Но Дабнай не могла не признать правоты Джарлакса. Стоит ему официально повысить Дабнай или любую другую жрицу до руководящего ранга, особенно теперь, когда Бреган Дэрт становится все сильнее, как некоторые верховные матери могут увидеть в банде угрозувозможно, даже зарождение нового Дома, тем более опасного в силу своей мобильности, даже неуловимости, да еще при деловых связях с сильнейшими Домами города.
Она не смогла этого предугадать. Тогда не смогла.
Не могла она и определиться с тем, что чувствует по поводу пребывания Закнафейна в Доме ДоУрден. Она тосковала по его ласкам и поцелуям, но, возможно, это и к лучшему. По крайней мере, пока он рядом с Мэлис, жестокая Сулез нескоро снова решится на попытку подстроить его убийство.
Дабнай поднялась и подошла запереть дверь, не забыв внимательно осмотреть коридор.
Она надеялась, что Аратис Хьюн действительно покинул город, и еще желала, что он будет отсутствовать долго, очень долго.
Глава 15. Каждый угол
Молодой воиндроу выглянул изза края галереи, стараясь никому не попасться на глаза. Он не хотел, чтобы мужчина в почти пустом зале знал о его присутствии. Для него это было равносильно тому, чтобы подглядывать за раздевающейся женщиной или творящей молитву жрицей. Если бы объект знал, что на него смотрят, удовольствие не было бы таким острым, да и знания, на которые он надеялся, получить вряд ли удалось бы.
Дайнин ДоУрден, второй сын Дома, не пожалел усилий на переделку этого участка галереи, окружающей тренировочный зал Дома ДоУрден, чтобы получить возможность незаметно наблюдать за происходящим внизу.
И вот теперь наконец его усилия оправдались.
Внизу стоял Закнафейндроу, широко известный на извилистых улицах Мензоберранзана. Обнаженный до пояса мужчина с блестящими от пота напряженными мускулами уже закончил самую активную часть ежедневного ритуала тренировки.
Сейчас он стоял спокойно, почти повернувшись спиной к Дайнину. Опущенные вдоль корпуса руки означали позу расслабления, обычное положение в отсутствие угрозы. Перед ним, немного справа, на задних лапах сидела крыса, поедающая обнаруженный на полу лакомый кусочек.
Дайнина это озадачило. В Доме ДоУрден не должно было быть крыс: как мог зверек пробраться в это помещение?
Грызун взвизгнул и метнулся прочь, и тогда Дайнин понял, что крыса какимто образом была частью тренировочного процесса, потому что Закнафейн в тот же момент словно взорвался.
Его руки взметнулись вверх, увлекая за собой выдернутые из ножен мечи. Клинок в левой руке во время подъема перевернулся точно над плечом, готовый нанести колющий удар за спиной воина, и так же стремительно описал дугу наискосок над правым плечом Закнафейна.
В то же самое время мастер оружия произвел колющий выпад назад правым клинком и при этом начал поворачиваться так, что левый меч оказался прямо перед ним.
Воинский инстинкт подсказывал Дайнину, что Закнафейн завершит поворот, замыкая линию реза, и отступит на шаг, отдаляясь от воображаемого убийцы, пытавшегося заколоть его в спину.
Но нет!
Закнафейн резко остановил движение клинка, перехватил рукоятку и послал лезвие назад, как и правый меч, и сам повернулся следом за ним, так что меч в правой руке вышел вперед в широком и мощном режущем ударе сверху вниз.
Дайнин видел Закнафейна сотни раз, несколько раз они даже тренировались вместе.
Но такого еще не было.
Закнафейн убрал мечи в ножны и бросил на пол крошки для крысы.
Зверек снова сел на задние лапы и принялся за еду, и Закнафейн снова расслабился, точьвточь как и прежде, только теперь Дайнин видел его спереди.
Крыса запищала и задвигалась, и мечи как будто самостоятельно возникли в руках мастера оружия, левый с ошеломляющей плавностью устремился вверх и в сторону. Взгляд Дайнина был прикован к левой руке Закнафейна, к искусной работе пальцев мастера, блестяще выполняющих сложный перехват.
Ни одного лишнего движения. Ни одного.
