На платформе перед маглевом нас ждало трогательное прощание с объятиями и поцелуями, которым умилялись другие пассажиры и провожающие, если только они сами не были заняты тем же. Дженни в очередной раз прошептала мне на ухо, что любит меня и будет меня ждать, а я ответил ей просто поцелуем. Конечно же, мы договорились общаться по видеосвязи утром, днем и вечером каждый день, пока я еще буду в Сиднее.
Что-то ты сегодня не спешишь к своей девушке, заметила Ульрика, подойдя ко мне этим вечером где-то в конце третьего часа занятия в фитнесс-клубе. Поссорились, что ли?
За прошедший месяц мы с ней раззнакомились в той мере, в какой это часто бывает между постоянным посетителем полупустого фитнесс-клуба и инструктором, которой особо нечем там заняться. Я специально упомянул о том, что у меня есть девушка, чтобы убавить проявляющийся у нее ко мне интерес, но это не слишком помогло.
Она скривившись от напряжения, я с трудом выжал из лежачего положения стодвадцатикиллограммовую штангу последний в этом подходе. ух уехала к родителям. До конца ух лета.
Вот как? пока я устало вытирал полотенцем пот со лба, задумчиво улыбнулась Ульрика. Так что же, я наконец дождусь приглашения на кофе?
От такой наглости и прямоты я аж опешил.
Мы с ней не расстались, просто она уехала, пояснил я, глянув на девушку.
Ну и что? легкомысленно пожала плечами та. В любом случае, находясь где-то далеко, она не станет сильно ревновать тебя из-за того, что ты выпил со мной чашечку кофе особенно если она об этом ничего не узнает.
Ульрика мне весело подмигнула.
Я э-э-э
Глядя на уверенные в себе серые глаза этой коротко стриженной блондинки, которые не склонны были стыдливо опускаться к полу, оценив пирсинг в пупке и татуировку в виде розы на левой голени, я вдруг подумал, что Ульрика не стала бы смущаться, если бы речь зашла о сексе, да и в самом процессе не ограничилась бы ролью пассивного наблюдателя. От этой мысли стало жарковато.
«Не будь мерзким ублюдком», укорил я себя.
Может быть, в другой раз.
Этим вечером, поужинав с Ленцами, я сказал Роберту:
Я хотел бы увидеться со своим товарищем Энди Коулом. Помнишьс тем, который рассказал тебе о моих бедах? Нам с ним о многом нужно поговорить. Он учится в Технологическом институте Канберры, живет в общежитии. Я бы приехал к нему на денек
Конечно, проблемы здесь нет, добродушно кивнул Роберт. До Канберры экспресс идет каждые два часа. Весь маршрут занимает меньше сорока минут: вдвое быстрее, чем заняла у тебя дорога из Мельбурна. Уезжай с утра пораньше, вечером вернешься. Может, еще и достопримечательности посмотреть успеешь.
Меня впустят в Канберру? Это же Австралийская столичная территорияправительственный центр, и все такое
Впустят. Между Сиднеем и Канберрой действует режим взаимного свободного посещения на срок до семи дней. Я оформлю тебе электронное опекунское разрешение, полицейские приборы его с легкостью распознают, так что никаких вопросов к тебе не будет.
Добраться до Канберры действительно оказалось проще простого. Заранее условившись с Энди о встрече, я встал на рассвете, совершил сорокаминутную пробежку, принял душ и в 08:00 уже сел на экспресс, отправляющийся в Канберру, чтобы в 08:40 сойти с него на вокзале Кингстон. Воспользовавшись навигатором, я без труда добрался до места встречи с Энди в парке Содружества на берегу живописного озера Берли-Грифф.
За последние двадцать лет население Канберры увеличилось в четыре с половиной раза за счет миграции, но город все еще пытался сохранить черты, за которые его прозвали «лесной столицей». Парк был полон людей, которые устраивали пикники, делали барбекю и наслаждались разными видами активного отдыха: начиная от бадминтона и велопрогулок и заканчивая парусным спортом и рыбалкой на водной глади озера.
Энди ждал меня на одной из лавочек в парке. Выглядел он свежим, здоровым и отдохнувшим. По сравнению с последней нашей встречей Коул сильно изменился: заметно загорел, обзавелся светлыми кучерявыми волосами, легкой небритостью на щеках, и пожалуй, прибавил несколько килограммов (я слышал, так бывает со всеми, кто отлучается от интернатовского рациона). Непривычно было видеть бывшего старосту не в гимназистской униформе, а в бежевых сандалиях, красных шортах и белой тенниске с эмблемой какого-то гольф-клуба.
