На вид ей было лет пятнадцать. Маленькая грудь с топорщащимися от вечерней прохлады сосками. Только пушистые руки, да ноги всё ещё напоминали об её принадлежности. На пояснице, где должен быть хвост, виднелся короткий обрубок кости. Лица её я не видел, но, думаю, остальное не трогали, потому что это было бы совсем уж чересчур, а намеренно уродовать товар не возьмётся ни один торговец.
Посмотрите, прекрасный экземпляр. Обычно у таких прекрасная чувствительность, что позволяет расширить вариации использования.
Хм. А недурно.
Стражник принялся ощупывать девушку, от чего та нервно вздрагивала.
Что скажешь?
Да, думаю, вполне подойдёт. С мужиками скинемся, да и развлечёмся, как следует, смена-то почти кончилась.
Торговец решил обратить на себя внимание:
Так, что, оформляем купчую?
А то!
Достав ключ, он отстегнул девочку от общей цепи, и они в сопровождении стражников отправились обратно к воротам.
Господин?
Просил же не называть меня так.
Пришлось шикнуть на свою спутницу.
Просто Это нормально?
Что? То, что сейчас произошло? Зависит от того, с какой стороны посмотреть: С моейнет, а с их это вполне обычное дело.
И вы ей не поможете?
А смогу? Если сейчас идти её спасать, то, скорее всего, начнётся резня, из которой не факт, что мы выйдем живыми.
Я немного помолчал, затем сказал:
Какая-то ты слишком добрая для демона.
Возможно, это из-за того, что я ещё молода Это плохо?
В этот раз в её глазах читался некий вызов. Нет, драться вряд ли полезет, но вот срач тут разведёт знатный. В любом случае мой ответ остался неизменным:
Да нет, просто немного странно.
Через некоторое время караван тронулся, и мы пошли за ним. У ворот особой проверки не было. Просто спросили, кто, откуда и далее по списку. Ответы были в духе: «мы наёмники», «собираемся передохнуть», ну и так далее. В общем, проход нам разрешили и проехали мы без проблем. Попутно узнали, где можно заночевать. Узнавалось это, ясное дело чисто для вида, после чего, как бы невзначай, я передал поводья Катрине и, вернувшись на пост тихо спросил, как бы стараясь сделать это незаметно:
Слышь, мужик. А где этот последний караванщик остановился?
А тебе зачем? Вон, какая девка с тобой едет.
Да в том-то и дело, что она моя сестра, а, ну, сам понимаешь, переход долгий, нервы
А-а-а-а Вон как всё обстоит. В общем смотри: остановится он в «Ушастом лососе». Они там обычно все останавливаются, так как есть где товар разместить, да и комнаты отличные.
Подожди, а где это?
Смотри, если по этой улице, то идёшь прямо, потом, через три поворота, направо, там переулок будет, проходишь его насквозь как раз куда надо и выйдешь.
Спасибо мужик, выручил!
Да ладно, не парься, я тебя прекрасно понимаю. Вот только он больно уж много просит, может, тебе проще бордель подсказать?
Да не, думаю, денег у меня на его услуги хватит, ну или в худшем случае наймусь к нему, один фиг потом работу искать будем, а у него хоть девочки точно чистые.
На том и разошлись. Когда они начали сменяться, я догнал успевшую уже отойти на приличное расстояние суккуба.
Что вы узнали?
Во-первых, теперь для всех ты моя сестра.
А
Так что завязывай с «выканьем» и начинай «тыкать». Во-вторых, остановился наш клиент в «Ушастом лососе», но мы сейчас пойдём к постоялому двору, оставим там коня и займём номер, а уже оттуда на своих двоих пойдём искать клиента. По идее, это должно быть недалеко, а идти нужно ночью Так, погодь-ка.
Заглянув в сумку, я обнаружил пять небольших мешочков, набитых серебром. Навскидку, тут монет сорок-шестьдесят.
Ада подсобила. Красавица моя зеленокожая, увижурасцелую.
И тут я вспомнил сцену, что произошла с нами перед отъездом:
Хотя, иногда она та ещё засранка.
После чего я обернулся к Катрине:
Итак, деньги у нас есть, можно идти заселяться.
Как нам сказал стражник, мы прошли вверх по главной улице и наткнулись на двухэтажное здание с вывеской «Свинарник».
