Курилка наша обычно, помыв, как полагается, шефу кости, в конце концов сходится во мнении, что такого шефа, как у нас, ещё поискать надо, но искать бесполезно, потому что руководителей лучше нашего Андрюши и в природе-то не бывает.
Кто на прошлой неделе выпуск подписывал, когда меня не было? обратился шеф к Алексею.
Чан Кайши, кто ж ещё? пожал тот плечами. И сегодняшние полосы он подписал.
Чан Кайшиэто заместитель главного редактора. Носил он странное непроизносимое имя Ксенофонт Досифеевич, был, по слухам, алчен, злобен, в гневе абсолютно непредсказуем, к тому же лицом был странно похож на жителя Поднебесной: глаза-щёлочки, носик пипкой, крупные зубы торчали изо рта, потому что во рту не умещались. Волосы, правда, имел не смоляные, а соломенно-жёлтые, но даже это не придавало его внешности ничего славянского. Он выглядел всё равно китайцем, только крашеным. К тому же ни один нормальный человек в здравом уме и трезвой памяти не мог с разбегу и без ошибок выговорить «Ксенофонт Досифеевич», а поскольку журналисты в силу особенностей профессии далеко не всегда бывают в трезвой памяти, то многие даже и не пытались запомнить этот безумный набор шипящих и свистящих.
Если надо было к заму обратиться, люди сипели что-то наподобие «Ксе-и-фи-сич», а за глаза называли его даже не по фамилии, а только Чан Кайши.
Можно, наверное, было прозвать его и Мао Цзедуном, и Дэн Сяопином, и просто Хунвейбином, но он уже пришёл к нам с прежнего места работы с именем Чан Кайши, так Чан Кайши и остался. В журналистском мире все друг друга знают, и потому однажды данная кличка прилипает намертво.
Я подозревала, что после сегодняшней выволочки превращусь в Жанну д'Арк, но нисколько не горевала. И вовсе даже не обидное прозвище!
Андрей Михайлович зашарил ручками по своему необъятному столу, нажал кнопочку и вызвал зама.
Тот материализовался на пороге в течение одной десятой секунды:
Звали, Андрей Михайлович?
Как же ты, Сеня, на прошлой неделе материал дурищи этой пропустил? И сегодня облажался Ты что?!
Так я ж думалс вами согласовано.
Что согласовано? бушевал Андрюша. Что все мадамки из отдела культуры полезут в большую политику?!
А все и не лезут робко вступилась я за остальных наших «мадамок» из прочих отделов, поскольку в отделе культуры нынче числилась я одна.
А тебя чего понесло?
Я промолчала.
Активная жизненная позиция, кратко напомнил Алексей.
Да, помню. Напряжение измеряется в вольтах, а ваша активностьв долларах. Вот и вся жизненная позиция.
Я надула губы и шумно задышала.
Ладно-ладно! прикрикнул на меня шеф. Я на ваши слёзы не ведусь, не маленький! Думай лучше, чем дыру в газете залатать!
Это какую?
Которая останется на месте твоей неудачной статейки! Садись и пиши материал точно такого же объёма.
Я с готовностью кивнула:
Уже иду. А о чём писать?
Не имеет значения. Главноене о выборах и вообще не о политике.
Тогда о чём?
О чём угодно. Ну, хоть о качестве питьевой воды.
Какой марки?
Чтокакой марки? свёл бровки на переносице шеф.
Вы сказали написать о питьевой воде. А её сейчас так много разной продаётся
О воде из-под крана! рявкнул шеф.
А что, разве сейчас кто-нибудь пьёт воду из-под крана? удивилась я.
Не знаю, может, кто и пьёт! А ты напиши, чтоб не пили из-под крана, а пили только из бутылок или бытовых фильтров. Только смотри мне, никаких торговых марок не упоминай, а то ещё пришьют скрытую рекламу!
Ясно, кивнула я.
У нас эта полоса вся посвящена выборам, ещё больше поскучнел и без того грустный Лёша. При чём здесь проблемы питьевой воды? Воду надо ставить в рубрику «Потребитель», а сюдаполитику.
А вот мы политику водичкой-то и разбавим! захохотал шеф, очень довольный неожиданным каламбуром. Звони, Лёша, в типографию, в ногах валяйся, проси подождать, пока перемакетируем. Всё. Диспут окончен. Все свободны, всемспасибо.
Мы выскочили из августейшего кабинета, словно из настоящей парилки, и понуро побрели по рабочим местам.