Дайнин пытался отследить весь процесс: взмах, укол, второй неожиданный укол, завершающий сокрушительный режущий удар. Каждое движение являлось продолжением предыдущего. Каждый поворот, отклонение или смещение центра тяжести во время выполнения движений были отточены таким образом, что Закнафейн становился в позицию для следующего маневра.
Еще горсть крошек полетела к крысе. Закнафейн использовал живое существо изза непредсказуемости его реакции. Момент стремительного старта определяла крыса, а не Закнафейн.
Дайнин счел эту идею блестящей. Вместо того чтобы самому определять начало упражнения, что, естественно, не подошло бы для человека при неожиданном нападении, превосходный мастер оружия позволял сделать это грызунусуществу с хаотичным поведением. Что поражало еще сильнее, так это то, что вся комбинация, наблюдаемая Дайнином, предназначалась для единственной ситуации, для одного неожиданного удара и с одного направления.
Сколько сотен часов потратил Закнафейн на совершенствование нескольких последовательных движений? Сколько других подобных программ изобрел и усовершенствовал он для других угроз?
Здесь, на галерее над тренировочным залом, Дайнин ДоУрден осознал истинную сущность Закнафейна. Дайнин считал себя многообещающим воином, он видел в действии многих выдающихся бойцов Мензоберранзана и даже две настоящие дуэли между мастерами. Он понимал боевое искусство и красоту танца мечей.
Но это? Это нечто большее. Такого уровня совершенства и угрозы Дайнин не мог себе даже представить.
Закнафейн еще раз выполнил свой боевой ритуал, потом еще и еще.
Дайнин понял, что он будет повторять его еще десяток раз. Возможно, два десятка. А может, и сотню раз!
Дайнин покачал головой и тихонько скользнул назад, покинув тренировочный зал через устроенный им потайной выход. Он в одиночестве шагал по коридорам и мог только качать головой, а мысли терялись гдето между непревзойденной красотой увиденного и внезапной острой неприязнью к мастеру оружия Закнафейну. В какойто момент он остановился, закрыл глаза и повторил всю комбинацию: разворот меча, укол, еще укол и поворот, разящий удар.
Сколько жертв ему придется принести, чтобы хоть отчасти приблизиться к такому уровню точности и быстроты? Сможет ли он достичь подобного мастерства, если даже посвятит тренировкам каждый час своей жизни?
Дайнин уважал Закнафейна.
Дайнин восхищался Закнафейном.
Дайнин ненавидел Закнафейна.
Дабнай едва не вскрикнула, увидев Закнафейна, входящего в «Гниющий миконид», когда после боя с Аратисом Хьюном, устроенного ею в переулке, прошло уже больше семи декад. Она не могла отрицать своей радости при виде него, но и не видела возможности избавиться от охватившей ее тревоги.
Сердце влекло ее к мастеру оружия.
Голова советовала бежать.
Для Дабнайда и для любого другого темного эльфапобеда сердца была редким случаем, но в этот раз она не послушалась голоса разума, не умчалась, а вдруг оказалась рядом с присевшим за столик воином.
Закнафейн поднял на нее взгляд и приветствовал улыбкой, теплой и манящей, и, как ей показалось, искренней. Он жестом пригласил ее сесть, и она так и сделала.
Я надеялся найти тебя здесь,признался он.
Ты пришел не по просьбе Джарлакса?
Дабнай подняла два пальца и махнула ими Харбондейру.
Я не видел его и не получал никаких известий с того дня в переулке, когда он помешал мне одержать победу.
Победу?
О да,заверил ее Закнафейн.И Аратис Хьюн знал об этом. Как мне сказали, он покинул Мензоберранзан.
«Вероятно, всего лишь временно»,подумала Дабнай, но промолчала.
Харбондейр подошел с парой стаканов и поставил напитки на стол. Не успел он отвернуться и сделать шаг к стойке, как Закнафейн отодвинул свой стакан.
Дабнай посмотрела на него с удивлением.
Не думаешь же ты
Закнафейн протянул руку через стол, подвинул к себе ее стакан, а на его место подтолкнул свой. После этого он откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди в привычной для мастера оружия позе превосходства, но одну руку чуть приподнял ровно настолько, чтобы дать ей знак отведать напиток.