Раздались одобрительные возгласы других присутствующих дроу, и Жиндия к ним присоединилась. Однако на самом деле приказ не вызвал у неё восторга. Придерживать старших извергов было разумным решением, которое гарантировало победу, пускай даже не такую быструю. Сильные демоны расходовали свою энергию и волшебные способности для открытия врат в Бездну, чтобы привести подкрепления, которые должны были изматывать истощённых дварфов. У демонов понемногу лопалось терпениеи многие бросались в битву вопреки приказам. Но план работал.
- Время наш главный союзник, - напомнила она.
- Не совсем, - отозвалась Эскавидне. - В какой-то степенидо тех пор, пока не пришла пора вступить в полномасштабное сражение. Но мы находимся в царстве людей. Они могут осознать, что здесь происходит, и обрушиться на тебя огромным числом. И я не хочу сбрасывать со счетов находчивость короля Бренора и его товарищей. Они способны найти возможность открыть свои магические врата, как собиралисьи в этом случае против тебя встанут дварфийские армии. Тысячи щитовых дварфов, вооружившихся на востоке и готовых к битве.
Жиндия кивнула. А что ей оставалось? Она не хотела вести этот спортем более, зная, что проиграть его означает потерять расположение Ллос.
По крайней мере, не хотела вести его вслух.
Потому что Жиндия знала, что здесь что-то скрывается. Верховная мать хотела узнать, что. Жиндии нужно было увидеть нижние нити этой ещё прядущейся паутины, чтобы понять, как придать сетям нужную ей форму.
Брат Афафренфер начал свой бег, как только действие заклинания Ивоннель завершилось, и он попрощался с необычайной дроу. Первые несколько часов ему пришлось попетлять, пробираясь за периметр войск захватчиков-дроу, маневрируя между лагерями и патрулями огромных чудовищнаполовину пауков, наполовину эльфов.
Заметили его только раздраук поднял тревогу и швырнул своё копьё. Афафренфер единым текучим движением перехватил снаряд и бросил обратно, и даже попал в самого владельца, но этого не хватило, чтобы прикончить огромную тварь.
Драук бросился в погоню, к нему присоединились товарищи, и монах, не желая вступать здесь в сражение, сбежал.
Драуки были быстрыми и неутомимыми созданиями. Обычному человеку их было не перегнать.
Однако в этом отношении Афафренфер не был обычным. Он был монахом ордена святых Солларов, эстетом, посвятившим всю свою жизнь единству тела и разума, человеком, который путём бесконечных тренировок научился направлять энергию своей души в мышцы и суставы физической оболочки. Афафренфер был магистром Восточного Ветраочень высокий титул, очень высокое знание, свидетельство его убеждённости, его навыков, его дисциплины.
Немногие сумели бы обогнать монаха, и ещё меньше было тех, кто мог бы обогнать брата Афафренфера.
Он умчался от драуков, быстро покинув пределы их досягаемости, и такой спринт не выматывал его, как обычного человека.
Брат Афафренфер удалился на многие мили от Гонтлгрима перед тем, как остановиться для короткого отдыха. Признаков погони не было.
После краткой передышки он снова продолжил свой путь, углубляясь в ночь. Монах поднялся на ближайший высокий утёс поблизости, чтобы, как он надеялся, осмотреть преодолённый и предстоящий маршрут. На восточном склоне этого холма он обнаружил резкий спуск в каменистую расщелину.
Афафренфер кивнул своему везению.
Он прыгнул с утёса.
Чудотворно работая руками и ногами, монах за короткий отрезок времени преодолел сотни футов, приземлившись перекатом, который поглотил большую часть силы удара, оставив ему лишь несколько синяков после спуска, в котором не смогло бы выжить ни одно живое существо по мнению тех, кто не понимал учение монаха.
Уверенный в том, что избавился от любой возможной погони, Афафренфер впервые устроил привал.
Он проснулся с рассветом и снова пустился бегом, прямиком на восходящее солнце.
Он не знал точно, насколько далеко зашёл, но прикинул, что от ворот Гонтлгрима до Тернового Оплота было больше двух сотен миль, как и предупреждала Ивонель.
Брат Афафренфер приблизился к руинам лишь на пятый день своего путешествия.
