Глава первая: Холод
Одиннадцатый дом по Дабл стрит был довольно знаменит на этой улице. Хоть он и не отличался какими-то внешними особенностями, все, кто жил рядом, старались обходить его стороной. И это сильно раздражало мистера и миссис Эймон, живущих как раз в этом доме.
И почему все нас боятся?! спрашивал мистер Эймон каждый раз, когда господин Доуд, их сосед, переходил улицу чтобы не приближаться ко входу в дом ближе, чем на пять метров.
Ты же знаешь. отвечала миссис Эймон. Они терпеть не могут Ната.
Откуда они вообще узнали о его егомистер Эймон всегда с трудом говорил о сыне. Сто процентов разболтал этот придурок Стенлон! Просили же его, никому не говорить! Но нет! Получил пять сотен фунтов! Пять! Сраный еврей!
Стенли! восклицала миссис Эймон всякий раз, когда муж «говорил стереотипами, касающимися других религий».
Прости, милая. извинялся Стен Эймон.
Такие разговоры были не редкостью. Начались они после случая, о котором и вспоминал мистер Эймон. Дело в том, что однажды пятилетний сын господина Стенлона проходил мимо дома Эймонов и услышал, как Нат Эймон орёт во весь голос что-то невнятное и пугающее. Мальчик сразу побежал домой и рассказал обо всём отцу. И любой взрослый бы сказал: «Не говори ерунды!» Но господин Стенлон грозился раздуть из этого такой скандал, что в результате пять тысяч фунтов оказались в его кармане. Действительно ли он проболтался о Нате, или же оно само как-то стало явью, уже, в принципе, не важно. Важно то, что все эти слухи, а кроме них и подтверждённые факты, добрались до всех ближайших школ Ноттингема.
Никто. Абсолютно никто не желал принимать Ната. Объяснялось это фразами, в стиле: «Будут проблемы с другими детьми», «Преподаватели не имеют опыта общения с такими, как Нат» и так далее. Все эти доводы, конечно, раздражали супругов Эймон, но одна фраза их особенно злила, и, что самое худшее, пугала:
"Для таких, как он, есть специальные заведения."
Эти слова отнимали у родителей дар речи. Одна только мысль о том, что Нату придётся отправится куда-то за пределы города, а то и страны, давалась с трудом. Так же плохо становилось, когда приходило осознание того, что рано или поздно это случится.
Поймите, что чем дольше вы тянете с этим, тем хуже ему потом будет, как-то раз сказал один из врачей Ната.
Было бы куда, вздыхали бедные родители.
Отчасти это было правдой. Разумеется, заведений было полно, однако мистер и миссис Эймон «доверяли» далеко не всем. Было одно место, куда Нат бы так или иначе отправился. Но звонок туда Стен Эймон откладывал до тех пор, пока Нату не исполнилось двенадцать.
* * *
Вечер был отличный. Серое небо, дождь, монотонно стучащий по окну. Что может быть лучше для празднования собственного Дня рождения?
Нат сидел в своей комнате и в гордом одиночестве не спеша вскрывал подарки от родителей. Их было два. Одинот мамы, другойот папы. В первом оказалась новая пара наушников, а во второмплеер и несколько кассет.
Шепот ветра прокатился по комнате. Нат поднял глаза к потолку. Снова они. Как они ему надоели.
Убирайтесь, сказал он в пустоту.
В ответ послышался тихий смех.
Уходите! повторил Нат более уверенно.
Снова этот противный смех. Теперь он тоже более уверенный.
Нат? спросил кто-то из-за спины.
Нат обернулся.
Позади него никого не было. Лишь пустой парк, освещённый летним солнцем. Нат встал.
Нат? снова спросил чей-то голос. Кажется детский.
<<Прямо как в ужастиках.>> подумал Нат и тут же его здравый смысл проорал:
Идиот! Беги, пока не поздно!
Нат развернулся и хотел было спрятаться в шкафу, как он обычно это делал, однако со страхом обнаружил, что комната превратилась в лесную чащу, и теперь его окружает множество деревьев. От комнаты остался лишь дартс, в который Нат так ни разу не играл (да и вообще висел он просто потому, что Нату нравился рисунок на нём) и кое-что из мебели, в том числе и шкаф.
Я что, в Наринии? спросил сам себя Нат.
Нат? вернулся голос.
Ох да ладно, вздохнул Нат.
Прямо на его глазах между деревьев пробежал чей-то силуэт. Низкий. Кажется, в платье. С длинными волосами.
Девочка.
Нат? позвал голос из-за спины.
