От слова "принцесса" девушка вздрогнула, как от шлепка по лицу.
- Я не принцесса, с чего ты взял... - глухо пробормотала она, разводя высокую траву и ощупывая лапу. Худые пальцы утонули в слипшейся окровавленной длинной шерсти - Не неси ерунды. Дай посмотрю.
Капкан, так и есть. Старый, заржавевший. Магическая ловушка. Такие капканы ставили раньше, ещё до войны. Непонятно, как один из них уцелел - потенциал в нём едва теплился, замок слабо светился синим. Но светился, крепко пережимая лапу зверя, вминая длинные шерстинки в кожу.
"Горхатовы крестьяне!" - проворчал зверь - "Чтоб им повылазило во всех местах! Я не могу сам сбросить эту дрянь, я ослаб! Хвала Мейрду, ты оказалась рядом!"
- Не ной. - сказала Меридит, встав на колени и пытаясь разжать плотно стянувшиеся между собой ржавые петли - Вот чем я тебе помогу?! Магия не моё! Я не умею, у меня нет этой силы. Сейчас попробую ножом, что - ли...
Тугое, блестящее лезвие вошло между петель замка. Заржавелое железо хрупнуло, поддаваясь нехотя и лениво. Одна из петель упала в траву, увлекая за собой остатки ловушки.
Лимбрий тряхнул лапой и опять заворчал.
- Что ещё не так? - девушка поднялась с колен - Теперь ты чем недоволен?
В ответ снова послышалось нечто нечленораздельное. Потом слова сложились фразой, в которой самым мягким было: "жалкий".
- Кто бы ещё говорил о жалком положении! - возмутилась девушка, указывая на раненую лапу - Сам - то!
Зверь рассмеялся:
"Эта ерунда пройдёт к утру. Уже завтра я наберусь сил и эти сраные крестьяне дорого заплатят за то, что расшвыряли своё барахло по моему лесу! Надо же... магический капкан! Твою же горхатову мать!"
- Ладно, не ори. - Меридит потёрла висок, звериные мысли прыгали в голове, как железные шарики в железной банке - Завтра к утру, говоришь? Придётся торчать здесь в лесу с тобой. Потом уйду, так и знай. Я тебе не нянька, лимбрий.
"А куда ты идёшь?" - спросил он, когда они направлялись в сторону озера; надо было ополоснуться и хотя бы наловить рыбы на обед.
Если уж ночевать в лесу - то с комфортом. А значит, будет костёр возле озера, рыба и мягкая подстилка из горького креста. Меридит нарежет траву ножом и, замотавшись в неё уснёт, как в колыбели.
А Брангдорское Королевство подождёт её, верно? Один день мало что решит.
- В Брангдор. - ответила девушка, поглядев вперёд.
Сквозь ветви деревьев виднелось озеро - большое и круглое, сияющее под дневным светом чистым голубым блюдом.
Они спустились вниз по крутому скользкому берегу, лимбрий вошёл в воду и поплыл к середине, отфыркиваясь и прядя ушами, как лошадь.
Через какое - то время вернувшись, он вышел на берег и отряхнулся, разбрызгав по сторонам мириады серебряных капель.
" Чего не купаешься?" - удивлённо спросил зверь, глядя на девушку, которая подоткнув повыше юбку, ополаскивала ноги и руки.
Меридит повернулась и, исподлобья посмотрев на своего теперешнего попутчика, ответила:
- Слушай... а ты не мог бы отвернуться или отплыть подальше? Мне и впрямь надо вымыться.
Вытаращив на неё серебристые глаза, он помолчал и... расхохотался, поняв о чём она говорит:
"С ума сошла! Я же зверь! Раздевайся и мойся, очень мне нужны твои дохлые кости!"
Развалившись на траве и прищурившись, смотрел, как девушка стащила с себя пыльное платье, смотрел, как волосы её осыпали плечи и сверкают в свете Мейрда.
И, прежде чем она вошла в воду, прикрывшись руками и ойкая, спросил - таки, стукнув в её висок комочком мысли:
"Ты сказала, что идёшь в Брангдор, женщина. А что ты будешь делать там?"
