Спасибо!
Не за что еще, не за что, по-стариковски хрипло рассмеялся профессор.
* * *
Закрыв дверь, сходила в уборную, если ее можно было так назвать, подошла к умывальнику, который здесь представлял собой медную миску и такой же кувшин с холодной водой. Быстро поплескала в лицо и принялась чистить зубы.
Слава богу, мир, в который меня занесло, уже вышел из темного средневековья. Ну, почти вышел. Так что мало-мальски приличные средства гигиены уже были доступны простому народу. Даже деревянные зубные щетки из свиной щетины и зубной порошоктонко просеянный мел с каплей мятного масла.
И вот, когда я стояла, нагнувшись над миской, за моей спиной раздался шорох, а потом громкий шлепок и испуганный клекот.
От неожиданности я даже подпрыгнула. Обернулась в прыжке, да так и застыла с открытым ртом, из которого выпала щетка.
На полу, возле кровати, возилась куча перьев и шерсти, издавая при этом пронзительные крики. Довольно-таки большая куча. Упитанная.
И когда только вымахать успел?
Паштет! крикнула я, подбегая к альфенку.
Хотела поднять его, но малыш, ставший за ночь почти в пять раз больше, выскользнул из моих рук и опять шлепнулся на пол. Тоскливо захныкал. Его слабые еще кошачьи лапки разъезжались в разные стороны, как у новорожденного олененка. Он даже когти не мог убрать, так и скреб ими по доскам, пытаясь удержаться от падения.
Ну вот что с тобой делать!
Вздохнула, подхватила питомца под мягкое пузико и помогла встать. Альфенок оказался приятно тепленьким и пушистым.
Не выдержала, прижалась щекой к его шерстке и почти замурлыкала. Мой личный комочек счастья!
В ответ полуптенец-полукотенок радостно заклекотал мне на ухо. Его хвостик поднялся торчком, как антенна, потом изогнулся вопросительным знаком. Хорошенький такой хвостик, кошачий.
Ух ты! обрадовалась я, заглядывая ему в мордочку. Так ты уже не слепой несмышленыш?
Кур-кур-ррах-харр! ответил Паштет, кося на меня вполне осознанным взглядом.
Плотная пленка, еще вчера закрывавшая его глаза, за ночь бесследно исчезла.
Не в силах отказать себе в маленькой шалости, я почесала альфенка за ухом. Совсем как кошку. И тот, что-то довольно курлыкнув, потерся об мою ногу.
Ну, красавчик! восхитилась, разглядывая питомца.
Серебристая шерстка покрывала его гибкое кошачье тело, лапы и хвост. А вот голова и крылья были вполне птичьи, с плотным белым пушком, который в скором времени обещал превратиться в полноценные перья.
В холке альфин почти дорос мне до колена. И это за ночь! Хотя, если вспомнить, уже вчера вечером он был довольно увесист. А я-то все удивлялась, почему он так много ест
Или нет, не так уж и много
Странно все это. Надо Марциуса расспросить. Может, я не все знаю об этих созданиях или упускаю что-то важное?
Между тем звереныш широко раскрыл клюв, всем видом демонстрируя, что не прочь подкрепиться. Издал недовольный крик и боднул меня головой. Мол, пошли уже, хватит глазеть на меня!
Ох, да! спохватилась.
Меня же Марциус ждет! И Хармс! Не стоит опаздывать.
Быстро прыгнула в чулки и штаны, заправила рубаху, завязала тесемки. Сверху накинула куртку и плащ. Капюшон натянуть тоже не забыла. Мало ли, вдруг принцы уже проснулись? Не хочу снова столкнуться с ними нос к носу. Прошлой встречи хватило.
Закинула котомку на плечо, поднатужившись, подхватила Паштета. Да, по сравнению со вчерашним он не только подрос, но и потяжелел. Килограмм пять навскидку.
Вспомнилась соседская кошка. Та была такой же пузатой, когда носила котят.
Приоткрыв дверь, я осторожно выглянула наружу. К моему облегчению, коридор оказался пуст. Мысленно перекрестившись, выскользнула из комнаты и быстрым шагом направилась вниз.
* * *
Хармс и Марциус ждали меня, сидя за одним столом. Причем их тарелки были уже пустые, и только одна дымилась, вероятно тоже ждала меня.
Я извинилась за опоздание, кивнула на приветствие полукровки и опустила альфина на лавку рядом с собой.
