Ваше святейшество, у отца сейчас гость. Быть может, обождёте его? Ваши мудрые слова придадут нам сил.
Боюсь, юный Ферус, эта ночь не для мудрых слов. Слуги Скорбящего не лучшая подмога святым воинам в дозорных вопросах, покачал головой Лик и тяжело вздохнул. Досточтимый лорд Тираль ведь приказал мне явиться к нему незамедлительно, а приказа я ослушаться не могу, он развёл руками. К тому же тайна их разговора, если, конечно, за пологом есть место тайне, останется таковой. Исповедник не разглашает сказанного грешником.
В таком случае оставляю ваше святейшество на милость отца, юноша отошёл в сторону и дал знак страже пропустить Лика.
«Ох, исповедую я твоего папеньку, не узнаешь потом старика» подумал убийца и откинул полог. Шатёр Тираля превосходил походное жилище Эшераля в несколько раз. Пахло благовониями и высушенными травами. Лорд выпячивал богатство напоказ: вышитые золотыми нитями гобелены и ковры, стойки с оружием, инкрустированным драгоценными камнями, напольные канделябры из баснословно дорогого Пепельного дерева, а в углу стояла бадья из видения убийцы.
Лик хотел было присвистнуть: нечасто он встречал такое великолепие, особенно на задворках Понтификума, но, увидев лорда Тираля и его гостя, сдержался. Мужчины сидели за столом, ножки которого были вырезаны в виде орлиных когтей и беседовали. Тираля убийца узнал сразу. Такого борова трудно было забыть, а вот гостя Лик не видел ни разу, но богатые одежды выдавали в нём лорда. Вот только герба нигде не было видно. Лицо незнакомца скрывала маска из чёрного бархата, какие аристократы надевают на балы. В голове Лика вновь раздался голос Алой Девы:
Ах, Вариэль, не думала, что увижу ещё одного приближённого твоими глазами. Поболтай с Аракиэлем и этим никчёмным лордом, но не вздумай убивать Тираля! повысила голос госпожа. Аракиэль служит мне верно и всегда насыщает меня людским горем. Исповедуй развратника Тираля и уходи. Приказы Эшераля ничто, по сравнению с моей волей. Помни об этом голос утих.
«Не думал, что остался ещё кто-то, кому удалось избежать костра эклессии. Славно» убийца мысленно улыбнулся.
Ваше святейшество, какой приятный сюрприз! глубокий голос Тираля вывел Лика из транса. Мы с мастером Соловьём уже заканчиваем, однако, он указал на стул рядом с собой. Мне необходимо твоё мнение, Децимиус, касательно моральной стороны одного вопроса, толстые губы Тираля разъехались в ехидной ухмылке. Лик сел рядом и перевёл взгляд на незнакомца. Холодные синие глаза под маской изучали его.
Конечно, мой лорд, ведь кто, как не человек веры способен взвесить грех и благость на весах Скорбящего, кивнул Лик и прижал ладонь к священному символу.
«Самодовольная свинья. Кичишься своим положением патриарха Герба, и даже не надел пояс с колокольчиками. Что ж, тем лучше» подумал мнимый приор.
Прошу простить мастера Соловья. Несмотря на своё имя, он весьма немногословен, махнул рукой Тираль.
Благие слова меняют человеческий лик, тихо проговорил человек в маске, делая акцент на последнем слове. Он будто знал, кто на самом деле скрывается под личиной приора.
«Что, госпожа, нравится играть со мной?» унёсся в глубины разума вопрос. Ответа Лик не дождался. Всё, что он услышал эхо далёкого девичьего смешка. Соловей между тем продолжил:
Обрисуйте доброму приору ситуацию. Быть может, план наш переменится, он постучал рукой, облачённой в белую перчатку, по тонкому листу вскрытого письма. Сломанная печать с косой под колоколом выдавала отправителя. Тираль вздохнул, почесал двойной подбородок и неохотно произнёс:
Видишь ли, Децимиус, попало ко мне в руки одно письмецо от этого лизоблюда Эшераля. Один из его надёжных людей готовился передать его ординарию-воителю. Что ж, у него не вышло, развёл руками лорд. Мастер Соловей доставил это послание мне, и мы погрузились в чтение. Этот мерзавец! заорал Тираль, обрушивая массивный кулак на столешницу. Ткань перчатки благости чуть было не лопнула, а Лик заметил, как по дереву пробежала небольшая трещина. «Силён, боров. Надо быть осторожнее» мысленно предостерёг себя убийца.
