Полная луна освещала местность, залитую сверкающим белым снегом, так что было больно глазам. Шаманы стояли вокруг тары, а поодаль от них, создавая круг стоял Вождь племени Северных ахеков со своим воинами. По другую сторону стояло остальное племя. Дорога к ёмкости была украшена воткнутыми в снег светочами. Их свет переливался яркими огоньками на только что выпавшем снегу.
Сардис разделся до гола и вошёл в тягучую жидкость, затем предложил руку для уже обнажённой Амет. Она видела, как от свежей крови идёт пар. Прикоснувшись к поверхности пальчиком ноги, женщина почувствовала, что кровь очень тёплая. Войдя в неё по пояс Сардис взял её за руки, и они вместе окунулись в кровь. Медленно вынырнув из жидкости, шаманы дали соединённым сырое сердце, которое они не спеша начали есть, врезаясь в него клыками, чтобы их соединение не теряло любви на протяжении всей жизни».
Вставай, Амет, раздался чей-то женский голос, вставай, холод ещё ни к кому не был милосерден.
Ахек открыла глаза. Перед ней всё плыло. Казалось будто она под водой. Приподняв голову, резкая боль пронзила её, словно стрела вошла сквозь череп. Всё начало ходить кругом. Амет почувствовала, как к горлу подступает тошнота. Она опёрлась руками о пол. Её вырвало водой. Ведь уже продолжительное время она не принимала пищу.
Женщина посмотрела в сторону, где недавно стоял её отец и в мгновение осыпался прахом. Амет не заметила никаких следов. Ей казалось, что всё происходит в другой реальности. Будто она не здесь и всё вымысел.
Выпей отвар, раздался женский голос. Кто-то протягивал ей керамическую чашу.
Кто ты? спросила Амет, беря напиток и смотря на него с подозрением.
В глазах всё двоилось.
Пей, не бойся. Это всего лишь подорожник. После тебе нужно будет поесть. И ещё раз выпить отвар. Своими голоданиями ты испортишь свой желудок. Пока ещё не поздно, нужно его подлечить. И постепенно набирать в весе. Тебе ещё ребёнка в будущем вынашивать.
Амет опешила. В голове у неё был полный сумбур. И ей казалось, что всё происходит во сне. Она смотрела на эту странную женщину широко открыв глаза. Эта была старая ахек. Часть седых волос была собрана в пучок, остальная часть покрывала плечи, на некоторых волосинках висели деревянные бусины. Старое, но не потерявшее своей красоты лицо, местами было покрыто прозрачными кристаллами. Больше всего Амет пугали глаза. Они были абсолютно белыми, без зрачков. И она не могла понять направлен ли взгляд старухи на неё или она смотрит сквозь её тело. Руки покрывало бесчисленное количество деревянных и железных браслетов. Одежда была поношенная, местами грязная. На груди болталась уйму подвесок из разных материалов, где-то даже можно было разглядеть клыки, когти и пучки шерсти диких зверей.
Амет осторожно выпила предложенный ей отвар.
Шаманка дождалась, когда костёр разгорелся и повесила глиняный котелок на кюлохага.
Тебе необходимо прилечь, сказала старуха, указывая на лежанку, Еда скоро будет готова.
Огонь мягко потрескивал. В кине-рука стало очень тепло. Амет давно не ощущала такого жара. Северяне привыкли к холоду и сильно не топили свои дома. Да и она уже сама давно не была южанкой.
Ахек с трудом встала и прошла к месту, где до недавних пор она пришла в сознание, не подозревая, что её ждёт. Её ещё немного качало из стороны в сторону. Но добраться до лежанки она смогла.
Откуда у тебя живые цветы и свежая трава в жилище? поинтересовалась Амет, допивая отвар, от которого ей значительно становилось легче, в этих краях я никогда такого не видела.
Нужно знать места, ответила старуха, разливая суп по глиняным чашам, если ты этого не видишь, то не значит, что этого нет. Нужно уметь смотреть. Ешь! сказала шаманка, протягивая Амет еду.
От супа приятно пахло. Амет редко приходилось есть такие блюда. В составе были и рыба, и зелень, и много разных специй, придающие невероятный запах и вкус. Она с жадным удовольствием утолила свой голод, высказав хозяйке жилища самые приятные комплименты. На что шаманка никак не отреагировала. А лишь покачала головой и вручила Амет ещё один отвар из подорожника.