Она обернулась: голая, сияющая, прикрытая лишь волосами, руками и полусветом:
- Тебя хоть как зовут, зверь? Имя есть? - ответила вопросом на вопрос.
"Есть. Элиджар. А у тебя есть?"
- Меридит.
"Так что ты будешь делать в Брангдоре, Меридит?"
- Жить.
Вода обволокла тело теплой простынью и, оттолкнувшись ногами от края берега, девушка поплыла к середине озера, чувствуя на себе взгляд огромного зверя.
Заинтересованный и выжидающий.
Бояться и стесняться вправду нечего. Что он может сделать с ней? Поиметь её как мужчина? Пффф... У лимбриев, магических зверей мира Мейрд нет человеческой формы.
Ну... Так все говорят. Зря ведь не скажут.
Или скажут?
_______________________________________________________________________________________
*Шенна - уважительное обращение к женщине
Глава 2
Вечер пришёл быстро. Вообще, нынешнее лето выдалось каким - то короткодневным: утро расцветало стремительно, день разгорался, словно костёр из сухих веток и, раскалясь камнем или железной печью, также быстро и остывал.
Меридит сидела одна у полыхающего костра, замотавшись в громадную шаль, подаренную ей Надин и, обхватив себя руками, смотрела, как огонь жрёт хворост - жадно, будто голодный зверь хрустит костями добычи.
Элиджара всё ещё не было и девушка даже начала беспокоиться - он ушёл ещё в конце дня, а сейчас дело двигалось к ночи, Мейрд давно укатился с небосклона, уступив место Алении, своей жене. Ночью правит женщина, закон жизни, тайна веков - так было, есть и будет всегда.
Уже совсем стемнело, а лимбрий даже и не думал возвращаться и она всерьез предполагала, что "пепел мести" всё - таки стукнул в его сердце и Элиджар решил не откладывать миссию поучить крестьян уму - разуму, а выполнить её немедленно.
"Они ставили такие капканы на нас ещё до войны с кратурами, - обьяснил он перед уходом - Скидывались всей деревней, платили магам, чтоб те обработали ловушку Потенциалом... У самих крестьян нет магических сил, не дали Боги! Зато дохрена денег. Идиоты. Вот что я им сделал, скажи на милость? Задрал пару коров? И что? Разве они выращивают скот не для того, чтобы есть?"
Здесь девушка всё - таки не удержалась от едкого вопроса о том, что парой коров зверь явно не ограничивался - иначе зачем крестьянам, обычно не склонным к праздному растрачиванию денег, платить магам?
- Ты и людей поди жрал, зверь? Признавайся - было? Коровы коровами, а жрал девственниц?
Серебряный кот сощурил глаза и вдруг спросил безо всякого перехода:
"А кто отец твоего ребёнка, принцесса? И где он теперь? Давай, расскажи мне."
- Не твоего ума дело, Элиджар, - ответила она глухо и отвернулась.
"Не моего." - кивнул тот и продолжил - "Давай так. Я тебя не спрашиваю ни про отца ребёнка, ни про... всё остальное, а ты не говоришь мне про девственниц. Хорошо?"
На том и порешили.
А потом он ушёл и его не было до сих пор...
Меридит ругнулась и легла на подстилку из травы. Стала смотреть в огонь.
Оранжевые руки погладили одну ветку, перекинулись на другую...
...потом на всё Королевство... и уже не руки, а языки... лижут чью - то кожу, она становится алой, как зрелый плод, покрывается пузырями, потом чернеет и рассыпается прахом.
В уши бьёт крик, как барабанная палка в тугую, натянутую кожистую поверхность...
И вот уже повозка бродячего театра, мерно качающаяся на стёртых колёсах, и тёплые крупные руки гладят тонкие пальцы.
"Мы будем жить вместе, Эдит, любимая. Дай только войне закончиться. Найдём какой - нибудь дом и будем жить."
Кажется, она уснула крепко, вдыхая ароматы травы и ночи. Так крепко давным - давно не приходилось ей засыпать.
