Мне предстояло снимать свадьбу телекамерой. Ведь предполагалось транслировать знаменательное событие на всю планету. Репортаж пышного и торжественного празднества обязаны были смотреть и стар и млад на протяжении всего пятидневного гуляния.
Развод нам оформили быстро. Глядя на счастливую невесту, я тоже был счастлив. Я радовался тому, что теперь Астрая уже не сможет перемывать мне косточки. А займётся шестерёнками Жестяного-Шестнадцатого. Довольно скоро, как предполагал я, напыщенный и самовлюблённый тип под воздействием крутого нрава моей бывшей благоверной превратится в запуганную размазню. Астрая уже по-хозяйски поглядывала на пока ещё ничего не подозревавшего новоприобретённого суженого, прикидывая и так и сяк, что ей предпринять вначале: просто избить дуралея или вначале изломать ему психику. Что поделать большинство земных женщин не очень церемонятся с мужьями, лишь только те дадут слабину.
Вы не поверите (а может быть и наоборот), но что бы вы подумали предпринял Император железнолобых истуканов в отношении меня, чтобы оградить себя (то естьЕго Величество) от моей предполагаемой ревности? Ведь эта стальная чурка со светодиодами вместо глаз решила, что я стану ревновать Астрайку к нему! С чего бы? После того как она меня чуть не взорвала в свадебном круизе, я уже подумывал о том, что не пора ли и честь знать. Одно я знал точно, что погорячился, женившись на этой стервозной особе. И теперь горел желанием развестись. Но побаивался об этом ей сказать. Другими словами я сбагривал Астраю Жестяному с огромным удовольствием.
Тем не менее, Жестяной Шестнадцатый решил предпринять некоторые шаги, на его взгляд гарантирующие безопасность свадьбы и защитившие бы эту свадьбу от моего предполагаемого бунта. Сразу оговорюсьпредполагаемого, гипотетического бунта. Потому что дебоширить я вовсе не собирался. Я собирался радоваться и веселиться. Ведь я так легко отделывался от Астрайки. О чём прежде не смел и мечтать!
Я то радовался. Но подлый император с помощью некой хитроумной техники (и кто бы мог подумать что такая имеется в столь отсталом мире?) подлый император зашвырнул меня подальше от дня свадьбы и подальше от невесты. Я и предположить не мог, что у цивилизации роботов имеется машина времени. И вот с помощью этой-то машины меня просто перенесли хрен знает куда. К чёрту на кулички. В такое отдалённое прошлое, что и вообразить просто невозможно. Я, поверите ли, глазом не успел моргнуть.
Но вначале Жестяной пошёл на хитрость. Он заманил Хитрого Лиса в какую-то комнатёнку. Якобы только для того, чтобы обсудить со мной некоторые детали празднества. Потом подлый трус затолкал меня на стальную платформу, находящуюся в комнате, и, лихорадочно поблёскивая светодиодами, которые у него, как я уже говорил, заменяли глаза в общем, одним движением он повернул рубильник.
Рубильник заскрежетал, посыпалась ржавчина. Платформа загудела. Из глаз у меня полетели искры. Потому что какая-то змеящаяся молния звезданула Хитрого Лиса прямо в центр груди.
Будешь знать, как на чужих невест зариться! крикнул вдогонку негодяй, лишь только меня завертел хроновихрь. Уже как из очень далёкого далёка донеслось:На мезозойской Земле по чужим бабам не придётся шастать!
Вслед мне полетел топор. Наверное, чтобы мучился подольше. Жестяной всё предусмотрел.
Кто бы подумал, что зачерствевший в интригах и государственных разборках робот окажется таким ревнивцем. Вот и доверяй после роботам. А я так хорошо к ним относился.
Долго ли летел я не известно. Но любому полёту приходит конец. Как ни сладко бывает порой лететь.
Ударился я не слабо. Оглушённый и ошеломлённый какое-то время лежал на земле, пытаясь хоть как-то собраться с мыслями и проанализировать, что со мной произошло.
Не сразу ощутил я мягкую, шелковистую траву. А когда понял, что под Хитрым Лисом податливый дёрн вместо скользкого и твёрдого паркета, сел и огляделся. Насколько позволял оглядеться окружающий густой золотисто-голубоватый туман.
Обрывки и клочья почти непрозрачной субстанции скользили по моим щекам. Они лизали и гладили кожу рук.