Хорошо выглядишь, заметил я.
Рад видеть тебя, дружище, улыбнулся мне Энди.
Мы с ним крепко пожали руки и обнялись, как старые друзья, каковыми, по сути, мы и являлись, если только в стенах интерната, где каждое твое слово слышат посторонние уши и за каждым твоим движениям следят чужие глаза, вообще может существовать дружба.
Хорошо здесь, признал я, осматривая парк. Прямо рай.
Ну, нам с тобой пришлось здорово потрудиться, чтобы здесь оказаться.
Было странно так вот открыто говорить обо всем этом. Те девяносто дней, что мы провели в обществе друг друга, мы не могли себе этого позволить.
Все еще носишь нанокоммуникатор? поинтересовался я.
Да, а что?
Я никогда в жизни больше не надену на себя эту штуку добровольно.
За мной через него больше никто не следит, заверил Коул.
Ты в этом так уверен?
Энди неопределенно пожал плечами, мол, как-то об этом не задумываюсь.
Спасибо, что ты передал тогда мое сообщение. Я очень ценю это, произнес я.
Да брось, это был сущий пустяк. Я ведь ничем больше не рисковал, верно? Надеюсь, это чем-то могло? Хотя чего я спрашиваю? Судя по тому, что ты сейчас здесь, а не стираешь чьи-то загаженные пеленки под присмотром куратораеще как помогло!
Да. Друг моего папы сумел оформить надо мной опекунство через суд и вытащить оттуда на полтора месяца.
Серьезный мужик, уважительно кивнул Энди. Я сразу это понял, как встретил его.
К сожалению, поспешные действия Роберта дали Петье понять, что я как-то смог передать ему весточку. И он сразу связал это с тобой. Он вызвал меня к себе и сказал, что якобы это ты рассказал обо всем Ван Хейгену.
Неправда! возмутился Коул. Зачем бы мне?!
Знаю.
Но тогда ты поверил в это? догадался он.
Да, не стал я врать, и добавил:Извини.
Ничего, после паузы махнул рукой Энди. Я бы, наверное, тоже поверил. Оставим это в прошлом. Главное, что все в итоге сложилось хорошо, не правда ли?
Да, согласился я. Как ты тут? Обжился?
Шутишь? Здесь клево! радостно заулыбался Коул. Просто отпадно. Не только в сравнении с тем, как было там, но и в сравнении с чем-либо, что я видел за всю свою жизнь. Ради этого стоило пройти через два года муштры. Пожалуй, с прошествием года я даже могу найти в этом что-то позитивное
Это потому, что тебе уже не надо туда возвращаться.
Может быть, не стал спорить Энди. Я смотрю, ты здорово пригрузился из-за этой перспективы?
Не то слово.
Алекс, но ведь ты уже отмотал больше половины срока. Это раз. И тебе удалось вырваться оттуда на каникулы, что мало кому удается. Это два. Разве недостаточно позитива, чтобы как-то дотерпеть?
Меня вообще-то зовут Димитрис.
Как-как?
Д-и-м-и-т-р-и-с.
Ты разве грек?
Нет, но назвали меня в честь одного грека. Долгая история. А ты, значит, так и остался с интернатовским именем?
Привык к нему за эти два года, пожал плечами он. Его проще запомнить, чем мое старое. Я бы, кстати, на твоем месте тоже остался «Алексом». Как-то более по-австралийски звучит, что ли.
Ну уж нет, упрямо покачал головой я.
Как подобрался коллектив? Ты же, я так понимаю, пошел по моим стопам и стал старостой?
Отличные ребята. Только вот с куратором не повезло.
Кто? Нет Только не говори, что Кито?! Твою мать! изумленно и с жалостью покачал Энди головой. И чего это тебя решили определить в «черный отряд»? Ты же вроде нормальный. Наверное, из-за той истории с Шейном.
Следующие минут двадцать Энди в основном расспрашивал меня об интернатовской жизни, о которой слушал с такой жадностью, будто по ней соскучился (я хотел верить, что это не так, так как Коул все-таки казался мне адекватным парнем).
Когда я рассказал о случае с полицейскими конвертопланами, который стоил моими товарищам шестидесяти дней в «карцере», Энди понимающе кивнул: