Он уже почти три года прожил такой жизнью и вот, однажды, когда ему опять надоели любопытствующие, пытавшиеся ткнуть в него палкой чтобы разозлить, он начал рвать цепь и кидаться на ограждение. Он оскалил пасть, выставил клыки, рычал и выл на радость отскочившим зрителям. Привести себя в ярость ему ничего не стоило - орочья природа легко брала верх над мозгами, стоило ему только немного отпустить вожжи самоконтроля.
Его снова избили и забросили в будку, что стояла тут же, недалеко от вольера, рядом с клетками медведя и волка. К ней не могли подойти зрители, лишь надсмотрщик иногда заглядывал, чтобы проверить жив ли он. Порычав еще для большей убедительности, он дождался, когда охрана уйдет к себе в будку и затих. Главным в его мечтах всегда было одно - свобода. Он засыпал с этим и просыпался. Вот и сейчас он свернулся в углу и начал бесконечное перебирание любой возможности сбежать, потом незаметно заснул.
Проснулся он от того, что почувствовал, что он уже не один в клетке. Это невозможно, любого человека он слышал еще на подходе к загону и давно бы проснулся. Пытаясь не показать, что он уже не спит, он приготовился к прыжку, но тут его остановил голос:
- Не вздумай, Хорузар. Пожалеешь.
Орк мгновенно обмяк - его поразило не то, что голос был абсолютно спокоен - его владелец ни капли не боялся - а то, говорили на оркском, и даже на диалекте его рода. Не пытаясь дергаться - мозги у него действительно работали намного эффективнее, чем у большинства сородичей - он открыл глаза. В сумраке наступавшего вечера перед ним стояла фигура в плаще с накинутым капюшоном. Это был человек. Высокий, широкоплечий и молодой - острые глаза Хорузара ухватили все это в один миг.
Хорузар без всяких объяснений понял, что человек людской шаман - не только потому, что он появился неслышно, и не потому, что он не боялся его, как все остальные люди, а потому что почуял - от пришельца просто несло силой. Чутье на это у молодого орка было как у зверя. И он также по-звериному преклонил голову, признавая превосходство соперника, и спрятал глаза.
- Покорность показываешь? - усмехнулся колдун. - Не надо, ты и так у меня весь на ладони. Как только ослабею, сразу в горло вцепишься...
Пленник зло зарычал, но глаз не поднял.
- Все! Хватит развлекаться. Слушай меня, Хорузар, внимательно слушай - сегодня твоя жизнь изменится навсегда.
Орк спрятал клыки, и, наконец, поднял глаза на гостя.
- Убъете?
- Прекращай, - нетерпеливо остановил его маг. - Ты же уже сам понял, что я предложу другое. Давай включи все мозги и думай. Сегодня ты получишь свободу. Но не просто так. Сам понимаешь, это ты должен будешь отработать.
Хорузар хотел опять зарычать, он хоть и рвался на свободу, но чувствовал, что сделка будет очень сомнительная, однако, не зарычал, передумал - не в том он состоянии чтобы отказываться от такого.
- Ладно, вождь, все остальное потом. Посмотрим, как ты справишься с побегом, это будет твое первое испытание. Если все получится, мы встретимся с тобой уже в Орде.
Лишь много лет спустя Хорузар понял почему колдун назвал его вождем - весь план у него уже был расписан заранее.
- Я ухожу, - предупредил гость. - Давай сюда руки.
Орк с готовностью протянул обе руки с коваными наручниками, длинной цепью закрепленные к кольцу в стене. Цепи были без замков, заклепанные навечно. Человек оценивающе посмотрел на кандалы, потом что-то решил и приказал:
- Закрой глаза и терпи!
Хорузар послушно закрыл глаза и оскалил зубы. Клыки сомкнулись. Даже через закрытые веки, он почувствовал яркую вспышку и дернул руками. Кожу под кандалами прижгло. Запахло паленым, звякнули цепи, и, вдруг, он ощутил, что руки больше не оттягивает тяжесть железа. Орк открыл глаза и мгновенно отскочил в сторону. Теперь он никому не даст себя просто так убить.
Его освободитель опять усмехнулся:
- Похоже мы не ошиблись. Рвешься в бой. Не торопись, дождись ночи. Ну а мне пора.
Колдун подошел к обитой железными прутьями двери, толкнул и вышел. Хорузар тоже подскочил к закрывшейся двери и толкнул - бесполезно, она опять была заперта. Он выглянул в маленький квадратик окошечка в двери и замер - маг в плаще спокойно шел мимо болтавших охранников. Он чуть не задел их, проходя через ворота, а те даже головы не повернули. Не видят - понял пленник.