Туман белой мглой поглотил мир. Меня. Он был, как белая ночь. Везде. Со всех сторон.
Само собой, всё, что хоть как-то связано с туманом, несёт оттенок романтичности, загадочности. Туман сам по себеявление интригующее. Всё так. Однако бывает не до него. И уж во всяком случае, некогда любоваться туманом, если ты вываливаешься практически со свадьбыпусть и не своейи падаешь незнамо куда.
Несомненно, красота и красивость имеет некую притягательную силу. Но не следует забывать и о изнанке мира. Той неприглядной стороне, которая, прикрываясь лучшими моментами, наносит частенько подлые и ощутимые удары из-за угла. Выражаясь фигурально, конечно. А, если выражаться буквально, то и выражаться, поверите ли, мне тогда не хотелось. Потому что в данном вопросе в те минуты хватало и фигуральности выше крыши.
Так я размышлял, сидя на ковре из местной растительности, пока меня не посетила мысль о поджидающих в незнакомом мире опасностях. Только в результате прихода ко мне такой мысли я вскочил на ноги и сунул руку в карман. В тот карман, где лежал револьвер.
Тысяча метеоритов в брюхо кометы! выругался я, лишь только моя голова вынырнула из, как оказалось, невысокого, липкого слоя. Похоже Шестнадцатый прав. От мезозоя не отвертеться. Мне не отвертеться.
Да, как и пророчествовал Жестяной-Шестнадцатый, меня окружал мезозой.
Уныло огляделся я, прикидывая и так и эдак, удастся ли в ближайшее время улизнуть отсюда. Ведь платформа, на которую меня затолкал Жестяной, исчезла. Потерялся и рубильник. Как, впрочем, и сам монарх-андроид. В природе всего этого больше не существовало.
Как бы там ни было, и что бы впоследствии не писали в галактической прессе о данном прецеденте, но в те драматические и неподражаемо сложные для меня минуты, звериным чутьем, проснувшимся во мне, я понял, что застрял здесь всерьёз. Всерьёз и, по всей видимости, надолго.
На такую далеко не оптимистичную, хотя и не совсем упадническую мысль наводили некоторые соображения, являвшиеся логически обоснованным следствием моих визуальных исследований окружающего пространства.
Всё дело в том, что, как я уже упоминал выше, находился я, насколько я мог определить, в абсолютно девственном мире, на некой живописной лужайке. С другой стороны лужайки возвышались довольно высокие красноватые скалы. И у основания скал паслись нервные, то и дело с подозрительностью озирающиеся небольшие травоядные динозаврыполноправные аборигены, как я помнил из школьных учебников, мезозойских пространств.
Из всего выходило Блин! Блин-блинище!.. Что-то происходило. Что-то со мной происходило! Что-то происходило с памятью. Моей памятью. Память стала изменять Хитрому Лису. Ни с того, ни с сего воспоминания о прошлом начали стираться из моей памяти. Я её терял. Терял память. В минуты прояснения сознания я ещё помнил об Астрае, а так же о том, кто я такой на самом деле и по какой причине здесь нахожусь. Но такие прояснения случались всё реже и с некоторых пор стали похожи на озарения.
Кстати, кто такая Астрая?
Может онаодин из тех пасущихся неподалеку динозавров? Или так называют эту скалу? Ах, Астраямоя любимая женушка (бывшая), забросившая меня с помощью неких загадочных таблеток в далекий мир. Или это не она отчебучила с моим переносом? Хотя, с неё станется.
Но кто, в таком случае, я? Хитрый мм Хитрый. Эээ медведь Нет! Хитрый заяц Или баран? Точно! Вот оноооо!! Хитрый баран!
Нет, наверное, я всё-таки глупый осел. Если уж логически. Если позволил засунуть себя какой-то ушлой бабёнке в эту проклятую богом дыру.
Короче, благодаря своему незапланированномуили запланированному? выпаданию из квартиры? Из свадьбы? я оказался по уши в дерьме.
Вот чёрт! Прежде, чем меня отыщет эта несносная и неугомонная Астрая, я здесь запросто свихнусь только от того, что и поговорить-то толком не с кем. Ведь, как известно, динозавры существа малоразговорчивые и предпочитают больше думать о жратве, чем вести светские беседы.
Стоит ли после этого говорить, что жилось мне мезозое не сладко, и что эта жизнь приятными сюрпризами не баловала? Думаю, не стоит.