Несмотря на свое оцепенело-обреченное настроение, неслабо удивляюсь: я-то думал, что наши лесные коллеги стригутся накоротко, по примеру караванщиков, а Валеас отрастил патлы до пояса. Светлые, прямые, стянуты в хвост на затылкев детстве я представлял себе с такими прическами мудрых и благостных чародеев, которые творят сплошное добро. Ага, встретил в натуре с точностью до наоборот У Олы коса покороче, до нижнего края лопаток, вдохнуть бы аромат этих пепельно-соломенных волос, зарыться в них лицом И тогда Валеас придушит меня окончательно, до летального исхода.
Стюард притащил гречку с тушенкой и чай на пять персон, но мне кусок в горло не лезет. Пока все едят, пошел в уборнуючулан с металлическим унитазом, туманно-тусклым зеркалом и умывальником, похожим на прилепленное к стенке гнездо шмыргалей. Вонь из выдвижного контейнера под полом смешивается с вездесущим запахом бензина. Обмылок в мыльнице замерз, и вода в баке ледяная: растаявший снег. Хорошо, что пока еще есть возможность его растапливать Эта мысль возникает по инерции. Все же теперь в порядке, с лесными так или иначе договорятсяда хоть сам капитан в заложниках останется, передав свои полномочия первому помощнику, и поедем дальше, тогда и аккумуляторы зарядятся. Но это всем остальным будет счастье, а у меня ничего не в порядке, меня ждет суд. Я успел малодушно пожалеть о том, что сознался насчет резонанса, однако прятаться в сортиредополнительное позорище, поэтому как ни в чем не бывало возвращаюсь в салон.
После ужина, когда эмалированные миски и стаканы в гремучих узорчатых подстаканниках сдвинули на дальний конец стола (мою порцию кто-то умял, и я даже догадываюсь кто), Джазмин произнесла традиционную официальную формулу:
Суд маговдело магов и только магов. Воздвигаю сферу.
Устала она все-таки до жути. Ее «непроницаемая для любых проникновений» защитная сфера получилась зыбкой, как шелковая занавесь на ветру.
Вслед за ней те же самые слова сказал Валеас. Этоего защита? Ну, тогда офигеть Мы теперь словно в скале замурованы, и захоти он нас убитьдаже Старый Сапог вряд ли сюда прорвется, никто ничего не узнает и не поможет.
Защита Олимпиипушистая и колючая, вроде шатра из хвойных веток. У Инги типичный для начинающих «кирпичный домик», как две капли воды похожий на мой, но я в этом не участвую, яподсудимый.
После того как приняли меры, чтобы никто не совал нос в наши междусобойные дела, церемония представления кворума судей, по старшинству, тоже согласно замшелому протоколу.
Ясмина Гарбуш, ученица Сивела Тентеби, закончила обучение двести шестнадцать лет назад.
Валеас Мерсмон, ученик Текусы Ванхи, закончил обучение год назад.
Олимпия Павлихина, ученица Изабеллы Мерсмон, обучение прервалось полтора года назад. Ученица Текусы Ванхи и Валеаса Мерсмона.
Инга Штарбе, ученица Джазмин Гарбуш.
Пока они друг за другом говорят, чувствую себя странно и неуютно: зритель-то у них один-единственныйя.
Вопросы есть? обращается к младшим коллегам Джазмин.
Да! Инга чуть было не поднимает руку, словно в школе за партой. Олимпия, почему у тебя сейчас сразу двое наставников?
Ага, мне тоже интересно. Было бы интересно, не находись я в таком положении.
Госпожа Текуса Ванха уже не в том возрасте, чтобы путешествовать зимой по Лесу, поэтому она передоверила мое обучение в полевых условиях своему прежнему ученику. Ола отвечает тем шелковым голосом, каким глянцевые девочки в магазинах зазывают попробовать крохотный бутербродец с новым сортом колбасы или малюсенькую розочку из шоколадного крема.
И вопрос к Валеасу. Инге все неймется, а мне уже совсем худо, судили бы поскорее. Зачем понадобилось убивать тех солдат, да еще так жестоко, если ты мог просто уйти от них и прикрыть мороком свою заимку, раз уж не захотел им помочь?
В другой ситуации он бы отмахнулся или вовсе не удостоил ее вниманием, но сейчас, по правилам суда магов, обязан ответить на вопрос «уважаемой коллеги».