Нат обернулся. Опять силуэт. Только на этот раз не в платье и не девочка. Тоже ребёнок, но только больше подходящий на Уилладвоюродного брата Ната. Уилл пропал несколько месяцев назад. Кажется, он утонул в реке. Видимо, захотел вернуться.
Нат? снова откуда-то сзади.
Нат? спросил уже другой голос.
<<Их что, несколько?>> Нат оглядывался по сторонам.
Нат?
Нат?
Нат?
Нат?
Прекратите
Нат?
Нат?
Нат?
Хватит! Отстаньте!
Сотни, если не тысячи силуэтов бегали между деревьев и звали его к себе.
Нат?
Нат?
Нат?
Нат?
Нат?
Нат стоял на месте и размахивал руками, пытаясь отогнать эти паршивые галлюцинации, но ничего не получалось. Они уйдут только тогда, когда им этого захочется. Или когда
ПОМОГИТЕ!!! закричал Нат изо всех сил.
* * *
Стен вскочил из-за стола, взлетел по лестнице на второй этаж и ворвался в комнату сына. На полу, возле праздничных коробок, лежал свернувшийся, схватившийся за голову и кричащий во весь голос, Нат. Стен аккуратно поднял его и уложил на кровать. Нат продолжал кричать. По его лицу катились слёзы. По всей видимости, Стена он не видел. В комнату забежала Кэндис. Увидев Ната, она тут же бросилась к нему, а Стен тем временем уже набирал доктора Лэсли.
Алло, прошу прощения за беспокойство. Это Стен Эймон, отец Натана Эймона, спокойным голосом проговорил Стен в трубку, не зная, слышит ли его врач. Однако все последующие фразы он проговаривал либо сквозь зубы, либо крича так, что перекрывал ор сына. Будьте любезны мне ответить на вопрос: почему та хрень, которую вы прописали ему ещё месяц назад, ни черта ему не помогает?! Он принимает её так, как вы сказали, но результатон резко умолк. Видимо, врач что-то объяснял. Через пару секунд скрипение зубами восстановилось. А почему вы говорите мне это только сейчас?!
Разговор продолжался ещё очень долго. Тон Стена то повышался, то зловеще затихал. В итоге всё закончилось следующими словами:
Хорошо, я последую вашему совету. Но если его состояние ухудшится
Он бросил трубку и пошёл на кухню. Кэндис Эймон уже сидела там.
Он успокоился. Сейчас уже спит, сказала она.
Стен не обратил на её слова никакого внимания. Он подошёл к шкафику со стеклянными дверцами, открыл его и достал от туда бутылку виски и два стакана.
Стенли, может не стоит?
Он перестал наливать виски во второй стакан.
Мой сынболен. Его не берёт ни одна школа и лекарства не помогают, с этими словами он посмотрел на жену, саркастично улыбнулся и осушил первый стакан. Тоже самое он проделал и со вторым. Когда оба стаканы оказались пусты, Стен налил в них вторую порцию. Но когда он поднёс сосуд к губам, Кэндис подошла к нему и отобрала выпивку.
Тебе не кажется, что сейчас не время? спросила она.
Да, ты права, согласился он. Нужна ясная голова.
Он сел за стол. Кэндис поставила перед ним чашку чая, ещё одну себе и опустилась на стул так, что Стен был напротив.
Есть идеи? спросила она после тяжёлого вздоха и пяти минут молчания.
Есть, но ты как всегда будешь против.
Кэндис сразу же поняла, о чём идёт речь, а потому ответила как всегда:
Нет. Даже не думай.
А почему нет?
Мы итак с ним хорошо справляемся. Учителя говорят, что он отлично всему обучен.
Да дело не в знаниях, Кэнди, Стен хлебнул чаю. И, чуть не поперхнувшись, продолжил, А в общении. Извини, если до тебя дойдут неправильные мысли, но подумай сама. Он ни с кем не общается, кроме нас. Да и то, крайне редко. У него нет увлечений, нет стремлений и Ты понимаешь, кем он вырастет?
Кэндис опустила голову. Само слово «чудак» она считала каким-то бранным. Обычно она заменяла его на «закрывшимся в себе». Но тут даже это не смогла из себя выдавить.
Стен, похоже, понял, что несколько перегнул палку и попытался тут же всё исправить.
А если позвонить Уоллису? Вроде бы, он ещё работает в той школе. Как её?
«Great future», прошептала Кэндис.
Да. Пафосное название. Так вот. На сколько я знаю, у них учатся как обычные дети, так и такие же, как Нат.