Он прошёл в ворота и легко обнаружил оставшийся от захватчика шрам. Он быстро огляделся вокруг, а затем опустился на землю, скрестил ноги, положил руки на колени ладонями вверх и погрузился в глубокую, глубокую медитацию, объединившись с окружающим миром сильнее, чем позволяли физические чувства.
Он искал призрак.
Несколько раз ему казалось, что он что-то чувствуетшальную мысль, мгновенное вдохновение или наблюдение, которые казались исходящими извне.
Быть может, останки Дзирта?
Ему отчаянно хотелось, чтобы наблюдения о трансценденции, высказанные магистром Кейном, оказались правдой, хотелось доказать работу своего друга-дроу. И несмотря на это, Афафренфер знал, что событие, отголоски которого ощутил магистр Кейн, случилось довольно давно.
Почти навернякаслишком давно.
Он всё равно должен был узнать правду, хотя бы для того, чтобы принести умиротворение Кэтти-бри и другим Компаньонам Халла.
Полный решимости, он уселся и открыл свой разум, своё сердце, свой духстал чистым восприятием, впитывая каждый звук, запах, шёпот, ощущение в регионе вокруг Тернового Оплота. В подобном состоянии трудно было отличить физическое от духовного, и поэтому Афафренфера застали врасплох. Когда он открыл глаза, то обнаружил себя окружённым группой вооружённых, облачённых в доспехи и заметно разгневанных дварфов.
- Бейте его, - было первым, что ясно услышал Афафренфер от одного из них.
И последним.
- Это была опасная игра, сестрица, - сказала Йиккардарии Эскавидне, когда они остались наедине, хотя по-прежнему находились на материальном плане. Они были в своём естественном, похожем на оплывшую свечу состоянии, их голоса булькали и пузырились, как горячая грязь, их язык принадлежал йоклол, так что если бы прислужниц кто-то подслушивал, он ничего бы не понял.
- Жиндия слишком долго медлит, - возразила Йиккардария. - Я боюсь, что выгоды будут краткими.
- Выгоды? Сестра, какое дело нам или госпоже Ллос до выгод?
Йиккардария развернулась на месте, протестующе взмахнув отростками.
- Для тебя здесь есть лишь одна выгода, и она либо исполнится, либо нет. Пока что она не исполнилась, - сказала Эскавидне.
Рёв Йиккардарии шипел и булькал, как кипящая вода.
- Опасная игра, - настаивала Эскавидне, не собираясь отступать. - Скорее всего, Жиндия скоро обратится к Ллос, а Ллос будет недовольна, узнав о наших поступках.
- Всё, что мы сделали, было ради хаоса, а хаос служит Ллос, - возразила Йиккардария. Это была правдапо большей части. И разве в сердце хаоса не всегда так?
- Дело не только в том, «что», но и в том, «почему», - ответила другая прислужница. - Будет ли Ллос довольна, узнав, что мы получили двух захватчиков от Малкантет, Королевы Суккубов и любовницы Демогоргона?
- Она будет довольна, что эти конструкты были созданы за счёт Демогоргона, - заявила Йиккардария, - и использовались в поддержку Ллос, а не Демогоргона.
- Поддержало ли это Ллос? Откуда ты знаешь?
- Сестра!
- Мы не знаем, как Ллос относится к Дзирту До'Урдену, - сказала Эскавидне. - Она всегда питала слабость к этому незначительному игроку в своей великой игре.
- Она уступила его богине Миликки.
- Нет, она уступила Дзирта самому Дзирту. Это не то же самое. Её борьба с Миликки разрешилась в пещере с предтечей, посредством поединка двух женщин, Кэтти-бри и Далии. Что до Дзирта, она сделала свой ход в восточных тоннелях и получила отказ.
- И поэтому он заслужил смерть.
- Ты не знаешь. Может быть, госпожа Ллос увидела в нём будущую слабость, которой Дзирт поддастся со временем.
- Теперь, когда вернулся его отец Закнафейн? - сарказм Йиккардарии окончился рокотанием лопающихся пузырей грязи глубоко в её глотке. Её физическая форма насмехалась над заявлением Эскавидне.
- Кто его вернул? - быстро остановила её сестра. - Мы не знаем.
Двое долгое время смотрели друг на друга.
- Паучья Королева не может злиться, - наконец произнесла Йиккардария. - Они оба еретики!
- Ты действительно хочешь проверить?
- У меня долгая память, сестра, - настаивала осмелевшая Йиккардария. - Я не забыла оскорбление.