В дальней части была темная деревянная дверь. Дортмундер тут же обратил на нее внимание и был уже на полпути к ней, когда дверь распахнулась, и в комнату вошел русоволосый парень небольшого роста. В руках у него были две колоды карт и бутылка пива.
О, привет, сказал парень. Я не слышал, как ты вошел. Ты рановато.
Я?
Не слишком рано, заявил парень, кладя карты на круглый стол, а пиво на «мраморный» стол. Разве не так? Ты же тот самый парень, которого Дон прислал себе на замену, он ведь уехал на рождественскую вечеринку.
Точно, сказал Дортмундер.
Жалко, что он не смог приехать, мы всегда выигрываем у него пару баксов, он протянул руку для приветствия. Меня зовут Отто, я не знаю
Джонсказал Дортмундер, окончательно израсходовав этим словом свой ежедневный запас правд. Э-э Диддэмс.
Диддэмс?
Кличка.
А-а.
В комнату вошли ещё двое парней. Отто сказал:
Это Лэрри и Джастин. А это Джон Диддэмс, парень от Дона.
Диддэмс? спросил Джастин.
Кличка, объяснил Отто.
А-а.
Лэрри улыбнулся Дортмундеру и сказал:
Надеюсь, вы такой же плохой игрок, как и Дон.
Ха-ха, ответил Дортмундер.
Окей. Похоже на то, что эти люди просто собрались поиграть в покер, есть еще шанс, что Дон никого не посылал. По крайней мере, сейчас здесь безопасней. Дортмундер остался там, дружески улыбаясь, принимая предложения выпить пива, пока не пришли Лорел и Харди. Лорелом был худой мужик по имени Эл, а Хардитолстяк Генри. Они присоединились к игре.
Каждый из них выиграл по двадцать баксов. Плохое начало.
Дортмундер полез в свои отяжелевшие карманы, вынув оттуда несколько мятых американских долларов и пару римских монет, которые рассыпались по полу и были подняты Генри раньше, чем Дортмундер сумел среагировать. Генри взглянул на монеты и сказал, кладя их на стол перед Дортмундером.
Мы на такие не играем.
Все бросили быстрый взгляд на монеты до того, как Дортмундер успел засунуть их обратно в карман.
Я много путешествую, объяснил Дортмундер.
Я так и подумал, сказал Генри.
Игра началась.
Дортмундер знал, что, чтобы победить в игре с элементом удачи, надо устранить этот самый элемент удачи. Немного удачи, ловкость рук, карта спрятанная в руке, туз на будущее, и очень скоро дела Дортмундера пошли очень неплохо.
Он выигрывал каждый раз, и вот в тот момент, когда спустя час копы постучали в металлическую дверь, у Дортмундера на руках было уже 240 баксов.
Ближе всего к двери сидел Отто.
Что теперь? спросил он, идя обсудить через решетку это с теми, кто стучал.
Эл, выглядя так, будто он не мог в это поверить, спросил:
Они хотят приостановить нашу игру?
Не думаю, отозвался Генри.
Отто открыл дверь, проклиная свои глаза, и комната заполнилась копами. У некоторых были свежие царапинырезультаты дороги сюда в кромешной темноте.
Они говорят, пояснил Отто, что в отеле было ограбление, и они думают, что вор пробрался сюда.
Украдено несколько редчайших монетсказал огромный коп с сержантскими нашивками и надписью «Перри» на именной табличке. Кто-нибудь здесь проходил этой ночью?
Только мы, сказал Лэрри. На Дортмундера никто не смотрел.
Возможно, сказал один из копов. Вы должны предъявить свои документы.
Все кроме Дортмундера полезли за бумажниками. Отто сказал:
Офицер, мы с вами знаем друг друга уже несколько лет. Это книжный магазин, и это писатели, издатель и литературный агент. И эта наша обычная партия в покер.
Вы все друг друга знаете, а?
Уже много лет, сказал Отто, вытащил книжку и показал копу фотографию на задней части обложки. Видите, это Лэрри.
Он указал на Лэрри, нарисовавшего себе на лице улыбкуточь-в-точь такую же, как на фотографии.
Правда? коп посмотрел на настоящего Лэрри, потом на обложку. Я читал кое-что из ваших книг. Я офицер Некола.
Лэрри стал более резким:
Правда?
Вы читали когда-нибудь Уильяма Дж. Коница? спросил коп.
Лэрри широко улыбнулся:
Он мой друг.
Наш друг, поправил Джастин.
