Руки задрожали, а сердце ускорило ритм. Мирне стало не по себе, и отчаяние порвалось вновь захлестнуть ее
Именно поэтому княгиня отогнала все мысли об истинных намерениях принцессы.
Разум подсказывал: это опрометчиво, стоит как можно лучше продумать все варианты. Однако Мирне нужна была надежда столь же сильно, как глоток воздуха утопающему. Если здесь и сейчас смириться с тем, что и принцесса ей манипулирует, что и она строит против нее козниу княгини не окажется сил сделать ни шагу больше.
Маленькая надежда, что ей улыбнулась удача. Маленький шанс приподняться в обществе и найти свое скромное счастье, чтобы уехать и большое не беспокоить этих высокородных господ своим присутствием. Это все, что ей нужно.
И сейчас это было у Мирны в руках. И она не собиралась выбрасывать свой шанс лишь потому, что не верит принцессе, которая пока не давала повода в ней сомневаться.
Впрочем, делать ставку только на нее - тоже опасно. Княгиня решила, что не должна прекращать поиски союзников и неравнодушных людей. Близость к Лилиан даст возможность расширить круг общения и приобрести хоть маломальскую значимость.
Чувство, будто бы она манипулирует принцессой и использует ее в своих целях отозвалось неприятной тянущей болью в груди.
А ведь она только что решила вести себя по-северному просто и прямо!
Но уже через секунду попыталась вплести в интриги Кэтрин, а сейчас планирует, как воспользуется благосклонностью Лилиан. Разве это не лицемерие?
«Боги, - пронеслось вдруг у Мирны в голове, - неужели я превращаюсь в одну из них? Неужели я становлюсь кем-то вроде Каролины?».
Размышления так увлекли Мирну, что она и не заметила, как прием у Лилиан подошел к концу. Празднества продолжались, принцесса, согласно традиции, открывала предстоящий турнир (скорее, его безобидную пародию, нежели настоящее рыцарское состязание), да и собравшиеся в шатре молодые леди хотели и дальше блистать на публике прекрасными нарядами и сиятельными улыбками.
Поделившись на группки, дамы последовательно покидали шатер, после того как принцесса официально со всеми попрощалась.
Мирна опять осталась в одиночестве. В опустевшем шатре стало тихо, спокойно, никто больше не смотрел на нее злобно и предосудительно, и больше не слышалось, как то из одного угла, то из другого какая-то сплетница произносила ее имя.
Княгиня остолбенела у выхода и боязливо глядела на колышущаяся на ветру ткань, что перекрывала проход. За ним ее ждало в десять раз больше взглядов, за ним ее обсуждали все, кому не лень, а ко всему прочему Мало кто еще знал, что принцесса обошлась с ней по-дружески, и едва ли новообретенные соперницы поспешат рассказать об этом двору.
Даже когда в шатер пришли слуги, чтобы убрать использованную посуду, поставить по местам мебель и привести все в порядок, Мирна не решалась выйти, хоть и чувствовала себя неловко.
Так глупо... Ведь ясно, что ничего ужасного там нет. За шатром не ждет кровожадное чудовище, не притаился злодей с оголенным кинжалом. Двор ее не любит, но не представляет смертельной опасности. Однако сердце у Мины билось быстро, дыхание стало прерывистым, а страх все нарастал и нарастал.
Ей вспомнился тот момент когда она стояла у двери в библиотеку у себя дома, в Дурхаме. Она слышала крики, шум и суету за ней. И она знала, что произошло, что отец сделал с собой...
Тогда ее охватило странное чувство, совершенно иррациональная уверенность, будто если она не войдет в библиотеку, не увидит своими глазами отца, то сумеет остаться в мгновении, в котором ничего плохого не случилось.
Сейчас ее страх выйти из шатра и продолжить борьбу казался ужасно похожим на то чувство. И пришлось напомнить себе: даже если спрятаться от всего мира, он все равно найдет способ треснуть тебя по голове. И, видят боги, к голове Мирны у этого мира была особая тяга.
Княгиня заставила себя собраться с силами.
Глубокий вдох. Длинный выдох. Ей все под силу. Она уже многое прошла. И сумеет пройти еще больше.
Девушка уж порвалась одернуть занавес и выйти на улицу, но кто-то ее опередил.
