Да уж не думаю. Я в очередной раз подивилась грандиозности проекта. Если только выигрышный фонд составляет пол-лимона, то какие барыши огребает Фирма! Сколько народу участвует, какие ставки на кону! А какие беспрецедентные меры безопасности! Куда уж тут визиту президента в какую-нибудь недружественную страну (Чечню, например). И в таких условиях тотального контроля я собиралась сбежать?
Блондинка продолжала свой тягучий, неудобоваримый рассказ. Она покончила с криминалом, но не потому, что совесть встала в позу, а потому, что пуще смерти боится тюрьмы. В один прекрасный день в снимаемую ею каморку пришел агентневзрачный мужчина среднего роста и возраста. Он не стал говорить, что ей выпала редкая удача участвовать в единственном и неповторимом розыгрыше, за что она должна выложить... а сразу изложил суть. Оговорив заранее, что никакого розыгрыша здесь нет. Дело серьезное. «Вы в отличной форме,убеждал агент ошарашенную женщину.У вас получится». Туман застилал глаза, перспективы окрыляли, а смерть... Да что такое смерть? Она уже дважды побывала на ее пороге и с тех пор не испытывает священного трепета перед этим страшноватым словом...
Что вы знаете о делах Фирмы?поинтересовалась я.Кто они?
Нам опасно знать об этой Фирме,усмехнулась блондинка.Предприимчивые, организованные люди. Говорят, с порядочной репутацией. Мухлежа не допускают. Либо смерть, либо обеспеченная жизнь. Категоричное неразглашение контракта. Можно отказаться от участия в Игредо подписания договора. И опять же категоричное неразглашение. О смерти не сообщается, и трупы на руки родственникам не выдаются. В лучшем случае человек считается без вести пропавшим.
Она замолчала и зябко передернула плечами. Продолжительное пребывание на холодном ветру не слишком здорово сказывается на здоровье. Менингит можно получитьи до старости промучиться. Я не стала ей об этом говорить.
Время мчалось, как курьер по мощеной римской дороге. Выхода не былоя металась по комнате, выходила в коридор, опять металась, бросалась плашмя на кровать и лихорадочно думала, думала... Часовые стрелки переползали от одной цифры к другой. Я спускалась вниз, выходила на террасу. Обошла замок с южной стороны, мимо кладбища, поглазела на охраняемый перешеек, как на недосягаемую морковку. Побрела обратно, заметив у террасы тощую задницу горничной. Эта курва следила за мной, дабы упасти от новых глупостей... Я опять валялась, дергалась, регулярно смотрела на часы и на полном серьезе собралась уж пробраться в донжонпоискать пресловутую лестницу во чреве внешней стены, уводящую в подземный ход, а оттудана волю, в пампасы... И с какого перепуга я забила себе в голову, что она там есть? Сразу двое жандармовгорничная и дворецкийперехватили меня в вестибюле донжона. Угрюмо поинтересовались, далеко ли я держу путь. Не требуются ли мне сопровождающие. Кровь прилила к лицукак к костяным пластинам разъяренного стегозавра! Но и они не выглядели дохлыми заморышами.
Пройдите, пожалуйста, в жилую башню,гадко проскрипел дворецкий,и перестаньте путаться под ногами.
Я сдаласьсо всеми регалиями и штандартами. Вывесила белый флаг, забилась в угол тахты и тихо заскулила. Незадолго до явления горничной с подносом меня обрадовал посещением Бриговкак всегда голубоглазый, презентабельный и немрачный.
Скверно выглядите, Вера Владимировна,покачал он головой, рассматривая мою оторванную от кровати физиономию.
Я выглядела как последнее чмо. Покорность судьбе вовсе не означала, что разгладились мои морщины, растянулись круги под глазами и разом высохли слезы.
Можете спокойно ложиться спать, Вера Владимировна,жизнеутверждающе объявил Бригов.Утро вечера мудренее. И не тряситесь, ради бога, всю ночь под дверьюк вам никто не войдет.
А утром?не удержалась я от больного вопроса.
Лучше и не думайте об этом,симпатично улыбнулся Бригов.Будут разного рода формальности, уборочные процедуры. Не забивайте голову мусором, Вера Владимировна. Доброй вам ночи и приятных снов.
Подождите, Вадим.Я приподнялась с кровати.А скажите... как вы избавляетесь от тел проигравших? Ведь это, наверное, непросточужое государство... Неужели не приходится держать ответ за свои злодеяния?
Он окинул меня спокойным взглядомдескать, хами, подруга, недолго тебе осталось.
Тела увозятся морем до Скелфилда, перегружаются в фургон и сжигаются в одном из промышленных отвалов под Шилдсом, более чем исчерпывающе ответил он.Вам от этого будет веселее спать, Вера Владимировна?