- Ты такая тёплая! И вкусно пахнешь, - горячий хриплый шёпот опалил ухо - Только не сопротивляйся, ладно? Я не сделаю тебе плохо. Принцесса, мы потеряли много сил...
Жёсткие руки скользнули под плотную рубашку, в которой спала девушка. По телу прошла дрожь, когда Меридит почувствовала настойчивые прикосновения пальцев к вмиг занывшему лобку.
Попробовала сдвинуть ноги, убежать, закрыться и тут же ощутила крепкую руку, сдавившую и одновременно поглаживающую её бедро.
- Тшшш... Не бойся так. Ничего страшного не произойдёт, Меридит.
Стараясь справиться с невероятным жаром, вдруг родившимся в груди и расползающимся по телу горячей медовой рекой, девушка разлепила веки.
Глаза её встретились с карими, смеющимися, рассеченными надвое серебристой полоской. Лицо обладателя этих глаз оказалось округлым, чуть детским и при этой детскости черт - странно волевым, с милыми ямочками на подбородке и правой щеке. Губы были пухлыми, одну из них он закусил, чтобы не рассмеяться. Каштановые волосы ломаными завитками падали на плечи - широкие и крепкие.
Грудь мужчины не была рельефной, бёдра и голени не были стальными - смуглая кожа прятала под собой пластичные мышцы хищника - верткого и хитрого. Вцепившись раз, кот не отпускает добычу. Лишь чуть разжав когти, вонзает их снова. Таковы коты всех миров - хладнокровные и жестокие.
И этот лимбрий не был исключением.
- Элиджар! - пискнула Меридит, моментально разделяя сон и явь - У тебя есть вторая форма?! Какого ты мне не сказал сразу?
Он хохотнул в ответ:
- Во - первых, ты не спрашивала. Ну а во - вторых... оно мне надо? Узнала, приняла бы меры, а сейчас куда тебе деваться с этой поляны? Некуда, правильно? Да и смысла нет - у тебя две ноги, у меня четыре лапы, принцесса. Так что иди сюда и не кривляйся. Ну давай же...
Он привлёк её к себе нежно, но настойчиво. Подняв пальцами подбородок Меридит, заставил смотреть в глаза. Стянув рубашку с худых плеч, погладил ладонью слегка набухшие груди девушки.
- Не обижу. - шепнул лимбрий, обдав щеку Меридит жаром. А может, это был и не его шепот, а просто лесной шорох? Ну да, шёпот листвы под ласковым нежным ветром... - Не обижу, иди сюда пожалуйста, позволь...
И в ответ ему, прямо в близкие губы, пахнущие травой и кровью:
- Элиджар, но я же...
- Ты же. - улыбнулся он, касаясь пальцем её рта - Ты же, принцесса. Мне нравятся беременные. Это красиво.
Проведя по выпуклому животу ладонью, коснулся ноющих губок, уже влажных и нежных, развёл их пальцами и, найдя бусину клитора, легонько нажал. Девушка охнула, застонала и стон этот утонул в хищных губах оборотня, её язык встретился с его языком, осторожным и наглым одновременно.
Они стояли на коленях на траве, друг напротив друга и Аления, и лес взирали на них заинтересовано и пристально.
Поцелуй Элиджара жёг губы Меридит, как красный перец. Ладонь одной руки оборотня крепко лежала на пояснице девушки, пальцы другой она чувствовала неглубоко внутри себя. Лаская нежные стеночки легкими движениями, ленивыми и тугими, он почти довёл девушку до безумия, она уже едва держалась, чтобы не взрезать плотную лесную тишину дикими воплями, звериными и жаркими.
- Девочка, - рвано выдохнул он - Хочешь меня внутрь? Я осторожно. Хочешь?
Меридит кивнула и всхлипнула, уткнувшись лбом в горячее плечо.
Элиджар взял её узкую ладонь, поцеловал и прижал к члену, горячему и твердому, как камень.
- Чувствуешь, как хочу тебя?
- Да! Я тоже тебя хочу...
О Боги, как же давно у неё не было мужчины! Пусть без любви, к Горхату любовь. Эта золотоглазая тварь приносит лишь боль, её обретаешь и тут же кто - то у тебя отбирает всё...
