Бутч вернулся к «паккарду», поставил машину в гараж, выключил фары и мотор. Потом запер ворота и зажег лампу над дверью, которая вела в жилую часть дома.
Тихо насвистывая, он поднялся по крутой, почти вертикальной лестнице в маленький холл с дубовыми панелями и мягким ковром цвета слоновой костимягким, как ухоженная лужайка.
На роскошном резном постаменте черного дерева стояла бронзовая женская статуэткаверх непристойности. Бутч всякий раз морщился и просил Селию избавиться от нее. Но Селия не хотела с ней расстаться. Говорила, что эта вещица поднимает ей настроение.
Бутч нахлобучил шляпу на бронзовую бесстыдницу и прошел в первую комнату, служившую спальней.
Селия лежала поперек кровати. На ней была алая атласная пижама, на руке массивный золотой браслет, на ногах золотистые босоножки. Волосы скрывала купальная шапочка из белого шелка с рюшами. В таком головном уборе любая другая выглядела бы по-дурацки, но Селии все было к лицу.
Бутч вынул пачку «Кэмела», вытряхнул из нее на рубчатое кремовое покрывало две сигареты, спрятал пачку в карман и одну сигарету протянул Селии. Они закурили.
Это Кестер Вейдман, миллионер, сообщил Бутч.
Селия приоткрыла глаза.
Уверен? (Бутч кивнул.) Ролло обрадуется.
А в чем дело-то? Чего ему от нас надо?
Она перекатилась на спину и уставилась в потолок. Потолок был не простойсиний, с большими серебряными звездами. Селия страдала клаустрофобией и, ложась в постель, воображала, что смотрит на небо.
Он сумасшедший. Ты не заметил? Настоящий сумасшедший. Я поняла по его глазам.
Бутч потянулся к ней, но Селия отбросила его руку. Он скривил лицо и пожал плечами.
Что у тебя на уме, Селия?
Кестер Вейдман, тихо сказала она.
Может, объяснишь наконец, что происходит? Чего Вейдман хочет от Ролло?
Она таинственно улыбнулась:
Что ж ты сам у Ролло не спросил?
Он схватил ее за руку и грубо повернул к себе:
Я спрашиваю тебя!
Еще миги растопыренные пальцы изящной руки кофейного цвета впились бы ему в рожу, но он был начеку и успел схватить ее за запястье.
Брось, детка, сказал он, прижав ее руки к кровати и ухмыляясь во весь рот. Ты же знаешь, не надо меня злить.
Пусти!
Он смотрел вниз на ее сверкающие бешенством глаза, на оскаленный рот и белые ровные зубы. Шипит и рычит, как драчливая кошка!
Вот чокнутая! Он отпустил ее и встал на ноги. Какого лешего мы вечно ссоримся? Мало, что ли, проблем? Нельзя нормально договориться? Бутч отошел и, положив локти на каминную доску, уставился на свое отражение в зеркалена жесткое, волевое лицо с резкими морщинами. Ладно, что опять не так, чего ты куксишься?
Все так.
Бутч усмехнулся своему отражению.
Ага, значит, не куксишься. Он повернулся к ней. Тогда давай выкладывай. Хватит тайн. Чего хотел Вейдман?
Он сумасшедший. Бормотал что-то про вуду. Я не вникала.
В мгновение ока Бутч запрыгнул на кровать. Стоя над ней на коленях, он схватил ее за руки и вдавил их в рубчатое покрывало.
Это ты-то не вникала? Лицо его не предвещало ничего хорошего. Знаю я тебя. Ты ни слова не упустишь. Что за фокусы? Хочешь оставить меня в дураках?
Не пытаясь высвободиться, Селия посмотрела на него долгим взглядом.
Какой ты подозрительный, с улыбкой сказала она. Говорю тебе, он сумасшедший. Мне нет дела до психов.
А мне есть. Бутч по-прежнему не выпускал ее из мертвой хватки. Чего ему надо? Как ты сказала?..
Вуду, слегка гримасничая, повторила Селия.
Не слово, а набор звуков. Это что-то значит?
Да, в оккультизме. Она откровенно смеялась над ним.
Акультизме?.. На его лоб набежали морщины. Что за чертовщина?
Ты совсем неуч?
Отстань. Лучше объясни.
Это из области потустороннего.
Бутч отпустил ее и отошел на пару шагов, гадливо скривив рот.
Если ты меня разыгрываешь
Селия села на кровати и широко зевнула.
Он хочет, чтобы Ролло свел его с кем-то, кто разбирается в вуду.
Ролло послал его подальше?
Она помотала головой:
Ролло не дурак. Он попытается что-то придумать. На кону одиннадцать тысяч фунтов.
Бутч присвистнул:
Ого! Похоже, Вейдман зациклен на своей идее, если готов столько выложить за нее.
Селия подсела к туалетному столику.