Но это же не по-людски...
Возможно.Бригов пожал плечами.Во всяком случае, мертвые не потеют. А что вы считаете по-людски, Вера Владимировна? Официальные «альтернативные» похороны? Когда вас собирают по мешочкам и вышвыривают на орбитув качестве вечного космического мусора? Или когда ваш труп сжигают, угольки сметают в кучку и в химических лабораториях за бешеные бабки синтезируют в алмазы, из которых мастерят перстни на пальцы безутешным родственникам? Этот мир превращается в паноптикум, дорогая, и не надо искать в нем единственного, виновного за все злодея.
Бригов громко фыркнул и направился к двери.
Подождите, Вадим, не уходите,заикаясь, бормотала я.Скажите, а зачем вам журналистка? Это же полная дикостьписать репортаж о массовых убийствах. Неужели эти некрологи с раздеванием кто-то будет читать?
Разумеется, дикость,согласился Бригов.Но вы не представляетечитают. Собираются, как истинные джентльмены в Лондонском клубе, курят дорогие сигары, дуют «Белую лошадь», обсуждают увиденное и прочитанное, изучают перспективу на дальнейшую Игру, исследуют биографии и личные дела участников, прикидывают, на кого можно ставить, на кого нет... Кроме того, преследуется двойная цель. Вера Владимировна Поляковачеловек, насколько я знаю, близкий к руководству. Ее репортажэто не только развлекательное чтиво, но и подробный дополнительный отчет перед... советом директоров. Вы отлично знаете, Вера Владимировна, что материалы талантливого репортера порой ценнее и информативнее любой видеозаписи. К сожалению, настоящая В. В. Полякова проявила несознательность. Пошла на злой умысел. Проще сказать, она нас покинула, за что в недалеком будущем поплатится. Спокойной ночи, Вера Владимировна...
Ночь надвигалась, принося с собой панический ужас. Логика не работала. Слова Бригова о безопасности в ночи не успокаивали. Мысль о том, что случится со мной завтра, заслоняла другая: что случится со мной сегодня?.. Пусть рассудком я прекрасно понимала, что моя жизнь в решающую ночь с ноля до шести никого не волнует, но душа не верила. Она металась, словно волк по загородке, изводя мои последние нервы. В начале одиннадцатого я попыталась уснуть. И задремала, как вдруг представила, что буду лежать здесь вот такая, беззащитная, всем гостям и монстрам открытая,и подскочила с твердой мыслью: не дамся! Я вновь начала кружить по замкнутому пространству. Для обеспечения спокойствия грядущей ночи мне срочно требовалось оружие. Любое. Стреляющее, падающее, грозное, примитивное. Желательно тяжелое. Но в багаже у меня тяжелее фена с фотоаппаратом ничего не было. Я принялась осмысленно ходить по апартаментам и присматриваться к тому, чем располагаю. Железный поднос на столе (был графин, да сплылгорничная забрала). Настенное зеркальце над рукомойником. Чугунная лампа с абажуром! Подоконник (можно вырвать с мясом и по хребту кому-нибудь, по хребту...). Стол с увесистыми ножками. Последние мне понравились больше всего. Идеальные дубины, которыми не грех и череп проломить. По счастью, этот массивный предмет обстановки не попадал в зону действия видеокамеры. Я сделала вид, будто направилась к окну, а сама забралась под стол и принялась изучать принцип крепежа ножек. Устройство достаточно современное: два паза с обратной стороны столешницы и по массивному винту на каждую ногу. Этот стол лишь со стороны казался умопомрачительно старым. В реальности ему не было и века. Я принялась теребить винты, рассчитывая, что не все закреплены намертво. Один и вправду держался в гнезде довольно разболтанно. К несчастью, эта ножка была на самом виду. Но иных вариантов не наблюдалось. Я попыталась раскрутить крепеж. И промучилась, наверное, с полчаса, пока не догадалась вставить в прорезь головки кромку браслета от часов. Крепежное изделие со скрипом сделало несколько витков и выпало из гнезда. Приподняв плечом толстенную столешницу, я вывела ножку из пазаувесистую, удобно сидящую в руке дубинку, для ублажения глаза эстета украшенную волнистой резьбой. Дефект стола, правда, стал бросаться в глаза. Но и тут я нашла выход. Чтобы прикрыть колченогость, натянула до пола скатерть. Получилось немного неряшливо, но в целом приемлемо. А чтобы какому-нибудь рьяному блюстителю порядка не вздумалось вернуть скатерть обратно, приволокла на стол дорожную сумку, вытряхнула из нее дополнительно несколько тряпок и побросала их тут же, на столе.