Вот это настоящий писатель, сказал Некола. Он мог бы стать полицейским, понимаете, о чем я?
Понимаем, сказал Лэрри.
Пока длилась литературная дискуссия, Дортмундер задавался вопросом: почему они прикрывают меня? Я пришел сюда сегодня, показал им эти монеты, они не «знают меня несколько лет», почему же они не тычут в меня пальцами, говоря: «Вот он, заберите его». В чем дело? Дух Рождества?
Симпозиум закончился. Один из копов попросил Джастина подписать книжку в карманном переплете. Копы ушли. Некоторыечерез центральный выход, другиечерез задний.
Отто спросил у них на прощание:
Если что произойдет, что нам делать?
Не волнуйтесь, ответил сержант Перри, мы будем здесь в течение нескольких часов.
И тогда Дортмундер понял. Стоит им только свистнуть, как копы прибегут по его душу. А сейчас у него их деньги.
Никто никогда не позволит незнакомцу выйти из игры после первого часа, если у него ваши деньги, и если он ещё не извинился. А далее по обстоятельствам. Зная то, что они знают о нем, Дортмундере, его новые друзья будут играть до полного возмещения убытка.
Он прекрасно понимал, что происходит.
Отто занял свое место, осклабился и спросил:
Чье слово?
Моеответил Джастин. Открываю.
Дортмундер посмотрел свои карты. Тройка, пятерка, семеркапик, червовая дама и бубновый туз. Он открыл двухдолларовый лимит. Все продолжали игру.
Начиная с этого момента, Дортмундер сам не очень понимал, что делает. Он скинул даму и туз. Джастин сдал ему две карты и посмотрел на них. Это были четверка и шестерка пик.
Кто-нибудь делал это раньше? Дортмундер старался не сделать «лестницу», а получился «флеш роял». Удача, а? Рассказатьне поверят.
Твое слово, Джон, сказал Джастин.
Пас, сказал Дортмундер. С Рождеством. Он махнул рукой.
Намечалась длинная ночь. Длиной в 240 долларов.
Барахолка
Как-то Дортмундер завладел некими монетами особой ценности, а торговец по имени Стун в то же время в очередной раз загремел в провинциальную тюрьму. Вот Джон и решил, что самое время повидать Арни Олбрайта. Другого ничего не остается. Так вот, пожав плечами и застегнув свой мешочек монет на молнию, Дортмундер направился от Вестсайда до 86-й, затем прошелся по 89-й между Бродвеем и Вест-Эндом, где над книжным магазином располагалась квартира Арни.
Дортмундер вошел в вестибюль. Сначала он подумал позвонить по домофону, потом передумал и, решил что есть идея получше. Он миновал внутреннюю дверь с помощью кредитки.
Поднявшись по лестнице, он остановился у двери Арни. Та была жуткого грязно серо-желто-зеленого цвета. Он постучал костяшками пальцев.
Тишина.
Арни нет дома? Быть не может! Арни никогда не уходил из дома. Это фактически противоречило городскому постановлению Арни Олбрайтавыходить из квартиры и смешиваться с простыми людьми на обычной улице. Так что, Дортмундер постучал еще раз согнутым средним пальцем правой руки, и когда это не произвело никакого эффекта, он ногой дважды пнул дверь.
ЧТО? потребовал голос из-за двери.
Дортмундер наклонился.
Это я, сказал он, не слишком громко. Джон Дортмундер.
ДОРТМУНДЕР?
Ты кому пытаешься об этом сообщить? Населению Аргентины? зло прошипел Дортмундер.
Зазвенели многочисленные замки и дверь распахнулась. Арни Олбрайт стоял, к сожалению, все такой же как и раньше.
Дортмундер, вскричал он. Ты чего это не позвонил как обычный человек?
Потому что ты орал бы в домофон, мне пришлось бы орать тебе в ответ, и все на улице услышали бы в чем дело.
Мне как-то надо себя защищать. У меня тут, между прочим, ценные вещи.
Он неопределенно махнул себе за спину, как будто не помнил, что это за ценности и где они лежат.
Ты собираешься меня впустить? поинтересовался Дортмундер.
Ну, ты уже здесь, так ведь?
Арни был тощий мужчина, какой-то весь угловатый, совсем седой и с очень морщинистым лицом на котором сидел нос картошкой. Лет ему на вид можно было дать как четыреста, так и тысячу. Он отстранился и жестом пропустил Дортмундера внутрь, говоря при этом: