Коллектив авторов - Банджо-блюз

Банджо-блюз

CatoldБанджо-блюз

Дура я, да дура я, да дура я проклятыйа-а! У негочетыре дуры, а я дура пятая!

Пронзительно-визгливый голос ввинчивался в мозг, как шуруп.

И ещё банджо.

Ну нету на барже гитары, нету! Всякое есть. Пока убедились, что гитары всё-таки нет, нашли моржовый бивень (кто его забыл?), отделанные кожей питона ножны для катаны (их искали до того три месяца, потом плюнули) и расписное фарфоровое блюдо с рыцарским замком (тут же разбили, абсолютно нечаянно).

И банджо, будь оно неладно.

Джо долго крутил колки, но счёл инструмент вполне годным к использованию. И теперь сипатенькое бренчание заполняло паузы между однообразным:

Дура я, да дура я, да дура я проклятая! У негочетыре дуры, а я дура пятая!

Аманда!!! Да сколько же можно!

Уйди, ск-котина бесчувственная! Женщина грустит! Джо, давай ещё разок!

И Джо дал. Кто же будет спорить с пьяной женщиной, которая желает грустить?! Разве что Дункан Маклауд, но это его амплуа.

Аманда, побойся Бога. Это же ты бросила этого своего...

Мак, с-сердце моё! Если бы он посмел меня бросить, я бы его просто уб-била и не рыдала тут на б-барже Джо, один ты меня понимаешь! Давай ещё разочек, с самого начала и-и-и Дура я.

Аманда, меня оштрафуют за нарушение общественного порядка. Ночь же глухая!

а я дура не мешай. Когда оштрафуют, п-поплачешь вместе со мной пятая-а-а-а!..

Залихватский аккорд. Звякнуло стекло о стекло.

Бесполезно.

На нижней палубе было чуть тише, но, разумеется, удобный шезлонг оказался занят Митосом и его бокалом. Глаза Старейшего таинственно мерцали, как у спрута в омуте.

Могу поделиться подушкой и коктейлем,предложил он.

Подушку Дункан принял, но насчёт коктейля крепко задумался.

Из чего это пойло сделано?поинтересовался, устраиваясь у фальшборта напротив шезлонга. Подушка под спиной ещё хранила тепло чужого тела.

Один старинный рецепт,прозвучал туманный ответ.

Спасибо, не надо,чересчур поспешно ответил он. Но после прошлого коктейля (ну двух трёх а, ладно) «по старинному рецепту» явился, даже не дожидаясь утра, отчаянный бодун.

Тихий смех.

Ночлежка, а не дом родной, да? Нет счастья даже здесь?

Банджо неистовствовало.

Мак вытянул ноги, почти упершись подошвами в алюминиевые распорки полотняного кресла. Фонари на набережной казались совсем тусклыми, но их робкого светлячкового мерцания оказалось вполне достаточно, чтобы разглядеть странную полуулыбку, смягчившую резкие черты шотландца.

Счастья? Да, для счастья здесь кое-чего не хватает,сказал он с выражением не более понятным, чем содержимое бокала Старейшего.

Я считал, что кое-чего слишком много,бровь Митоса выразительно изогнулась.

Художник masha_kukhar

Не, ты неправильно считал. Значит так, начинаю считать я. Для счастья сюда должен ввалиться Ричи с битой мордой и большей частью экипажа итальянского лайнера «Мадонна» в качестве сопровождения. Разумеется, экипаж «Мадонны» будет обуян желанием продолжить бить морду Ричи, и нам придётся вступить в диспут, потому что нельзя мешать Аманде грустить. А в разгар собеседования с итальянским морфлотом обязательно заявится Фиц под ручку с дамой интересного вида, которым позарез надо вспомнить славные деньки в Рио в нашей компании. Ну, ясное дело, в стороне он остаться не сможет, славная потасовка для Фица всё равно что мёд для мухи, и он поломает мне кое-что из такелажа. Для начала, чтобы показать, на что способен. А ты же понимаешь, что Аманда, которой мешают печалитьсяэто страшное оружие массового поражения. Боцман с «Мадонны» сделает ей предложение руки и сердца тут же, на борту, в пучине боя, лишь бы она только перестала страдать об ушедшей любви. Но она откажет ему каблуком по лицу. Да, я забыл: Джо, спасая банджо, подберёт то, что Фиц отломал от такелажа, и покажет, на что способны ветераны, и что рано списывать их в запас. Так вот, именно тогда наступит момент для возвращения Тэссы с ассамблеи далеко продвинутых художников. Она возьмёт в руки Большое Мокрое Полотенце и

И тут кто-нибудь с перепугу вызовет полицию.