Шаманка ходила по-своему кине-рука и собирала, какие-то снадобья и добавляла в них различные травы. Затем подошла к своей гостье, взяла её левую руку и резко порезала подушечку безымянного пальца осколком стекла. Амет от неожиданности вскрикнула. Старуха добавила пару капель её крови в сосуд со снадобьем. Затем сказала, смотря прямо в глаза Амет, зажимая бутылёк в её руке:
Этот отвар ты выпьешь на четвёртую луну, когда твоё лоно будет испускать кровь.
Я не понимаю, с растерянностью в голосе произнесла Амет.
Я, Адамана, Дочь Западного племени ахеков. Тебя ко мне принёс твой Са. Я помогаю тебе обрести долгожданное дитя. Но для этого тебе следует набраться сил и хорошо питаться. Я знаю, что тебе пришлось пережить. И скольких младенцев ты потеряла. Тебе предстоит потерять ещё четверых, прежде чем ты родишь. Но ты можешь не выжить. Это очень сильное проклятие. Его не просто снять. Но я помогу тебе. Так же я предупреждаю тебя. Запретная магия всегда даёт желаемое, но также может и забрать. Тёмные духи щедры, и требуют такой же платы за свои деяния. А что они попросят заранее не знает никто, но, когда придёт время, ты, беспрекословно должна будешь им это дать. Иначе, тебя постигнет их гнев. Готова ли ты к этому?
Слова шаманки звенели в её ушах как крики поверженных. Амет понимала, что ей становится хуже. Перед глазами опять начинало всё плыть. Стук сердца отдавался в её голове всё сильнее и сильнее.
Она думала об отце и о его словах, которые ей пришлось услышать. Было ли это на самом деле? Неужели это старая шаманка навела свою магию? И почему сейчас ей становилось плохо?
Она открыла глаза и увидела, как свет в масляных лампах, свисающих с остова, расплывается и превращается, то в одно целое, то разделяется, каждый сам по себе. Амет слышала, как лампы брились друг о друга с приятным звоном и глухим постукиванием. Воображение рисовало невероятные картины. Три солнца были так близко к ней. Они плыли один за другим, уводя её в бескрайние чащи леса. На Юг. Она не могла найти покоя там и ей не было покоя на Севере.
Перед ней предстал отец. Амет увидела, как он не спеша шёл по горам и в мгновение слился с горными породами воедино. И на его месте образовались удивительной красоты кристаллы, цвета заходящего солнца. Солнечный свет проникал через них, играя лучами по траве и рисуя цветные блики.
Он столько циклов воевал против Запретной магии, а собственные запреты погубили его, раздался голос шаманки и отразился эхом в сознании Амет.
Так это правда?
Она не могла узнать свой голос. Будто он слышался на поверхности, а сама она находилась под водой.
Ты меня чем-то опоила.
Не переживай, это всего лишь отвар на основе дурмана. Он помог тебе войти в полёт, а брошенная у ног твоих земля не дала покинуть это место.
Мой отец
Наложил на тебя проклятье, сам того не подозревая. Мысль, Амет, может творить сильнейшую магию.
Что это за проклятье?
Оно носит весьма завораживающее название и не менее интересную историю. Я расскажу тебе её, пока отвар не вступил в полную силу:
«В тёмную ночь, когда Кьюйен только зарождалась, а на небе не было ни единой звезды, в Лесу Безмолвия молодая ахек топила своих младенцев. Она отдавала их души Духам Воды. Хотя Духи были недовольны таким жертвам, но ахек не могла иначе. Её разум помутился. Рассудок пребывал в тумане. Против своей воли она окунала в воду один за другим своих малышей. Не было слёз горячей, чем в ту ночь. И, когда очередь дошла до девятого младенца, ахек смогла остановиться. Туман в голове начал рассеиваться. Она спасла последнее своё дитя и попросила Духов Воды сберечь его, не дать ей погубить ему жизнь. По просьбе женщины, Берегиня подплыла к ней и забрала младенца. Последних же превратила в Ичетиков, чтобы те предупреждали о несчастьях и впредь ни один ребёнок не смог бы утонуть в её омуте.
Ахек поблагодарила Берегиню и попросила забрать и её душу, ей в помощь. Но Дух Воды отказала ей. И она покинула несчастную мать уплыв с младенцем на руках.