Вивьен тогда только и успел отскочить в сторону от двери, а потом сказал Литому о своем дне рождении и подал идею пригласить эту отшельницу
После такого количества выпитого Ириэлла, конечно же, не помнила, как добралась до своей обители, как и не помнила своих снов. Убирать головную боль и другие неприятности синдрома похмелья магическим способом она не решилась. "Заслуженное надо отработать, чтоб впредь неповадно было!", так думала она, глядя на себя в зеркало. Она пыталась все припомнить, что было в комнате у Вивьена. Надо сказать, что в отличие от "земных" ухажеров, он вел себя несколько иначе, держал себя в узде, даже будучи изрядно выпившим. В его глазах читалась страсть, даже скорее любовь, но позволить себе вольности он не мог и не смел, воспитание принца не позволяло. " Хотела бы я посмотреть хотя бы одним глазком, как он себя чувствует после вчерашнего дня рожденья", подумалось девушке, но увы, пока что она не владела магией настолько хорошо, чтобы воочию увидеть все то, что творилось у принца в комнате
Теперь в комнате их только трое. За столом, скрутившись, спал неизменный друг именинника Силерус, а на кровати растянулся сам виновник торжества. Вивьен чувствовал себя морально опустошенным: "Провести столько времени рядом с такой девушкой и так не решиться сказать ей главного! Дурак!!!", парень потянулся за кувшином. Увидев, что он пуст, отшвырнул обратно.
Подъем!!! прогремело с порога.
Солдаты сразу подорвались. В комнату, запыхавшись, ворвался гном, борода которого сейчас больше напоминала ершик для мытья бутылок.
Нечего киснуть! Хотите полечиться? С веселой ухмылкой гном протянул друзьям небольшой кувшин с подозрительной жидкостью.
Что это? Лечебный чай? Ну и гадость. Это хоть помогает? Дай мне, пожалуйста. Пойду к Ириэлле, может ей понадобится лечебный чай, Вивьен стал собираться, остальные понимающе переглянулись.
Задумчивый юноша поплелся к Ириэлле, мучая себя вопросами, как же проникнуть в глубинные уголки души этой девушки. Его взгляд упал на единственный цветущий куст возле замковой лестницы. Через пять минут на кусте не осталось ни одного цветка
Розовый куст стоял в вазе на столе у Ириэллы. Лечебный отвар быстро помог восстановить силы и здоровье обоим. Они беседовали ни о чем и смеялись, а их глаза, казалось, лучатся особым светом. В этот момент для принца ничего не было прекраснее ее изумрудных глаз и этого мягкого водопада волос. Он коснулся ее руки и, словно электрический ток, волнующий заряд прошел по всему ее телу и заставил еще сильнее биться ее сердце. Ему вспомнился день посвящения, какой она тогда была на его руках, как он хотел прижаться к этим губам и как гнал от себя эти мысли Но тут все получилось самим собой: в какой момент их губы встретились, уже теперь не имело значения, Вивьен припал к этим губам и не мог насытиться нежностью ее губ, теплотой тела, сладостью ответа на поцелуй Юноше казалось что он хотел почувствовать вкус этих губ всегда, всю свою жизнь мечтал отдаться этому прекрасному плену восхитительных пухлых губ.
Мне так жаль, что я не смогла найти достойный для тебя подарок, виновато улыбнулась девушка.
Ты для меня самый дорогой подарок. Ты привнесла в мою жизнь что-то светлое, мне с тобой очень легко, ему нравилось, что она воспринимает его не как сына правителя, а как юношу, которому она симпатизирует. Тебе надо чаще выбираться из библиотеки.
И сама бы рада, только война на носу. Эльфийские разведчики говорили, максимум три месяца. Я боюсь, что у нас на подготовку не больше месяца. Сны больно тревожные: надо отправляться к тем двум драконам, Ириэлла опустила голову, а от двери неожиданно послышался голос Литома.
Она права, завтра утром вы трое отправляетесь к Глазу дракона. Ириэлла, тебе нужен плащ с капюшоном и полное обмундирование. Никто не должен знать, что среди нас все больше эльфов.
Мыэто понятноКто третий? удивленно вскинул брови Вивьен.
Конечно, этот неугомонный Силерус, кто же еще? глава ордена вышел из комнаты.
Все, молча, разошлись собираться в дорогу. Мысли одна за другой бежали, как ноги у стоножки из известного стихотворения. В поход они идут вместе, но вот бедаэто не увеселительное путешествие, хотя Вивьену так этого хотелось. Романтик! Что взять?
Ириэлла долго сидела в задумчивости перед зеркалом. Ее одолевали разные мысли, ей надо было собраться с духом. Когда за окном стало темнеть, она решительно тряхнула головой, а потом взяла самый острый нож и обе свои косы, одну за другой, обрезала, не расплетая. После глянула в зеркало, грустно улыбнулась, а потом наискось подравняла свои волосы и сделала косую челку. "Вроде неплохо получилось, модерново, вот только косы жалкоНо я же должна походить на мальчиканегоже на войну идти с косами", размышляла про себя эльфийка, быстрым движением смахивая несколько выступивших слезинок.