Сняв с коня сумку, мы зашли внутрь. К счастью, заведение не соответствовало своему названию и внутри оказалось вполне себе чисто. Несколько бородатых мужиков облюбовали пару столиков и спокойно сидели и выпивали. На нас особо никто внимания не обратил, так что мы беспрепятственно прошли в сторону стойки, где находился, предположительно, хозяин заведения.
Добрый вечер, молодые люди. Вы что-то хотели?
Да, нам бы комнату на ночь, да коня пристроить.
Ужин брать будете?
Да, пожалуй, не откажемся, в номер, если можно.
Тогда шесть медных монет.
Я дал ему серебрушку, на что получил сдачу в четыре медных монеты и ключ с номерком. Молодой паренёк выбежал из подсобки и скрылся за дверью. Видимо, пошёл коня в стойло загонять.
Мы поднялись по лестнице наверх. Ужин обещали принести через полчаса, так что я бросил сумку в угол, а сам, разоружившись, завалился на широкую двухместную кровать. Катрина легла рядом, предварительно тоже сняв свой небольшой арсенал. Так мы и лежали некоторое время: я на спине, смотря в потолок, а суккубпод боком, смотря на меня. Вздохнув, она всё же решилась начать разговор:
Так а что вы то есть, ты видел, когда я накладывала иллюзию?
Ты ж можешь мою память прочесть, так вперёд.
А ты не против?
Сам же предлагаю, так что, действуй.
Старался говорить как можно спокойнее, а ком к горлу неумолимо подступал, грозя задушить. Сам не понимаю, как мой голос не дрогнул. Казалось бы, всего две фразы, а такое чувство, будто войну выиграл или, если верить внутренним ощущениям, проиграл.
Тем временем девушка нависла надо мной практически в упор. Её не шибко длинные волосы всё-таки дотянулись до моего лица, слегка щекотнув кожу. Мягкие ладошки аккуратно обхватили голову, зарывшись пальчиками в волосы, отчего по телу пробежали приятные мурашки. Глаза девушки вернули свой прежний вид, на лбу снова выросли рожки, а кожа стала красной.
Теперь закрой глаза.
Я послушался. Успел заметить, что она сделала то же самое. Через какое-то время ладони сжали мою голову чуть сильнее, а острые коготки на пальчиках впились в кожу головы. Дыхание у девушки стало тяжёлым, прерывистым, затем последовал всхлип, после которого она одёрнула руки, словно держала раскалённый чайник. Открыв глаза, я увидел, что она сидит на полу, обхватив колени и прислонившись к стене. Из её глаз текли слёзы.
Простите Я всё видела Это слишком жестоко Простите
Она шептала извинения, через раз прерываясь на всхлипы. Я же просто смотрел и не знал, что сказать. И всё же я решил начать. Поднявшись с кровати, я подошёл к суккубу и опустился рядом, прижав девушку к себе.
Тише. Это только мои воспоминания. Тебе не за что извиняться.
Но, вам же было больно?
Было. Но это только моя боль.
Черноволосая головка легла мне на плечо. Загнутые рожки ткнулись в щёку. Пусть. Не знаю, сознательно она это делала или нет, но её хвост тихонько прополз за моей спиной, чтобы выползти с другой стороны и лечь мне на ногу, обогнув поясницу. Потихоньку она начала успокаиваться. Всхлипы стали реже, а дыханиеровнее.
Через минуту, когда мы уже просто сидели на полу и ничего не делали (Бля буду, ничего!), в дверь постучали.
Можно? Я ужин принёс.
Ага, ща.
Пришлось поднимать свою задницу и ковылять к двери. За дверью стоял пацан, который бегал ставить нашего коня в стоило. В руках он держал поднос, на котором стояли две тарелки с котлетками и пюрешкой. Причём всё было ещё горячим, о чём свидетельствовал поднимающийся пар. Отдав посуду, он тут же убежал, видимо, по другим делам.
Обернувшись, я увидел, что Катрина вновь наложила на себя иллюзию и перебралась на кровать. Быстро перекусив, мы заперли дверь на ключ и сели, дожидаясь, когда солнце окончательно сядет, да когда под окнами стихнут все разговоры.
Ждать долго не пришлоськак только последние лучи солнца скрылись за горизонтом, передав город во власть ночи, все ночные гуляки поспешили разойтись. Прождав ещё минут десять для верности, я вылез в открытое окно и залез на крышу. Свесившись, я вытянул руку, чтобы помочь Катрине.