Не успеваю опереться на локти и приподняться, как он забирается сверху, прижимает своим весом, горячим телом, о котором я мечтала перед сном.
В темноте не различаю выражения его глаз, не видно того красивого орехового оттенка, лишь сплошная чернота разливается, в ней плещутся странные жёлтые отблески, необычные, какие-то космические, и я не могу оторваться.
Ногтями впиваюсь в ладони, сдерживаю себя, чтобы не обвить руками его торс, хочу трогать его, ощутить его кожу, сжать ногами бедра, и чтобы он взял меня, так, как грозил, выдрал.
Сильно!
Самым развратным способом.
Раком!
Он вдруг усмехается мне в губы.
- Да ты сама не против, - говорит еле слышно.
Сгребает мои запястья одной рукой, заводит их за голову. Привстает на локте и внимательно оглядывает меня.
Вытягиваюсь струной, чувствую, как напрягаются мышцы.
- Лежи так, - приказывает.
Я лежу. Влажными глазами наблюдаю, как он спускается ниже, пальцами берется за резинку моих легинсов.
И резко, с треском рвет их.
Глава 10
Из моего горла вырывается писк.
Держите меня.
Они у меня одни, эти леггинсы, они так мне нравились. Есть ещё вторые, но они уже старые, растянутые, как он мог. Волнение за одежду захлёстывает настолько сильно, что я забываю даже о своих голых бедрах, на которые он теперь смотрит.
И о том что он взрослый, сильный, жёсткий мужчина.
- Что ты делаешь, - поднимаюсь.
- Руки, - он почти рычит, одним движением ловит мои запястья и рывком заводит на прежнее место мне за голову. - Тихо. Лежи сказал.
Его глаза блестят.
Он так взбудоражен.
Всего лишь потому, что я подняла руки?
А ему можно рвать мою одежду?
И мне молчать?
И я молчу, под его взглядом опять растягиваюсь на кровати, в тишине слышу его густое дыхание и сама дышу с паузами, по коже бежит сквозняк из окна, и я понимаю, что почти голая.
В трусиках.
Которые Савва подцепляет пальцем и...
Раздается треск.
Это трещит ткань трусиков.
Это всё!
Шевелю ногой, прикрывая лобок.
Он настойчиво отводит ее в сторону. Ладонью накрывает промежность.
Охаю, руками цепляюсь в полку над кроватью, мне на голову оттуда падает мягкий мишка.
- Маша ты горячая. И мокрая, - шепчет Савва. - Созревшая ягодка. Надавить - и брызнет сок, - он гладит меня между ног, размазывая мое желание, перебирает пальцами складки. - Я так хочу надавить.
Выгибаюсь в пояснице, до боли в руках сжимаю угол полки, меня никто там не трогал, ни разу, только я сама, на днях, когда думала о нем и не могла уснуть, представляла его. И вот моё опасное желание сбылось - его рука, его пальцы, раскрывают меня, исследуют, и у меня нет никакой воли, нужно продолжения, мне тоже нужно его трогать, и я нарушаю приказ.
Медленно тяну руку к нему.
И тут он давит. Куда-то. В какую-то созревшую ягодку.
И с головы до ног по мне проходится разряд тока, я будто лопаюсь, не в силах сдержать в себе это чувство пытаюсь сдвинуть ноги и кричу на всю комнату, руками впиваюсь в плед, мну постель и трясусь, как на холоде, но от жара, срываю голос.
А потом чувствую что-то.
Очень мокрое.
Его язык, его губы. Ощущаю, как он с жадностью втягивает в рот складочки, с силой сжимает мои бедра, шире раздвигая ноги, подхватывает под колени. Забрасывает мои ноги себе на плечи и пьет меня, с глухим урчанием, вылизывает меня, этот мужчина, невозможно, мечусь, словно в огне, как под палящим солнцем жарюсь, стонами захлебываюсь, это так хорошо, невозможно, как другой человек способен такое с тобой сделать, почему ему доступно это знание, откуда. Мое тело в его бесконечной власти, отдано ему.
Я оглушена собственным криком, его слова долетают сквозь вату.
- Правда, девочка. Только девочки такие вкусные. Я не ошибся. Это просто замечательно, Маша.
Ослабленная, размазанная, лежу и не улавливаю смысла его слов.
И того, что все закончилось. Его языка между ног нет.
Это ужасно.
Зачем так делать.
Распахиваю глаза.
Он нависает надо мной. На губах блестит сытая улыбка.
У него секси-губы. Сочные и объемные, такие только кусать.
С трудом поднимаю голову и тянусь попробовать свой вкус.
Он резко отстраняется, поворачивает голову в сторону открытого окна.
По полу что-то брякает. И ещё раз.
А потом слышу шорох голых кустов за окном. Тихий девичий смех. И весёлый голос Полечки:
- Мэри, ты спишь? Мэри, мы у тебя под окном. Выходи.
Глава 11
Не понимаю, как мне удается дойти до окна. Наверное, меня толкает мысль, что подруга, не дождавшись ответа, залезет сама.
А тут я.
Растрёпанная, раскрасневшаяся, в порванной одежде в мужских объятиях.
Ноги дрожат, руки, все тело. Ещё и легинсы болтаются лоскутами, связывают движения.
Опираюсь руками на подоконник.
И слышу, как за спиной тихо хлопает дверь.
Смотрю через плечо.
Он ушел.
Как же так.
Кто разрешил.
Нет, просто ведь мы не закончили. Он хотел, я хотела, и...
- Маша! - громким шепотом зовёт Полина. - Ау! Ты спала что ли?
Девочки глупо хихикают.
На востоке краснеет небо.
Скоро станет совсем светло.
- Спала! - сердито откликаюсь. - А вы почему не дома?
- Пошли гулять, - мне показывают бутылку шампанского. - Вернёшься до того, как проснется Тамара.
- Ее дома нет, - машинально ляпаю.
- Тем более, - присвистывает Полина. - Погоди. А этот твой Савва. Он дома?
- Он не мой! - торопливо возмущаюсь.
И заливаюсь краской.
Мой, конечно.
После такого.
Да. Я не дура и складывать дважды два умею. Он взрослый-успешный-состоятельный-очень-красивый.
И он у нас проездом.
Но помечтать мне никто не запретит. Я и раньше мечтала, и сейчас тем более, бережно упакую в памяти все, что случилось этой ночью.
И буду перебирать перед сном.
- Пошли скорей, - торопят девочки. - Долго нам в кустах торчать? Кстати, это не твоя сумка?
- Дай сюда, - перегибаюсь через подоконник, за ремешок хватаю сумочку. - Идите к подъезду на лавочку. Сейчас я.
Быстро достаю из шкафа спортивные брюки. Скомканные легинсы кидаю под кровать. Собираю волосы в хвост и тру лицо.
Это все.
Я не хочу уходить. Хочу отправить подруг домой. Лечь в кровать. И, может, он ещё вернётся.
Ох.
Кусаю ноготь.
Наверное, нельзя так. Надеяться на повторение. Пришли девочки.
А могла вернуться Тамара.
И что бы тогда со мной было?
С ним - ничего.
Даже если она его выставит - он не пропадет. С такой машиной. И явно ему хватит на гостиницу, стоит лишь глянуть, какие суммы он за раз оставляет в супермаркете.
Да одни его часы наверняка стоят больше, чем вся наша мебель.
А у нас, между прочим, новый ремонт.
Он не пропадет, да. А вот мне на гостиницу не хватит точно. С моей стипендией разве что на пару-тройку ночей.
Тяжело вздыхаю.
И лезу из окна.
Нужно сделать вид, что ничего не было.
Да.
Так будет правильнее всего.
По кустам выбираюсь из палисадника к подъезду. У Полины в открытом рюкзаке колонка, она включает музыку, и двор оглашает грохотом заводная попсовая песня.
- С ума сошла! - тянусь к ее рюкзаку, на минимум убавляю звук. - Люди спят. Идём отсюда скорей.
Под жалобы Полечки, что у неё сегодня день рождения и ей можно все, выходим со двора.
- День рождения был вчера.
Я самая трезвая, и мой занудный бубнеж, естественно, никто не слушает.
Девчонки снова включают музыку. Подпевают. Меня берут под руки с обеих сторон. Предлагают угоститься шампанским, но я мотаю головой.
И так пьяная.
Надо только представить сильные руки, что трогали меня, обнимали, прижимали к себе - и ноги подкашиваются, я словно вся в его отпечатках, несмываемых светящихся метках, кошусь на подруг и кажется, что на мне написано - этой ночью в моей постели был мужчина.
Медленно светает, бутылка пустеет, редкие машины попадаются навстречу, прохожих нет совсем - все дрыхнут.
Что со мной случится этим воскресеньем.
День только начался, а у меня предчувствие - что-то обязательно будет.
Глава 12
На перекрестке расходимся с девочками. Вдвоем с Полиной сворачиваем на аллею - твердо настроена проводить ее домой, иначе она не дойдет.
Или во что-нибудь вляпается.
Так уже было однажды. Мы стояли у магазина неподалеку от ее дома. Она вышла с дня рождения мамы, а там пила вино. И к нам с интересным предложением подкатился черноглазый мужчина. С говорящим именем Армен.
Он предложил поехать к нему в гости.
А Полина сказала, мол, ты купи нам сначала в магазине коробку самых вкусных конфет.
Он согласился, пошел в магазин.
Полина, хихикнув, начала объяснять. Мы его не знаем, значит, он не местный. И скоро уедет. Решил, что нашел доступных дурочек.
Но мы-то вовсе не дуры. И сейчас он это поймет.
И вот он вышел с двумя коробками конфет. Сунул их нам. Шагнул к своей "пятерке".
И Полина дала деру.
Он оглянулся.
А я так испугалась, что припустила за ней.
Армен нас не догнал, но мог донать. И вряд ли он бы просто отобрал конфеты, и все.
Страшно это.
И так делать нельзя.
Поэтому провожаю подругу прямо до квартиры, и, убедившись, что она зашла в дом, успокаиваюсь.
На улице дышу свежим воздухом, весна наступает. Уже наступила, она пахнет головокружительно вкусно.
Перехожу дорогу, сворачиваю в лесочек, решаю пройтись там до стадиона, и дальше до дома.
А по дороге немного помечтать, как обычно.
В школе на уроках физкультуры у нас тут были лыжные кроссы. Школа наша недалеко, вспоминаю и вздрагиваю, быть студенткой мне нравится больше.
Иду между сосен, выхожу к старой заброшенной коробке бессейна.
И едва не вскрикиваю.
На бортике сидит Савва. Причесанный, свежий, словно ночью и не был со мной, и не измял костюм в моей кровати.
Ох.
Он не один. С ним..
Моргаю, вглядываюсь в пятнистое шкурку.
Это ночная кошка. Которая меня преследовала. Кралась за мной через дорогу.
То есть не кошка, а леопард. Или ягуар. Большой. Килограмм на сто двадцать потянет.
Он потягивается. Лениво, по-кошачьи, сильный и гибкий.
Савва курит.
Прячусь за деревом.
Что за чертовщина, откуда в нашем лесу взяться ягуарам? Если бы его только содержали в каком-нибудь коттедже в вольере - так это новость бы разнеслась по округе.
Хмурюсь.
Я не так близко, но вокруг ни души и тишина, и до меня долетает хрипловатый голос Саввы.
- Я тебе уже сказал, - он стряхивает пепел в серый островок снега - остатки зимы. - Ты и сам знаешь. В этом городе, не считая школьниц, она единственная невинная девушка. У остальных на лицах все написано. А она - другая. Она и пахнет по-другому, ты ведь тоже почувствовал. Юной женщиной. Ещё чистой, но уже созревшей.
Ягуар лежит на бревне, разбросив в стороны лапы. И будто бы так же, как и я, внимательно слушает.
Но ведь он почти кошка. И вряд ли понимает.
А Савва.
Ушел из моей спальни.
Чтобы курить в лесу и болтать с ягуаром. И это слегка странно. Какой мужчина на его месте так поступит?
Хотя...красивое животное. Очень. Ушки, хвостик, и так он лениво развалился.
Залюбовавшись им, переминаюсь с ноги на ногу. Ботинком задеваю пустую жестяную банку - кто-то бессовестно пил пиво и не донес до мусорки.
Встрепенувшись, животное вдруг поднимает голову.
Принюхивается.
Савва оборачивается.
Стою за деревом и не шевелюсь, перестаю дышать. Встречный ветер дует мне в лицо, охлаждает горящие щеки.
Уже делаю шаг, чтобы выйти из укрытия и поздороваться, эта кошка не должна ведь на меня броситься, они, кажется, миролюбиво настроены к людям.
Но тут до меня с запозданием доходит смысл слов Саввы.
Невинная девушка, которая по-другому пахнет - он это не обо мне, случайно?
- Так вот, - Савва тушит бычок в снегу. - Место мы выбрали верное - город стоит на лысой горе. Затмение не проблема. Девушку мы тоже нашли.
Он замолкает, а я невольно накрываю ладошкой рот.
Речь обо мне или нет?
И тут Савва встаёт. Отряхивает брюки. И тихо заканчивает:
- Маша та, кто нам нужен. Ее кровь тебя излечит.
Глава 13
Не разбирая дороги несусь по лесу.
Кажется, в спину мне дышат, меня вот-вот схватят, выкачают из меня кровь и бросят там в лесу.
Вылетаю к магазинам, сгибаяюсь пополам, уперевшись руками в колени громко дышу.
Да уж. Не спортсменка я совсем.
Оглядываюсь на лес.
Никого.
Но я не сумасшедшая, я все прекрасно слышала. И Савву, и как ягуар урчал, соглашаясь.
Крови им моей надо, ничего себе.
А ведь...
Задираю голову к небу.
Оно голубое и чистое, скоро разгуляется солнечный день.
Но вечерами не раз замечала - в небе появляется красная луна. И висит она всю ночь. Странная, необычная, похоже на затмение.
И началось это с тех пор, как Савва приехал в наш город.
Ну и ну.
Прижимаю ладони к щекам.
Что творится.
Может, он какой-нибудь сатанист или ещё что-то?
Обнимаю себя за плечи. Перехожу дорогу.
Ночью все было так волшебно. Но только в сказке чудовище превращается в прекрасного принца, а в жизни - наоборот.
И что мне делать?
Народ просыпается, мимо лениво катят машины, я иду вдоль школы, дальше по дворам, выхожу в центр.
Сажусь на лавочку на площади, жмурюсь на солнышко, греюсь.
Домой идти нельзя, там живёт Савва.