А как же! Вот я и вызову. Все свободные подразделения и патрули, никак не меньше! Всё равно к тому времени палубу уже успеют проломить. Моряки, прихватив Фицкернову даму интересного вида, отступят за борт под команду: «Полундра!». Но их можно понять, они люди военные, у них устав. А нас в полном составе заметут в участок. И тебя заметут, хоть ты и попытаешься сделать вид, что оказался на барже случайно, и вообще у тебя есть справка о наличии нимба и крылышек. Не поможет, любезный. Будешь сидеть, как все, в обезьяннике до утра. Под банджо, которое Джо не бросит ни за что. А фараонам и банджо, и Амандин вокал очень даже понравятся, и они будут заказывать «Девочки из Буффало» восемь раз подряд.

Это жестоко. Сбавь до пяти.

Ни за что. Терпи. А то для счастья не хватит. Да, утром мы позвоним Дарию, чтобы он внёс за нас залог. Сам он, конечно, не приедет, но пришлёт такого всего из себя внушительного монаха с лицом, которое от святости только что не лопнет, и тот положит в кассу необходимые сестерции и динарии. У Дария есть, я знаю. А на улице нас будут встречать очень сердитая Алекса и чрезвычайно недовольная Наоми.

С полотенцами?

Обязательно. Какое же счастье без Большого Мокрого Полотенца?

И Алекса скажет, что я связался с плохой компанией, и что она проплакала всю ночь. И будет требовать, чтобы я эту хулиганскую компанию бросил.

А ты бросишь?

Ну, во всяком случае, буду смываться в момент явления Фицкерна.

Дункан засмеялся, запрокинув голову к чёрно-звёздному, тусклому в размытом свечении города небу.

Мак?

Да?

Ты никогда их не отпустишь?

Маклауд подтянул колени к животу и требовательно протянул руку, в которую немедленно прыгнул бокал с таинственным напитком.

Я никого не держу, Старейший. Никого. Просто дверь всегда открыта, понимаешь? Моя дверь, здесь,и он прижал свободную руку к сердцу.Может, кто-нибудь заглянет в гости. Постоит на пороге, кивнёт, спросит: «Как дела, Мак?» Или скажет: «Я скучаю по тебе, Мак» Или другую бессмыслицу. Знаю, что ты сейчас скажешь, но я иначе не умею жить...

Но Митос не сказал ничего, и в тишине было прекрасно слышно, как Маклауд гулко глотает, вливая в себя крепчайший коктейль как воду.

В тишине?

Неужели заснули?с надеждой подал голос Старейший.

Мак пожал плечами, не отрываясь от бокала.

Перебор струн разрушил надежды, но это уже было не лихое кабацкое бренчание.

Это был блюз. Настоящий, искренний, щемяще-прекрасный блюз.

Блюз на банджо?

Да. Хорошему человеку для того, чтобы сыграть блюз, хватит и табуретки. Какая разница, куда он приладит струны своей души?

После нескольких тактов в мелодию блюза вплёлся голос. Не очень громкий, чуть хрипловатый, но верный, без фальши.

Знаешь, детка, ничто не вечно,

И даже звёзды когда-нибудь гаснут.

Наши прощания, наши встречи

Дают нам право на каплю счастья.

Аманда запела громче, и банджо подстроилось:

А когда наступит последняя грусть, когда рассохнется звёздный клей,

Старое небо сыграет блюз, и вспомнит всех, кто ходил по земле

Фонари гасли один за другим, намекая, что скоро начнёт светать.

Иоханнес Рутенберг(Johannes Ruthenberg)Зверь без имени

Дивное пение звучало, снова и снова отдаваясь от стен дворца. Затихало и вновь набирало силу, оставаясь при этом мягким и нежным. Мужчина в тени колонны одного из многих внутренних дворов с улыбкой смотрел на сидящую у фонтана Мари. Она пела старинную песню, которую кроме ее бабушки вряд ли кто сегодня помнил. В ней говорилось о бессмертных героях дальних стран, и Мари любила ее. Он вышел из-за колонны и поцеловал Мари.

Ты пришел, послушать, царь,смеясь спросила она.Сейчас будут лучшие строфы: смерть злого демона Хумбабы.