Чан Кайши сидел в том же крыле, что и шеф, потому очень быстро нас покинул.
Мне совсем не хотелось к себе в отдел, где меня некому было утешить, или к прочим «мадамкам», как изволил выразиться шеф, и я поплелась за Алексеем в его каморку.
У него настроение было паршивое, а у меня и настроения-то никакого не было, только желаниепойти и утопиться. А, ну да, утопиться мне, сильной пловчихе, нечего и мечтать. Разве что с камнем на шее А надёжнее всегоповеситься.
Что, Жанна д'Арк, выпросила себе на орехи?
Вот, я же так и знала, теперь я из обычной Жанки превращусь в Жанну д'Арк!
Что мне делать, Лёш? Неужто правда писать о водопроводе?
Не ной, сейчас что-нибудь придумаю. Чёрт, так ведь и первую полосу перевёрстывать! Там же анонс на твою жизненную позицию, спохватился он.
Давай я сбегаю к компьютерщикам, скажу им, что именно переделывать, горела я желанием подлизаться.
Погоди, я сам ещё не знаю, что переделывать, бурчал Лёшка, роясь в своих допотопных папках с тесёмочками.
Заглянула Лариса с дымящейся чашкой, спросила с порога:
Сахарку не найдётся?
Ой, Лорка, до того ли? запричитал Лёша.
Случилось что?
Да Жанка, дура, в политические обозреватели рвётся, прямо спасу нет, а я, даун, потакаю!
И что? заинтересовалась Лариса.
Она протиснулась между мною и стеной, уселась на свободный стул и стала прихлёбывать свой несладкий чай.
Ларисадевушка крупная: и высокая, и статная, и ногастая, к тому же необыкновенно подвижная и громогласная. В редакции её зовут Лорка-кобылица. Очень метко, на мой взгляд. Она действительно производит впечатление молодой норовистой кобылицы, которой вроде бы и хочется отбиться от нашего скучного табуна, а вроде бы и боязно.
Кудрявую свою гриву, светлую от природы, она красит зачем-то в абрикосовый цвет. На мой взгляд, родные светло-русые волосы украсили бы её намного больше, но сама она так не считает. Что ж, на вкус и цвет товарища нет, я в стилисты к ней не набиваюсь.
Деваха она неплохая, но чересчур напористая. Талантом её, правда, бог обидел, зато самомнения дал с избытком! Уж если она за что-то берётся, то берегитесь все! Преград для неё не существует, она сметёт любого и даже не заметит этого. Не нравится? А не становитесь на пути!
Когда Лариска рысью несётся по коридору, люди шарахаются в сторону и жмутся к стенкам, чтобы ненароком не попасть ей под копыта, а Лёша заворожено смотрит вслед и шепчет: «Летит, летит степная кобылица и мнёт ковыль!..» И я никогда не могу понять, восхищается он или насмехается.
Тебя в самом деле в политику потянуло? улыбнулась мне Лариска.
Да так, слегка, смущённо улыбнулась я в ответ.
Зря. Женщину такое хобби не украшает.
Да я вроде бы деньги за статью получить собиралась. А тогда это уже не хобби, а работа. Тогда, наверное, можно? предположила я.
И много денег? деловито осведомилась практичная Лорка.
Гонорар. Как обычно.
От кого?
От главного редактора. А он велел Лёше мою статью совсем выбросить.
А про кого статья-то?
Про Данилова.
Опять? Сдался он тебе Так я не понялаты что, от себя лично, что ли? Никто не заказывал?
Нашёл! радостно выкрикнул Лёшка, потрясая тетрадным листочком в клеточку. Письмо ветерана, размышляющего о судьбах Родины.
А на кой оно нам? удивилась Лорка.
Так поставить вместо Жанкиной статьи.
Маловато будет, усомнилась я. И половину дыры не закроет.
А мы шрифт сделаем покрупнее.
Как в букваре?
Да, ты права Что ж, придётся к этому письму комментарий писать. Кому бы поручить?..
Поручи мне, Лёшенька, вызвалась деятельная Лариса. Прошлые материалы все посдавала, новых заданий ещё не получила, прямо изнываю без работы.
Везёт же вздохнул Лёша. А я вот изнываю от головной боли. Сегодня синоптики смену циклона на антициклон накаркали, так я с утра больной на всю голову.
И чего ты сразу мне не поручил? удивилась Лорка. Давай я письмо отдам в набор, а сама пока комментарием займусь. Кому потом показать? Тебе?