Он видел такое в малых масштабах по всему Ултуану, где секты сеяли страх и раздор среди своих врагов. Его замутило от яркого воспоминания об обугленных и обгорелых телах, найденных в тайных святилищах и возле построенных из костей алтарей.
Я лучше погибну, чем так жить, сказал он себе, пристегиваясь к седлу ремнями.
Анаэгнир мощным взмахом крыльев поднялась в воздух и направилась к флоту, стоящему на якоре в виду песчаного берега.
Их дело безнадежно, и они это знают.
Морати досадливо поглядела на помощника, прервавшего ход ее мыслей. Чернокнижник сжался от ее взгляда, увидев искорки энергии в ее глазах. Будь она в менее благодушном настроении, пугающим взглядом наказание болтливого миньона не ограничилось бы. К счастью для него, Морати, глядя на армию, растянутую поперек узкой полоски лежащей впереди земли, разделяла его мнение. Это будет последняя бесполезная попытка сдержать ее, Морати.
За цепями воинов в цветах серебра и синевы, за красными и зелеными шеренгами лежала Гаенская лощина. Морати уже ощущала ее силу, мерцающую полем золотых звезд сквозь лесной полог. Земля, на которой она стояла, пульсировала магией, заставляющей все ее тело трепетать от проходящей через него энергии, и сама Морати сплетала пряди собственной темной магии, отталкивая чистое прикосновение защитных заклинаний Вечной Королевы.
Приготовиться к атаке, приказала она, жестом приказывая повелителю зверей подвести ей ее коня.
Эльф подвел к ней огромную крылатую лошадь. Шкура у нее была черной, крыльякак у огромного нетопыря, ребристые и в прожилках. Грива этой твари была как огонь, ярко-оранжевая и красная, а глазатемные рубины. Изо лба торчали три спиральных рога, окованные золотом, в ушах и ноздрях висели талисманы, выкованные из черного железа в виде каинитских рун. Темный пегас фыркал и бил копытом, натягивая поводья в руках своего вожатого, едва не сбивая его с ног.
Морати схватила рукой поводья и пустила в мышцы этой руки ток темной магии, превращая их в камень. Темный пегас мотнул головой и попытался встать на дыбы, но был остановлен и чуть не свалился, а Морати не шевельнулась. Зверь заржал и согнул передние ноги, давая ей возможность сесть на неоседланную спину, между кожистыми крыльями.
Почему не атакуем? спросила она сурово, видя, что армия стоит на месте.
У них три дракона, моя королева, ответил кто-то из капитанов, показывая вверх. На дымных небесах мелькали три больших контура, изрыгая языки пламени. Если выйдем из-под прикрытия наших стрелометов, они разорвут нас в клочья.
Трубите атаку, сказала Морати. А драконы пусть вас не волнуют.
С этими словами она отдала коню приказ и взмыла в закрытое дымом небо.
При виде черной тени, взлетевшей из гущи друкайской армии, Тиринора объял трепет. Казалось, будто всадника окружает темное облако и вспышки света прорываются сквозь него, как сквозь далекое ночное небо. Но причиной тревоги было не столько это зрелище, сколько ощущение, будто пегасдыра в вихре магии, куда она стекает вся, и сила ее действовала на сознание Тиринора. Это можно было сравнить лишь с тем, что ощущал он в присутствии Тириола, но если маг был похож на теплый свет, то пегас со своим наездникомна леденящую пустоту, всасывающую в себя всю существующую вокруг энергию и жизнь.
Такой мощью в стране эльфов владела только одна Морати.
Она же тут одна, сказала Анаэгнир, ощутив его страх. Хрупкая, сломать еекак веточку.
Морати не прожила бы так долго, будь она хрупкой, предостерег ее Тиринор. Ее не смогли уничтожить ни демоны, ни князь Малекит.
Драконица фыркнула и пошла резко вниз, наперерез набирающему высоту пегасу. Наездники драконов слева и справа последовали примеру Тиринора. Внизу под ними пришла в движение друкайская армия. Цепи копейщиков и рыцарей перестроились в походные колонны, собираясь пройти узкой полосой земли. С высоты Тиринор видел Внутреннее море, окаймляющее эту полосу с двух сторон пеной прибоябелые линии слева и справа от темной массы пехоты.