Она подняла обе косы, завернула их в вишневое платье и, переодевшись в кожаные брюки и рубаху, отправилась в комнату своей подруги. Нелорос была на посту, но это, пожалуй, к лучшему. Ириэлла оставила сверток с прощальным письмом на постели и пошла в библиотеку.
Старый маг уже подобрал книги, которые могли пригодиться ей в дороге, пустые свитки, перья и чернила тоже были упакованы в сумку.
Осталось взять аптечку и съестные припасы, подвела итог девушка.
Береги себя, девочка! он сердечно обнял свою ученицу, чему она была очень рада.
И ты береги себя, ты меня не всему еще научил, она еще раз его обняла, быстро развернулась и побежала к двери. Еще немного и закопченный коридор скоро закончится, и будет сначала комната Силеруса, а потомВивьена.
Плащ скрывал не только голову с острыми ушками, но, прежде всего, фигуру, однако сердце Нелорос узнало подругу. Ей так хотелось помахать путникам на прощанье, но она не имела права. Только через несколько часов, она переступит порог комнаты, прочтет письмо и развернет сверток. К ее ногам упадут две косы редкого шоколадного оттенка.
Глава VII
Троица отправилась на юг ближе к серебряной ленте Хатхалы, а потом резко на восток, через эльфийский лес к Глазу дракона.
Они шли весь день, практически не останавливаясь на отдых. К вечеру их силы иссякли, путники решили остановиться на ночлег. Пока весело потрескивал костер, молодая эльфийка подняла голову и посмотрела на темный бархат с яркими бисеринами звезд.
В который раз она удивилась этому расположению светил. Ветер трепал ее обстриженные волосы, внезапно эльфийка ощутила на щеке теплое дуновение.
Пытаешься вычислить путь? Или читаешь будущее? усмехнулся ее рыжеволосый спутник. Его волосы на ветру казались отражением пламени костра.
Ириэлла попыталась усмирить "костер" на голове Вивьена, но у нее ничего не получилось.
Я просто наслаждаюсь тишиной и такими редкими теперь минутами покоя, особенно после налета на деревню этой ящерицы, она грустно вздохнула и слегка поежилась от более сильного дыхания ветра. Юноша как будто ждал этого и немного приобнял девушку, окутывая ее полой своего плаща.
Я понимаю, что сейчас не самое подходящее время, но Как ты ко мне относишься? Я имею в виду Мне надо знать, кто я для тебя? он, испытывающе, посмотрел в эти огромные глаза, в которых заключался для него весь мир, вся вселенная
Я не могу впустить любовь в свое сердце во время войны. Недавно я потеряла близкого друга. Я не хочу снова испытывать эту боль, она замолчала и неопределенно вздернула плечами.
Во время войны, по-моему, самый подходящий момент. Ради любви можно сделать многое, впрочем, как для некоторых, ради мести. Я не могу молчать о своей любви. Если бы ты испытывала хотя бы сотую часть того чувства, что сейчас у меня здесь, юноша скомкал рубашку у себя на груди, я был бы счастлив.
Ее рука коснулась небритой щеки Вивьена, отчего юноша закрыл глаза и застонал, а потом ее губы коснулись его губ. Вивьен страстно ответил на поцелуй, почти потеряв над собой контроль. В голове кто-то наигрывал мазурку на маленьких колокольчиках, а перед глазами в такт мелодии плясала стайка светлячков И тут все прекратилось, ее губы вдруг отказались от этого плена его губ так же просто, как и согласились.
Сойдет за ответ? спросила Ириэлла, на что он кивнул, не в силах сказать что либо. Только мне страшно открывать сердце и душу в такое время. Раны остаются слишком глубокие.
Воцарилось молчание, эльфийка встала и прошлась по спящему лагерю. Когда их стража закончилась, оба улеглись спать по разным сторонам костра, скорее, это было желание эльфийки, нежели юноши. Каждого из них донимали мысли о нахлынувших чувствах, и каждый старался сделать вид, что уже спит и видит сотый сон
Глава VIII
Дни становились короче и пасмурнее. Погода портилась с такой же скоростью, как и настроение Силериуса. С каждым днем он чувствовал себя лишним в этом походе. Как можно было привыкнуть к тому, что глазами все время натыкаешься на счастливую физиономию своего друга, когда ему самому становилось все тяжелее и тяжелее. Переносить чужое счастье рядом с собой оказалось намного тяжелее, чем горе (что бы не позавидовать и остаться своему другу другом, а не сплошным названием).
Небо отражало всю глубину его отчаяния, бело-серых прожилок на сером фоне становилось все меньше, как будто во взбитые сливки кто-то добавил черничное варенье и стал водить вилкой, добиваясь однородной консистенции со скоростью сонной улитки.
Вчерашний вечер был для парня той самой ложкой черничного варенья в сливках, точнее вчерашняя ночь.
