Такой бы мог принадлежать ресу, если и уступающему скатоподобному существу под ногами, то совсем немного. Поход к нему выглядел не самым умным решением, откровенно идиотским, если уж говорить прямо, вот только Кирилл сильно сомневался, что эта сила может принадлежать живому существу. Дымка вокруг каждого ресу находилась в постоянном движении. Вроде бы однородная, она обладала тысячами мельчайших оттенков, которые создавали совершенно уникальную и постоянно изменяющуюся картину. Но не вокруг странной аномалии. Ее рисунок оставался статичным даже несмотря на постоянное движение к небу. А вместо привычного темно-серого оттенка там царило холодное сияние грозовых разрядов.
Инстинкт самосохранения запрещал не то что приближаться, а даже смотреть в ту сторону. Любопытство же, словно в пику, гнало навстречу. Жажда силы подстегивала: на Рруа малейшее преимущество в понимании дымки отделяло жизнь от смерти. Особенно, если это умение принадлежало более высокому уровню. Так подсмотренное у демона сжатие дымки помогло убить Ликка, который превосходил человека на голову. А вибрация позволила даже довольно слабому невидимому убийце серьезно ранить подростка, который позже убивал их десятками. В этом плане возможность придать дымке мощь молнии выглядела невероятно привлекательно.
За и против долго боролись в душе Кирилла, но искушение оказалось слишком велико. Максимально скрыв собственное присутствие, он отправился в дорогу. Без защитного кокона дымки, с одним лишь прямым усилением, ему с трудом удавалось преодолевать шквальный ветер и ливень. Особенно по скользкой гладкой поверхности. Иногда Кирилла буквально протаскивало на несколько метров назад. Над его головой зловеще полыхали бьющие в лес шипов молнии.
И все же аномалия медленно приближалась. Гладкая черная кожа сменилась изгибами грязно-серой раковины. Очень старой, если судить по обточенным ветром и водой проломам. Благодаря им идти стало легче. Очень скоро на горизонте показалось здание.
Невероятно - Кирилл замер.
Кто бы мог подумать, что на дикой и жестокой Рруа находится что-то подобное? Ресу способны строить? Или когда-то у них существовала цивилизация? А может Рруа приютила не только ресу и людей?
Круглую белоснежную башню перед Кириллом окружало несколько золотых колец. Установленные под разными углами, с самим зданием они соединялись тончайшими спицами. Сквозь крышу башни в небо бил видимый даже обычным взглядом темно-фиолетовый поток. Тяжелые облака озарялись изнутри мрачными отсветами и закручивались по часовой стрелке.
С близкого расстояния сила аномалии еще больше отдавала искусственностью. Ее чудовищная мощь сплошным потоком вливалась в облака, а затем нисходила с них в виде молний, которые и втягивал через свои шипы скатоподобный ресу. Судя по всему, благодаря этой башне он и вырос таким огромным. Естественно, что это только подогревало интерес Кирилла к таинственному строению.
От немедленно броска к башне его удержал один лишь инстинкт самосохранения. Стоило только ресу под его ногами обратить внимание на жалкую букашку, и человека тут же растерло бы в пыль. Так что на первый взгляд риск явно того не стоил. Но имелась у этого вопроса и другая сторона. Сила, которой так и дышал монстр под ногами человека, несла в себе ощущение апатии и равнодушия. Словно разум этого древнего чудовища давно угас. С учетом такой поправки ситуация уже не выглядела столь авантюрной.
Но риск все еще велик - продолжил размышлять подросток. Даже с такого расстояния он ощущал чудовищную мощь молниевидной дымки. Пожалуй, по своей разрушительности она превосходила даже угольно-черную.
Все же искушение оказалось слишком велико. Кирилл медленно вышел из костяного леса и осторожно, прислушиваясь к потокам чужой силы, зашагал к белоснежной башне. Сам себе он поклялся, что любое волнение или даже намек на более пристальное внимание заставит его немедленно отступить прочь.
Глава 6.
Камень башни на ощупь оказался гладким и горячим. Лишь кончики пальцев периодически покалывало ударами тока. В монолитной стене не оказалось даже намека на дверь или шов. Попытка же проникнуть сквозь нее восприятием провалилась, оставив ощущение брошенного в бездну факела: на мгновение показалось, что вот-вот и удастся что-то разглядеть, но затем свет исчез в чернильном мраке.