Драконица пикировала к земле, ветер пытался сорвать с Тиринора плащ, а в душе его нарастала и ширилась тревога. Перед его глазами танцевали полутени, из густого дыма складывались оскаленные морды, клубился вокруг воздух. Он ощутил себя на дне глубокой ямы, и это дно уходило вниз, яма глотала его. Подняв глаза, он увидел над собой полосу дыма. Она дергалась, сворачивалась морским змеем, хлестала из стороны в сторону.
Берегись! крикнул он Анаэгнир. Левее!
Драконица не послушалась, а продолжала лететь к Морати, разинув пасть и выставив когти. Тиринор обернулсяк нему мчалось огромное щупальце сплетающихся дымных прядей.
Левее! заорал он на пределе голоса. Левее!
Драконица скользнула в сторону, но слишком поздноиз-под дымного столба она не вырвалась. Тиринора с Анаэгнир подхватил водоворот удушливого дыма. Их понесло по небу, вертя и бросая из стороны в сторону, и дым следовал за ними, густея и плотнея с каждой секундой.
Тиринор полосовал копьем, не встречая сопротивления, но туман, опустившийся ему на плечи, был тяжелее камня, он сдавливал горло и грудь, будто руки великана. Анаэгнир тоже отбивалась, изрыгая пламя, мотая головой, но ее чешуя проминалась внутрь, кости хрустели.
С лязгом разорвался металл, из которого был выкован нагрудник Тиринора, ломая ему ребра. Они затрещали, осколки костей проткнули легкие и одновременно не выдержал давления шлем. Анаэгнир заверещала, и под жуткий треск костей титаническая сила темной магии спрессовала дракона и всадника в один ком. Кровь брызнула из глаз и ушей Тиринора, из носа, изо рта, промочила мантию под доспехами. Утопая в собственной крови, князь повис боком в ремнях седла, воздух с шумом вырвался из его тела, внутренности и сосуды лопнули.
Останки каледорца и его дракона рухнули в лес, и крик радости взлетел над армией наггароттов. Со своими воинами засмеялась и Морати, опьяненная успехом собственных заклинаний и радостью уничтожения врага.
Два других дракона разошлись в воздухе и стали набирать высоту, настороженно выжидая. Морати направила коня вслед за тем, кто уходил на север, дракон с изумрудной чешуей и черными когтями. Выхватив заговоренный меч, Морати подняла его над головой, бросая вызов. Пегас стал набирать высоту, приближаясь к дракону.
Сидящий на драконе князь выхватил свой клиноккрасная вспышка на фоне черного дыма. Всадники быстро сближались, летя прямо друг на друга, подняв мечи для удара.
Когда они должны были вот-вот столкнуться, Морати резко вывернула поводья, уводя пегаса вправо, и плавной дугой взмахнула мечом в сторону каледорца. Из клинка вырвалась черная молния, проникшая в броню наездника дракона, заплясала на его поднятом мече. Морати, рыча и скалясь, прошептала молитвы своим демоническим союзникам, описывая круги вокруг дракона и набирая все больше темной магии, тут же обращаемой против князя-наездника и его дракона.
Чешуя дракона взорвалась, задрожали спинные шипы, он издал рев и дернулся, изрыгнув пламя в сторону чародейки.
Окружающая Морати тьма затвердела, отбросив пламя, закрыв всадницу клубящейся оболочкой силы. Оскорбленная нападением, она направила пегаса за уходящим вниз, ищущим спасения драконом. Гигантский ящер двигался медленно и трудно, оставляя за собой вонь горелого мяса.
Пегас вильнул, повторяя панический спуск дракона. Тот медленно поворачивался из, стороны в сторону и, увидев, что сбежать не сможет, попытался ударить Морати хвостом. Она пригнулась, бронированные шипы хвоста едва не задели ее голову. Полоснув лезвием, она оставила зазубренную рану в основании хвоста дракона и влила в этот разрез темную магию. Обнаженные мышцы и связки закипели пузырями, кровь паром ушла в небо.
С пронзительным воем дракон перевернулся, дергая задними ногами. Его коготь зацепил бок пегаса, оставив рану размером с кулак Морати.
Не обращая внимания на визг пегаса, королева Нагарита всадила острие меча в подставленное брюхо дракона. С яростным воем она вогнала по мечу в тело животного темную магию из собственной души, не забыв ни одного боевого заклинания и проклятия. Ее пегас неуклюже отвернул в сторону, хлеща кровью из пореза на боку, а она смотрела, как разрывается изнутри чешуйчатая шкура дракона. От раны в животе тут же пошло разложение, чешуя сворачивалась сухим листом и опадала, плоть превращалась в пыль, а кости в порошок.