И любовь, и мужчину, и ещё не найденный, эфемерный дом. Отбирает, оставляя взамен пепел, ветер, горелую листву, пустую дорогу, разбитую повозку колёсами вверх.
И ребёнка. Неизвестное, жадное существо, диктующее теперь свои условия.
Проще сразу вспыхнуть и сгореть. Проще и не так больно. А вот тлеть постепенно...
Он уложил её на спину и вошёл - резко, но плавно. Сидя на траве и закинув ноги девушки себе на бёдра, он двигался осторожно и нежно, гладя рукой её живот и горящие складки сути. То прижимая пальцем, то отпуская нежную бусинку, то чуть потирая её, шептал все ласковые слова, которые знал, мог вспомнить и придумать.
Эта худенькая, некрасивая девушка сейчас была ему ближе всего на свете - дрожащая, сероглазая, беременная от неизвестно кого...
Раненая. Сжимающаяся от невыносимой боли.
Ему же почему - то хотелось, чтоб она сжималась и дрожала сейчас от страсти. Пусть просто от желания, от похоти.
От чего угодно! Только не от боли.
Это не была любовь, откуда бы ей взяться... Та сила, которая влекла оборотня, называлась другим словом.
Порода. Потенциал. Безошибочное чутьё сильного хищника, бегущего росной ночной тропой на поиски самки. Своей пары - породистой и желанной, способной дать здоровое потомство. Взять, увести с собой. Покорить. Заставить смотреть снизу вверх и прикрывать горло своему самцу собственным телом.
Девчонка непроста, ох как непроста! Это он понял, когда увидел её. Кровь. Кровь никуда не денешь. Породу не выжжешь ни лишениями, ни войной, ни враньём.
Ни чужим приплодом...
Ребёнок рос в ней - настырный и сильный, подающий голос. Ещё совсем немного и первые его пинки будут ощутимей, жёстче, живее. И ещё совсем немного - он явится на свет: орущий и наглый, требующий слишком многого и получающий слишком мало.
Когда лимбрий положил руку на нежный тёплый тугой живот, дитя притихло, потом осторожный толчок... Девчонка ещё не чувствует этих толчков, для неё рано. Слишком.
Зато для зверя самое время определить, кто там - лидер или добыча?
- Меридит, - прошептал он ей в шею, осторожно ложась сверху и входя глубже - Какая ты... нежная внутри...
Ответом ему был стон, протяжный и утробный, затем всхлип. Девушка плавно двигала бедрами, лишая разума, сил и воли этими лёгкими движениями. Высвободив руки, крепко обвила шею Элиджара и переплела свои пальцы с шоколадом его волос.
- Ещё, давай ещё! - стонала она ему в щёку - Ещё, пожалуйста! Ещё!!!!
Она желала быть взятой резко, жадно и грубо. Чтоб сейчас, вот сейчас её партнёр прижал её голову к траве, намотав волосы на кулак и, жарко дыша в лицо, вошёл до конца, сжёг и пустил пепел по ветру... Если бы лимбрий был так милосерден, если бы!
Вместо того, чтоб дать жаждущему телу покоя, он начал мучить девушку - осторожно и медленно лаская её внутри напряжённой плотью.
Ещё минута - и Меридит достигла бы пика, взорвавшись тысячей осколков, но нет.
Кошачьи мучают свою добычу, их заводит агония, близкая смерть, это чарует их, а отказаться от удовольствия ради чего - то там выше их сил.
Он вышел из неё и, услышав в свой адрес кучу площадной брани, вошёл снова, прижав бёдра девушки к своим, продолжая двигаться сильнее, прижав пальцем напряжённый клитор.
- Так нравится? А, Меридит?
- Я тебя ненавижу... - хрипло ответила она - Зачем делать такое? Это невыносимо...
Добившись от измученной ласками женщины невнятных слёз, рыданий, обещаний и просьб, довольно хохоча про себя, несколькими резкими движениями завершил начатое. Едва справясь с собой, излился, перемешав её влагу со своей, одновременно играя языком с её ртом, а пальцами - с её сутью, пульсирующей сильными толчками.