Джазмин порывистым движением сует руку в карман накинутой на плечи шубы, за портсигаром в виде двустворчатой раковины, но спохватываетсякурить в салоне фургона воспрещаетсяи сцепляет в замок худые пальцы, беспокойно щурясь. Как будто она знает, в чем дело, и не хочет, чтобы об этом говорили вслух, но в то же время вмешиваться не собирается: будь что будет.
Если я встречаю в Лесу бешеное животное, я его убиваю, спокойно сообщает Валеас, откинувшись на мягкую спинку диванчика.
Это были такие же люди, как ты, пусть и не способные к магии! Инга почти шипит.
Не такие же. Не возражаю, я злодей с отвратными манерами, мне об этом уже говорили, но раскатывать гусеницами вездехода в кровавую кашу малолетних детейэто даже для меня был бы перебор.
Господи, я не сразу понял, что он сказал. То есть слова по отдельности понял, а общий смыслнет. Когда наконец дошло, ухватился за край стола, словно за перила перед бездонным провалом. Что он несет, не может такого быть! Не может ведь, правда же?
Это неправда, вторя моим мыслям, произнесла слегка побледневшая Инга. Это невозможно
Возможно, негромко и грустно возразила Джазмин, по-птичьи нахохлившись в своей серебристо-черной шубе. Когда мы ходили на поляну, я считала в том числе эти образы, но рассказала только капитану, с глазу на глаз. Поэтому у меня к Валеасу аналогичных вопросов нет.
Их бы тогда преследовали как преступников Где оно случилось?
В четырех днях пути к юго-востоку отсюда, в стойбище Девятицветной Изморози на Лиловых Ветвях. После короткой недоуменной паузы Валеас пояснил:Я перевел, оригинальное название ни о чем вам не скажет.
Я чуть не выпалил, что нет же здесь никаких поселений на много дней во все стороны, однако вовремя вспомнил, что мне полагается помалкивать, пока не спросили. А Инга потрясенно промолвила:
Так ты говоришь о кесу?! Уф, а я-то подумала Мы воюем с кесу, и солдаты просто выполняют свой долг. Надеюсь, ты не кесолюб?
Тот, кто просто выполняет свой долг, иногда может наделать дряни похлеще, чем отдельно взятый злодей с отвратными манерами, вполголоса заметила Олимпия.
Кто для вас важнеесвои соплеменники или серые твари? Вы же вроде бы люди!
В Девятицветной Изморози на Лиловых Ветвях я до недавних пор снегоступы на сгущенку выменивал. Хорошие там делали снегоступы. А теперь, если Ола сломает последнюю пару, придется тащиться в другое стойбище, две недели туда и обратно.
Значит, ты убил людей из-за снегоступов?! Знаешь, как ты после этого называешься? Живи с кесу, если ты предатель-кесолюб, а к человеческим территориям близко не подходи! И кто тебе позволил сгущенку им отдавать?!
Инга любит сгущенку. За живое задело И лихо это она ему запретила, особенно если учесть, что без помощи лесных нам отсюда не выбраться.
Валеас даже не усмехнулся, глядит на нее, как на вешалку или кухонный табурет, с унизительным безразличием.
Разве тебя не учили тому, что надо хранить верность своему народу?
Народдовольно сложная структура с уймой слоев, ячеек, уровней. Смотри-ка, все-таки снизошел до полемики. Ты считаешь себя колдуньей и не знаешь таких вещей? Скажем так, разные элементы этой структуры вызывают у меня разные реакции, от рвотной до «ладно, пусть оно будет».
И ты готов сменять нашу сгущенку на кесейские снегоступы?
Обо мне, подсудимом, они забыли. Им и без меня интересно.
Почему нет?
Это называется предательством, понял?
Джазмин подняла длинные лаково-черные ресницыкак будто в течение нескольких мгновений она была не здесь и даже успела поймать обрывок какого-то далекого сновиденияи устало, с хрипотцой, произнесла:
Инга, ты никогда не задумывалась о том, почему караванщики недолюбливают лесную пехоту?
Еще бы, штатские и военные!
Нет, милая, это не сводится к популярным анекдотам. Проблема в том, что мобильная и хорошо вооруженная лесная пехота нападает на поселения кесу, а те потом нападают на непричастные к этим делам караваны Трансматериковой компании.
Да они бы в любом случае нападали на караваны!
Мы как будто собирались судить этого несчастного парня? игнорируя распалившуюся Ингу, обратился Валеас к нашей наставнице.