Бывает же - с досадой подумал Кирилл. Он рискнул жизнью, чтобы узнать тайну этого места, но не сумел найти даже входа. Не удивительно, что его переполняло разочарование. И любопытство.
Взорвать стену? Пробить проход силой? Не факт, что получиться, учитывая аномальную сопротивляемость белоснежного камня восприятию, а вот нежелательное внимание привлечь может с гораздо большей вероятностью. Попробовать использовать познание? Уж лучше взорвать: шансов уцелеть всяко больше выйдет.
Что остается в сухом остатке? Разве что продолжить изучать монолитную стену, рассчитывая на удачу и смекалку: как-то же в эту таинственную башню раньше попадали. Существовала, конечно, некоторая вероятность, что прежние владельцы перед своим исчезновением вход замуровали, но ее подросток оценивал, как незначительную.
- Интересно, - пробормотал Кирилл.
В ходе своих поисков он обратил внимание, что удары током происходят не периодически, как ему показалось изначально, а в определенный точках, пусть каждая из них и пульсирует с определенной частотой. Кирилл не поленился и потратил некоторое время, чтобы с помощью ТиЭй составить карту этих точек. Вышла довольно частая вязь из нескольких сотен звездочек, которые обхватывали камень башни широким кольцом.
А вот, похоже, и замок. Осталось только ключ найти. Или отмычку - задумчиво созерцая полученную схему, подумал Кирилл.
Он весьма смутно себе представлял, как подступиться к решению данной задачки. При условии, конечно, что это и в самом деле именно часть входной группы, а не система безопасности, например, которая готова любого нарушителя поджарить в хрустящий стейк.
И все же уходить ни с чем Кирилл отказывался. Принять на себя повторный риск вышло гораздо проще, чем первый. Это как в азартной игре: выиграв раз, ты хочешь продолжать еще и еще.
Выбрав точку, которая пульсировала медленнее остальных, подросток направил к ней поток дымки. Под давлением его силы небольшой участок снежно-белой стены вдруг пошел рябью и начал стремительно светлеть, превращаясь в подобие стекла, а в его глубине вспыхнула ярко-синяя искра.
От нее по нескольким направлениям начали расти сияющие линии, каждая из которых стремилась к собственной искре. Камень над ними так же шел рябью и приобретал вид стекла. Несмотря на разное расстояние, линии достигли своих искр одновременно. Вспыхнуло еще семь ярко-синих звездочек. Каждая из них в свою очередь выпустила по несколько линий.
На этом их рост почти сразу прекратился. Кирилл инстинктивно попытался усилить поток дымки. Это помогло. Но чем больше искр разжигалось, тем больших усилий от него требовала каждая последующая.
Но Кирилл не сдавался. Постепенно башню начал обхватывать сложный узор из линий и сияющих звезд. Окружив три четверти ее поверхности, рисунок замер окончательно. Большего давления, продолжая поддерживать вокруг себя непроницаемый для чужой силы кокон, Кирилл создать попросту не мог. Ему оставалось либо смириться и отступить, либо
Плотный кокон дымки вокруг него начал истончаться, а узор возобновил свой рост. Тут же плечо резануло болью первой раны. Впрочем, скорее неприятной, чем действительно опасной: сопротивление Кирилла чужой силе уже достигло того уровня, когда и без дополнительной защиты его тело могло отразить определенную часть урона. Но и такие раны в большом количестве могли нанести серьезный вред. Открыть замок надлежало как можно быстрее.
Кирилл усилил напор. Вокруг него остался лишь самый минимум защиты. Чужая сила продолжила раз за разом терзать его тело. Потекла кровь. Подростку оставалось лишь стиснуть зубы и терпеть, сконцентрировавшись на деле. И это принесло результат.
Замкнувшись, узор ослепительно вспыхнул. Волна света покатилась по всей поверхности башни, отшелушивая мириады белоснежный чешуек, которые с оглушительным шелестом устремились во все стороны сплошным потоком. Озаряемая изнутри прекрасным синим узором, полупрозрачная, словно из стекла, башня предстала перед человеком во всем своем великолепии. А в монолитной стене сформировалась арка.