Эффект, впрочем, был полный. Все окаменели.
- Я сейчас скажу об этом господину Пертюи, - добавил Дюруа, - а потом зайду попрощаться с вами.
Не успел он войти к начальнику, как тот обрушился на него с криком:
- А, изволили явиться? Вам известно, что я терпеть не могу...
- Нечего горло-то драть, - прервал своего начальника подчиненный. Господин Пертюи, толстый, красный, как петуший гребень, поперхнулся от изумления.
- Мне осточертела ваша лавочка, продолжал Дюруа - Сегодня я впервые выступил на поприще журналистики, мне дали прекрасное место. Честь имею кланяться.
С этими словами он удалился. Он отомстил.
Он вернулся в канцелярию, как обещал, и пожал руку бывшим своим сослуживцам, но они, боясь скомпрометировать себя, не сказали с ним и двух слов, - через отворенную дверь им слышен был его разговор с начальником. С жалованьем в кармане Дюруа вышел на улицу. Плотно и вкусно позавтракав в уже знакомом ему хорошем и недорогом ресторане, купив еще один номер "Французской жизни" и оставив его на столике, он обошел несколько магазинов и накупил всякой всячины; безделушки эти были ему совсем не нужны, но он испытывал особое удовольствие, приказывая доставить их к себе на квартиру и называя свое имя: "Жорж Дюруа". При этом он добавлял: "Сотрудник "Французской жизни".
Однако, указав улицу и номер дома, он не забывал предупредить:
- Покупки оставьте у швейцара.
Время у него еще оставалось, и, зайдя в моментальную литографию, где в присутствии клиента изготовлялись визитные карточки, он заказал себе сотню, велев обозначить под фамилией свое новое звание.
Затем отправился в редакцию.
Форестье встретил его высокомерно, как встречают подчиненных.
- А, ты уже пришел? Отлично. У меня как раз есть для тебя несколько поручений. Подожди минут десять. Мне надо кончить свои дела.
И он стал дописывать письмо.
На другом конце большого стола сидел маленький человечек, бледный, рыхлый, одутловатый, с совершенно лысым, белым, лоснящимся черепом, и что-то писал, по причине крайней близорукости уткнув нос в бумагу.
- Скажи, Сен-Потен, - спросил его Форестье, - в котором часу ты пойдешь брать интервью?
- В четыре.
- Возьми с собой Дюруа, вот этого молодого человека, что стоит перед тобой, и открой ему тайну своего ремесла.
- Будет сделано.
- Принес продолжение статьи об Алжире? - обратился к своему приятелю Форестье. - Начало имело большой успех.
- Нет, - сконфуженно пробормотал Дюруа, - я думал засесть за нее после завтрака... но у меня было столько дел, что я никак не мог... Форестье недовольно пожал плечами.
- Неаккуратностью ты можешь испортить себе карьеру. Старик Вальтер рассчитывал на твой материал. Я ему скажу, что он будет готов завтра. Если ты воображаешь, что можно ничего не делать и получать деньги, то ты ошибаешься.
Помолчав, он прибавил:
- Надо ковать железо, пока горячо, черт возьми!
Сен-Потен встал.
- Я готов, - сказал он.
Форестье, прежде чем дать распоряжения, откинулся на спинку кресла и принял почти торжественную позу.
- Так вот, - начал он, устремив взгляд на Дюруа - Два дня тому назад к нам в Париж прибыли китайский генерал Ли Чэн фу и раджа Тапосахиб Рамадерао Пали, - генерал остановился в "Континентале", раджа - в отеле "Бристоль".