На завтрак подали кашу с мясом. Часть мяса я выловила, остудила и скормила питомцу. Хорошо, что жевать уже не пришлось. Придерживая лакомство лапой, он отрывал по кусочку и вполне справился сам, пока я работала ложкой.
Профессор и горгул о чем-то неторопливо беседовали. Я ела и невольно прислушивалась. Эти двое общались так, будто были давно знакомы. Марциус по-отечески наставлял Хармса, а тот кивал и что-то смущенно бубнил в ответ.
Я даже на миг ощутила укол ревности. Но тут же устыдилась его. Решила, что не буду слушать их разговор, мало ли, может, они что-то личное обсуждают, но Хармс сам обратился ко мне:
Я тут подумал в общем Он засопел, не решаясь перейти к главному, и я заметила, как Марциус ему ободряюще кивнул. В общем, нир Марциус предлагает мне поступать в академию. Ты же не против?
Он нагнулся, заглядывая мне в глаза с щенячьей надеждой. Чего он боится?
Почему я должен быть против? пожала плечами, соблюдая свою легенду.
В зале было довольно людно, к тому же многие поглядывали в нашу сторону, удивленные и настороженные присутствием альфина.
Ну ты не будешь надо мной смеяться?
Вот тут я чуть кашей не подавилась. Уставилась на горгула во все глаза.
Э-э-э а что в этом смешного?
Парень замялся. Сегодня, как и вчера вечером, его лицо закрывала маска, а в глазах стояла затаенная боль. Я догадалась: он помнит старые обиды. Поэтому он так не уверен в себе и боится насмешек.
Ну я же полукровка, вздохнул Хармс.
И что? Разве профессор тебе не сказал, что это не имеет никакого значения? теперь я уже посмотрела на Марциуса.
Тот почесал подбородок:
Сказать-то сказал. Но уж больно парень стал недоверчив.
С тобой что-то случилось?
Подчиняясь порыву, я положила руку на серо-голубую лопатообразную кисть полукровки и заглянула ему в глаза. Парень вздрогнул. Мне показалось, что он даже съежился. Отвел взгляд, но все-таки пробурчал:
Я хочу изменить свою жизнь, но не знаю, как это сделать. Когда ты меня в общем, когда я ушел из деревни, то присоединился к обозу, направлявшемуся в столицу. Решил, что в большом городе всяко найдется работа даже для такого, как я. И мне давно хотелось учиться
Он помрачнел. Я почувствовала смятение, наполнившее в этот момент его душу, и не нашла ничего лучше, чем погладить его по руке.
Не знаю, откуда это во мне взялось, но с каждым днем я все тоньше чувствую настроение собеседника. А потому не могу оставаться равнодушной, как бы мне ни хотелось.
Хармс громко сглотнул и тут же, будто устыдившись собственных чувств, быстро закончил:
Ты не думай, я грамотный! Меня дядя чтению и письму обучил. Чтобы я был при нем писарем и расходную книгу вел. Но когда я подрос, он решил, что в поле от меня больше толку. Я признался ему, что мечтаю учиться, а он только посмеялся и сказал, что с такой страшной рожей в академию не берут, с ней только герфов пугать И у меня нет денег, чтобы заплатить за учебу
Последние слова он произнес очень тихо, почти без эмоций. Просто констатировал факт. Но у меня от его тона сердце защемило.
Бедный Хармс! Такой большой, сильный и абсолютно не приспособленный к жизни! Он думал, что, уйдя из деревни и получив свободу, больше никогда не столкнется с несправедливостью?
Мне нужно было сказать ему что-то ободряющее, заставить его поверить в себя. Заставить его глаза светиться уверенностью, а не страхом. Но я не знала, как это сделать. Поэтому сделала то, что первое пришло в голову.
Сжала его крупные пальцы обеими ладонями и с чувством произнесла:
Не сомневайся в себе! Какая разница, что думают о тебе люди? Главное, что ты сам думаешь о себе! Хочешь всю жизнь прожить невидимкой, угождать другим, получать тычки и затрещины? Или хочешь стать тем, кем мог бы гордиться? Подумай!
Он на минуту задумался, но руку не убрал. Потом, все еще колеблясь, наклонился ко мне и пытливо спросил:
А ты? Ты в себе сомневаешься?
Конечно! честно призналась я. Понизив голос, добавила:Всю жизнь в себе сомневалась. Потому что не знала, чего хочу.
Теперь знаешь?
Я оглянулась на Марциуса, в глубине души ожидая его одобрения. Но тот почесывал наевшегося альфина и не смотрел на меня. Видимо, предоставил решение мне.