Ткань колыхнулась так резко, что затрещали швы. На мгновение Мирне почему-то почудилось, что это граф Фаулз. Что он рассержен и оскорблен и явился получить то, для чего приглашал Мирну к себе
Однако это предположение рассыпалось тут же, только перед княгиней возникла бледная и свирепая старшая графиня Рэльс.
- А, - ее тонко очерченные брови дернулись, а во взгляде проявилась пугающая решительность, - вот вы где Княгиня, - слово «княгиня» она проговорила с особой отчетливостью и ударением, будто намекая, что титул ей не под стать.
Мирна увидела и Кэтрин, стоящую за спиной матери. Молодая леди недовольно сложила руки и наморщила носик, однако глаза ее искрились. При всей напускной серьезности, она явно получала удовольствие от того, что происходит.
- Вижу, вы наслаждаетесь сегодняшним праздником, княгиня, - продолжала Каролина.
Северянка напряглась. Каждая ее мышца окаменела, губы плотно сжались, перекрывая дорогу словам, руки задрожали, и только глаза не подвелипродолжили смотреть прямо, почти бесстрашно.
- Неудивительно, - Каролина поморщилась, раздраженная тем, что у княгини хватает наглости так спокойно на нее глядеть, - вы ведь так ладно устроились! Принимаете подарки от сомнительных личностей, пользуетесь ими в свое удовольствие, а потом перекладываете вину на тех, кто дал вам приют и позорите их!
- О чем вы, леди Рэльс?княгиня прекрасно знала, в чем дело. Кэтрин, как и любой избалованный ребенок, прибежала жаловаться матери на ужасную дикарку, которая вдруг дала ей отпор.
Но Каролина явно уже успела представить всю картину случившегося. В ней, разумеется, ее Кэтрин была невинной овечкой, которую злостно оболгали.
Бросаться с обвинениями в адрес Кэтрин было бы неразумно. Даже если ее мать будет точно знать, что она виновата - никогда этого не признает и будет отстаивать дочурку до последнего.
Мирне показалось, что куда правильнее будет сделать вид, словно она и не понимает, что чем-то уколола молодую графиню. Ей хотелось бы закончить знакомство с Рэльсами, причем поскорее. И вместо того, чтобы тратить силы на ссоры с ними - лучше уйти от конфликта и придумать, как избавиться от их сомнительной протекции.
- О чем я? О чем?! И вам еще хватает наглости спрашивать меня?взревела Каролина, - по вашей милости теперь весь двор думает, что моя Кэтрин может быть связана с этим низким человеком! С этим бастардом!
- Я лишь сказала, что платье, которое на мне надето, прислал в подарок благородный господин И что леди Кэтрин настаивала, будто платье адресовывалось ей!Мирна точно помнила: имя графа ею не упоминалось, Каролина не может обвинить ее, пока не признает, что первая начала разбрасываться о княгине слухами, и сама (или это была Кэтрин, Мирна не знала наверняка) объявила всем, что подарок пришел от графа Фаулза, - и это правда. Неужели вы не помните тот наш спор? О том, что его прислал граф, я не говорила никому, кроме вас, леди Каролина, и вашей дочери.
Графиня Рэльс чуть ли не заскрипела зубами от злости и обиды. Ее же игра обернулась против ее дочери!
Вдруг Каролина вздрогнула, осознав: они не одни. Привычка не замечать слуг чуть не сыграла (или все-таки уж сыграла?) с ней злую шутку. Ведь эти тихие незаметные людишки все слышали!
- Мы приютили вас, приняли вас, и так вы отплачиваете за доброту?графиня спешно сменила тему, схватила Мирну за локоть и выдернула из шатра, - о нет, милая, я не намерена это терпеть!
- Что вы делаете? Отпустите меня!Мирну захлестнуло негодование. Может быть, она дикарка, может быть, она не знает законы двора и приличия так хорошо, как леди Рэльс, но нет сомненийхватать кого-либо так грубо за руку и волочить куда-то... Это выходит за все рамки!
- Вы немедленно покинете праздник, - Каролина не ослабила напор. Наоборот, графиня, кажется, решила идти до конца, - и не появитесь ни на одном последующем, пока король не узнает о вашем отвратительном поведении и не примет по отношению к вам
Каролина недоговорила. Мирна с силой выдернула руку и отпрянула в сторону. Ее обычно бледное лицо стало почти алым. Грудь ходила ходуном от тяжелого дыхания, в глазах горела искренняя ярость.