Хорузар не подвел неведомого колдуна, этим же вечером он сбежал. А еще через месяц объявился в Орде.
Потом, когда Хорузар уже стал забывать про это, колдун появился опять. Молодой орк уже успел подмять под себя не только свой род, но и еще два, оставался только один самый могущественный и богатый - Зантайский. Хорузар не решался вступить в открытое противостояние с его главой - Балтазом. Хотя силы были примерно равны, но за старым Балтазом стояли шаманы, а это сразу делало его в разы сильнее. Как бы не боялись орки нового дикого главу рода, но против шаманов, они никогда не пойдут. Сложилась ситуация, которая могла остановить его продвижение к власти.
Однажды вечером в шатре Хорузара появилась фигура в плаще. Молодой правитель вздрогнул, когда, откинув полог, в круг света от костра шагнул человек. Это было невозможно - человек, если он не пленник, просто не мог появиться в его лагере. Если не сами орки, так их страшные псы-ормузы вмиг учуяли и разорвали бы пришельца. А тут человек спокойно, словно к себе домой, он вошел в охраняемую свирепой стражей палатку правителя.
Хорузар непроизвольно потянулся к, лежавшей рядом с его ложем, шипастой дубине, но сразу остановился - если гость так легко прошел через Орду, что ему деревянная дубина?
- Правильно, - послышался из-под капюшона знакомый спокойный голос. С такой же легкой издевкой, как и тогда, в загоне на ярмарке. - Оружие тебе не поможет, ведь ты же баба, а не вождь орков.
Хорузар дико зарычал и вскочил, дубина сама собой оказалась в его руке. Он уже не мальчик в цепях и не позволит издеваться над собой даже колдуну.
- Ого, какие мы грозные! - маг также спокойно стоял под занесенной над ним палицей. Вдруг голос его изменился, и он приказал: - Сядь и слушай!
Еще раз для порядка рыкнув, вождь опустил дубину, но садиться не стал, хотя бы этим показывая, что не собирается выполнять чьи-то приказы в своем шатре.
- Мы еще раз поможем тебе. Слишком многое на тебя поставлено. Но не привыкай к этому. Дальше только твои дела.
- В чем ты мне можешь помочь, колдун? Я не прошу помощи. Я сам со всем справляюсь.
- Да, как видно, не со всем. Балтаз скоро прихлопнет тебя. Это так?
- Нет! - не выдержал Хорузар. - Я его убью!
- Похвальное желание. Но только когда ты сможешь это сделать? Мы знаем, что ты обрабатываешь глав стай, и, возможно, добьешься успеха. Но это долго - мы не можем столько ждать.
- Сегодня Балтаз с шаманами как раз решает твою судьбу, - продолжил маг. - И возможно завтра шаманы проклянут тебя.
- Я плюю на них! - вскинулся молодой орк.
- Ты - да, но не твои воины. Они боятся твоих недоколдунов. И начнут отворачиваться от тебя.
Хорузар затих, этот человеческий шаман был прав.
- И что предлагаешь ты?
- Я предлагаю тебе убить его первым.
- Ха! - хмыкнул молодой правитель и оскалил в улыбке свои страшные клыки. - А я про это и не думал...
- Дикий орк и вдруг сарказм! - маг в притворном удивлении развел руки, потом серьезно добавил: - Я знаю, что это ты продумал первым делом. И знаю, что так просто напасть на него и убить нельзя - потеряешь много людей и времени. И не ясно еще, кто победит если шаманы будут на его стороне. А ты не думал, чтобы просто убить его один на один? Приехать к нему в родовой шатер, и убить?
Хорузар слушал и не понимал, какая разница - убьет он Балтаза один или нападет с войском, все равно война между родами. Да и как он убьет его в собственном доме? Он уже хотел переспросить колдуна, но тот ответил сам.
- Войны не будет, если ты убьешь его справедливо - скажем он похитил у тебя твоего малолетнего сына?
Орк опять вскочил.
- Нет! Этого не будет! Моего сына никто не тронет!
- Будет. Твой сын уже в шатре Балтаза. И успевай, пока он не проснулся и не заплакал, тогда его сразу найдут в углу под шкурами.
Спокойно глядя на бешено вращающего глазами орка, маг твердо сказал:
- Удачи! Я ухожу.
Он развернулся и пошел к выходу. Уже откинув полог, он обернулся и добавил:
- Не тяни. Ты же понимаешь, я могу разбудить Халтбара в любую минуту. И тогда он точно заплачет.