Он проснулся от холода и решил, что все остальные тоже заснули и не могут подбросить хворост в затухающий костер, но на самом деле спал только он один. Его товарищ с эльфийкой-магессой сладко целовались подальше от костра. На душе стало паршиво: он почувствовал себя одиноким. Его друг всегда был один и никогда не нуждался в обществе дам. Он сам выбрал такую тактику: никаких "шуры-муры" на посту, никаких романов в Башне, ничего серьезного в отношениях с женщинами. Только физиология, за которую надо платить. А теперь все перевернулось с ног на голову: его лучший друг влюбился! Вот незадача! Да еще в кого! В эльфийку! Похоже, она тоже отвечает на его чувства. И сейчас идут один возле другого и совсем не замечают Силеруса
К середине дня троица добралась к одной разрушенной деревеньке во владениях замка Тукенов. Остовы домов дымились, на главной улице деревни, где обычно ставится кумир богов Солнца и Луны, еще горел небольшой костер, вернее, его остатки. Ириэлла не оченьто привыкла к такого рода зрелищам (если уж на то пошло, вообще не привыкла, кинофильмы и компьютерные игры не в счеттам все ненастоящее). Она стояла настолько потерянная посередине всего этого кошмара и хаоса. Тут просто ничего не осталось
Возможно, у нее бы и полились слезы, но девушка как будто бы замерзла изнутри, не могла ни плакать, ни говорить.
Вивьен тоже говорить не мог (или не хотел), что тут можно было сказать. Опытный солдат, который насмотрелся всякого и всего, но нога сама остановилась перед деревянной лошадкой, а руки машинально подняли игрушку.
Узнаю развлечения некоторых представителей власть имущих, похоже на Тукенов.
Он пнул невесть откуда оказавшийся тут шлем с остатками герба, да с такой силой, что если бы это был мячик для гольфа, то, пожалуй, он бы пролетел половину поля к лунке.
Ты так говоришь, как будто лично их знаешь, фыркнул Силерус. Или все-таки знаешь? прищурился друг, с интересом рассматривая посеревшее лицо принца.
Младший отпрыск поклялся мне мстить за то, что я убил его старшего брата в бою. Его звали Петрак, а младшегоРаамон. У них вся семейка гнилая. Они отличаются необыкновенной жестокостью. Возможно он пнул еще чтонибудь, попадись это чтото парню под ноги, но ничего не было. Вивьен все еще сжимал в руках игрушку, так и не придумав куда же ее деть (не смог вертеть ее в руках и дальше, а поэтому поставил на чудом уцелевший пенек).
Они проходили мимо какого-то разрушенного дома, когда куча обгоревшего тряпья начала шевелиться. Ириэлла с надеждой помочь хоть кому-то стала отдавать свою энергию тонким лучиком в этом направлении так, как дают воду человеку при полном обезвоживании. Послышался опять стон, Силерус бросился туда. Он снял обгоревшее одеяло и увидел молодую девушку. Лицо и руки были покрыты волдырями от ожегов.
Силерус полил израненное тело целебным элексиром, который приготовила магесса, надо сказать, без помощи книг, скорее применяя интуицию. Зато отвар оказался невероятно целебным и мог лечить самые тяжелые раны прямо на глазах. Вивьен принес воды и дал кувшин Силерусу. Парень кивнул в знак благодарности и стал поить девушку.
Спасибо совсем тихо прошептала она, ее голос услышала лишь эльфийка, остальные смогли прочитать только по губам.
Не стоит тратить силы на благодарность. Вам надо отдохнуть, с чувством сказал Силерус, он не мог спокойно смотреть на раненую девушку.
Ириэлла и Вивьен отправились дальше, побродить по бывшему селению, вдруг еще кто живой остался. Их друг остался присматривать за девушкой.
Не мог же это сделать владелец, я хотела сказать, феодал этой деревни? задала вопрос девушка. Она, конечно, многое слышала, кое-что могла вспомнить из учебников земной истории, но нигде не упоминалось ничего подобного. Даже в гневе мало кто мог совершить такое злодеяние.
Не знаю, я их не видел лет пять, никого из знати. За это время могло много чего измениться. Когда я убил этого вельможу, его брату было лет тринадцать, значит ему сейчас лет восемнадцать или девятнадцать. Мало ли какие привычки у него появились? Раамон не видел бой, но ему могли рассказать, кто убил его брата, не сказав при этом, за что Я не могу сказать, кто напал на эту деревню и почему он грустно посмотрел на свою подругу, у которой в глазах от всего увиденного стояли слезы.
Небо затянуло серой пеленой, и начал накрапывать дождь, смывая с окружающего мира золу и грязь. Казалось, земля сама знает, когда может понадобиться дождь, и у нее негласный договор с самим повелителем небесных вод.
Эльфийка опять потянулась лучиком к спасенной девушке, чтобы ее подпитать, поскольку та заснула. Во сне восстановление сил проходило быстрее и лучше.
Вивьен уже знал, если у Ириэллы глаза прикрыты, а лицо сосредоточено, она творит заклинания. Он был в нее влюблен, он это знал и понимал, но ее сердце, как ему казалось, было закрыто. Нужен толчок, чтоб возникла та самая химия, без которой не могут жить влюбленные. Только вот будет ли время у него ждать этот толчок, или самому придется этот толчок обустраивать, он не знал.