Этот выродок хочет сжить меня со свету. Думает, Альмадорские девчонки что-то значат для нового ординария-воителя. Да Каладан даже пальцем не пошевелит, зная о моих заслугах перед святым воинством, Тираль рассмеялся. Но меня больше беспокоит не то, что он решил поиграть в доброго лорда, а то, что я могу не дожить до того, как смогу оправдаться, он испуганно посмотрел на колышущийся на ветру полог.
Думаете, лорд Эшераль способен на убийство такого святого человека, как вы? подобострастно спросил Лик. Люди говорят, что он радеет только за благо Понтификума. Его очень уважают.
Эшераль умён. Клянусь своим гербом, я его даже уважал. И уважал бы до сих пор, если бы не увидел ту приписку. Эшералева рука, точно. Мастер Соловей, покажите приору Децимиусу письмо, человек в маске кивнул и передал пергамент Лику.
Мнимый приор быстро пробежался глазами по тексту. «Чтоб тебя, Эшераль! Говорил тебе, меня посылай с письмом этим. Теперь твоя благородная жопа у Тираля в руках. Это же прямое обвинение и приказ об устранении» Лик начинал нервничать.
«Если только ты всё это не подстроил, хитрый ты подзаборный котяра! Свезло тебе, что я приора приметил, иначе хер бы пробрался к этой свинье в шатёр. Да вот только Алой Деве перечить себе дороже, так что подставил ты сам себя, Нитус. А я при тебе числюсь, твою-то мать!» убийца попытался изобразить на лице крайнюю озабоченность. Отложив письмо, он на мгновение деланно задумался, а потом сказал:
Что ж, сын мой, даже великий праведник может открыть свою душу греху. Лорд Эшераль даже не вызвал вас на божий поединок, а предпочёл действовать скрытно клинком убийцы. Я осуждаю этого человека и молюсь Скорбящему, чтобы вы одержали над ним верх, но что ещё может человек веры? Лик сотворил двуперстие и зашептал молитву. Человек в маске усмехнулся, его забавляли попытки убийцы играть Децимиуса.
Как ты и сказал, кто, как не человек веры может помочь. Ты ведь знаешь всех лагерных эклессиаров? маленькие глаза Тираля скользнули по богатому одеянию приора и остановились на символе добродетели.
Конечно. Каждому святому брату в нашем воинстве я друг и товарищ, торжественно произнёс Лик. Тираль плотоядно улыбнулся.
Прекрасно. Значит, тебе известен личный исповедник Эшераля?
Брат Тацеус проявляет в делах исповеди достойное рвение. Но зачем он вам? Лик изобразил на лице притворное удивление.
Децимиус, ты исповедуешь меня почти с самого моего прибытия семь лет тому назад, и исправно держал язык за зубами. Это достойно уважения. Мастер Соловей, я думаю, его Святейшество можно допустить до избранного круга, человек в маске усмехнулся и заглянул в глаза Лика:
Приятно познакомиться, Вариэль. Наслышан о тебе, в голове убийцы зазвучал бархатный голос. Он располагал к себе. Госпожа сообщила мне о твоих намерениях касательно Тираля, но, смею надеяться, они уже в прошлом. Приятно будет иметь тебя в качестве союзника, ментальная связь оборвалась, и Соловей заговорил уже вслух:
Что ж, срок воистину немалый, ваше святейшество. Думаю, ордену Серебряного Солнца вы будете полезны. А теперь слушайте внимательно
Глава 8Менд Винум. Молись усердно
Дяденька палач, не ходите на площадь. Она не хочет вашей смерти, и я не хочу. Бегите, пока не поздно, маленькая девочка, которой едва минуло семь вёсен, держала Менда за ткань шосс и смотрела на него снизу-вверх глазами, затянутыми пеленой слепоты. По бледному лицу маленькой незнакомки красными струйками стекала кровь, но она даже не морщилась, будто венок из тёрна был для неё привычен.
Не могу. Меня там ждут, коротко ответил Менд. Хоть внешне он и оставался спокоен, но внутри в нём клокотала ненависть. Кто мог так изувечить бедную малютку? Сыну палача нужно спешить. Солнечный диск медленно полз к небесной середине. Даже сейчас его и девочку обходило множество народа: подмастерья, лавочники, нищие, жители окрестных деревень. Все они спешили на площадь за зрелищем.