кноп. Даже для тебя Ну, то есть Послушай, ты всосал своим носом столько мела, что твою голову теперь можно рубить и писать твоей шеей на классной доске!