Да, спокойно подтвердила она, идея интересная.
Нам что-нибудь перепадет?
Одиннадцать тысяч фунтов.
Я не о том. Нам с тобой.
Не знаю. Она поджала губы.
Ну так подумай! Может, это наш шанс избавиться от Ролло?
Она припудрила лицо пуховкой и только потом повернулась к нему:
У нас ничего не выйдет.
Точно?
Она покивала головой.
Ролло с этим, скорее всего, справится, а тынет.
Бутч помолчал, взвешивая ее слова.
Наверно, ты права. Попробуем влезть позже, когда Ролло все уже придумает и запустит. Перехватить у Ролло одиннадцать тысяч было бы совсем не плохо.
Селия улыбнулась каким-то своим мыслям.
Нужно подождать. Она снова зевнула.
Бутч прищурился:
Изображаешь, что устала?
Ужасно устала. Он шагнул к ней, но она вскинула ладонь. Давай не сегодня.
Ты что-то задумала, сказал он, пристально глядя на нее. Уж не надуть ли меня?
Ее глаза мгновенно сделались пустыми.
Оставь свои подозрения.
Уголки его губ тронула жесткая улыбка.
Я немало натерпелся от тебя, Селия, тихо начал он, и не жалуюсь. Не думай, что я не знаю про твои шашни, знаю, просто мне плевать. Но когда придет время отколоться от Ролло, ты должна будешь уйти со мной. Мы повязаны, так что не советую тебе финтить. Он потер крыло носа указательным пальцем. Не советую!
Спокойной ночи, Майк, сказала Селия, не двигаясь и не сводя с него глаз. Не будь таким подозрительным.
Бутч в ответ ухмыльнулся:
Сейчас уйду, только сперва
Спрятавшаяся под лестницей Сьюзен Хеддер услышала громкий шлепок и следом тяжелый глухой удар, как будто кто-то упал. Она прижала руки к ушам, чтобы не слышать яростных, полузвериных рыков и хрипов.
Глава вторая
Док Мартин нажал на кнопку звонка, вмонтированную в блестящий латунный диск. Где-то в глубине послышался трезвон, и тут же, словно по волшебству, дверь отворилась. На доктора с нескрываемым изумлением смотрел Длинный Том, швейцар Ролло, угодливый, скользкий тип, лакейская душа.
Куда в такую рань? сказал он, заслоняя проход. К нему нельзя. Скоро по ночам будут ходить Ворвутся, разбудят, а ты отвечай!
Док Мартин презрительно фыркнул:
Прочь с дороги, болван! Твой хозяин сам вызвал меня. Отпихнув Тома, доктор прошел в холл и повесил на вешалку потертую шляпу-трильби. Не знаешь, что с ним? Захворал?
Длинный Том смерил доктора недоверчивым взглядом.
С ним все в порядке, сказал он с какой-то затаенной грустью, здоров как бык. Но раз он вас вызвал, так ступайте наверх.
Зачем-то пригнал меня с утра пораньше Что за человек! проворчал док Мартин. Не спится ему! Еще и половины десятого нет, кажется? Он глянул на часы в холле. Ладно, это я так. Сейчас поднимусь к нему. Небось еще в постели?
Ну да, набивает брюхо.
Док Мартин поднялся по широкой лестнице, прошел по коридору к спальне Ролло и постучал.
Ролло сидел на гигантской кровати. Его жирную тушу со всех сторон подпирали подушки, живот утыкался в большой поднос с завтраком. Ролло на миг оторвался от еды, кивнул лысой головой и вилкой указал доктору на стул возле кровати.
Садитесь, док. Хотите кофе?
Нет, спасибо, ответил доктор и с грустью заметил: Завидую, что вы можете так есть. Я вот с утра даже думать не могу о еде, да и после ем без аппетита.
Ролло налил себе кофе.
У вас, наверно, язва, равнодушно обронил он. Впрочем, не важно, мне надо поговорить с вами.
Док Мартин немного наклонил корпус вперед. При маленьком, сухощавом теле у него была непропорционально большая голова с высоким куполом лба. Глубоко посаженные, беспокойные старческие глаза смотрели с немым укором. Тонкий длинный нос словно бы намекал на аристократическое происхождение, а тонкие губы и квадратный подбородок выдавали твердый характер.
Лет пятнадцать назад док Мартин имел престижную частную практику на Харли-стрит. Но однажды он поддался минутной слабостииз сострадания помог попавшей в беду молодой женщине, и кончилось все очень скверно. И вот теперь, в свои шестьдесят пять, док Мартин обслуживает Ролло. Он не только штатный врач клуба «Позолоченная лилия» (в таком заведении полезно иметь под рукой дипломированного медика, который не станет задавать вопросов), но и личный консультант Ролло, ценившего образованность и эрудицию дока: у самого Ролло не было времени обзавестись ни тем ни другим.