Девушка продолжила идти, несмотря на то, что ноги ее совсем утопали в песке, а ветер становился все сильнее. Пейдж достала из кармана солнечные очки и надела их. Стало получше видно путь, по которому она шла, солнце уже не так сильно слепило, а песок не летел в глаза. Барханы становились все выше, ноги все сильнее утопали в песке, но девушка отчего-то все равно шла вперед, будто старалась уйти подальше от своих мыслей.
Послышалось щелканье, но Пейдж уверила себя, что ей показалось, ведь сейчас день. Щелканье было все настойчивее, пока не переросло в адский крик. Девушка развернулась и на нее набросился мертвец. С Пейдж слетели очки, она изо всех упиралась в плечи мертвеца. Зловонное дыхание обжигало так, что у девушки заслезились глаза. Два гниющих глаза с дикостью уставились на добычу, а заостренные полусгнившие зубы злобно клацали. Мертвец все настойчивее наклонялся к лицу девушки, а она все так же старательно упиралась. Она быстро переложила одну руку на шею мертвецу, а второй сильно ударила того в голову. Мертвец слетел с нее, но тут же проворно встал на ноги и снова побежал на девушку. Пейдж не успела встать с песка, поэтому быстро выхватила мачете и вонзила его в голову нагнувшегося к ней мертвеца. Кровь забрызгала лицо и одежду девушки, мертвец ничком упал на нее.
Пейдж быстро столкнула его с себя, вытащила из его головы мачете и сразу же побежала в сторону дома. Ее ноги утопали, она вся обливалась потом, кровь засыхала на лице, груди и руках. Через несколько минут дом уже показался вдалеке, но девушка не сбавляла темпа. Вот она уже у дверей и, забыв про спящих, он забегает в дом и захлопывает за собой дверь. Уоллес и Доминик сразу же подскочили на месте, а второй ещё и направил на девушку пушку, которая была спрятана в куртке. Доминик буквально через секунду убрал пистолет и, поднявшись, подошел к Пейдж.
Они тебя не укусили? девушка, тяжело дыша, отрицательно покачала головой. Слава Господу! Ты уходила от дома? Глупая девка, они же могли тебя растерзать.
Стоп, кто они? Уоллес, до этого сидевший с открытым от шока ртом, подскочил со стула.
Вы серьезно? Мертвецы! Они ходят днем! Уже давно. Они перестали выбираться только ночью, они теперь ходят по земле еще и днем. Ночью они сбиваются в стаи, а днем чаще всего ходят поодиночке. Я один раз тоже напоролся на парочку. Эти черти хотели сожрать меня, но они не знали, с кем связались. Я им так просто не дался. Показал им, где их место.
Может, мы обсудим, почему они теперь ходят днем? вскрикнула Пейдж.
Да хрен их знает, Доминик пожал плечами и, отойдя от девушки, сел за стол. Просто вылезли в один момент и все.
Ты точно в порядке? спросил Уоллес, до этого не сказавший и слова.
Отвяжись, я в порядке, Пейдж провела рукой по лицу. Пошли со мной, поможешь мне отмыть эту кровь. Отвратительно.
Уоллес вышел, девушка двинулась за ним. Пейдж сразу же достала ключи и стала искать очки, которые теперь валялись посреди пустыни в песках. Девушка проматерилась и, открыв машину, взяла оттуда пару бутылок с водой. Пара поднялась на террасу. Уоллес лил на руки девушки воду, а она умывала сначала лицо, потом руки. Девушка, умывшись, начала снимать майку. Мужчина отчего-то засмущался, почувствовал себя крайне неловко и постарался отвернуться, не смотреть. Пейдж, сняв майку, вопросительно посмотрела на мужчину.
Ты чего покраснел? девушка держала в руках майку. Не спи, давай лей.
Уоллес выдохнул и, развернувшись к девушке, стал лить воду. Девушка смыла всю кровь с майки и, закинув ее на плечо, стала мыть себе грудь. Мужчине было как-то неловко наблюдать семнадцатилетнюю девушку, стоящую перед ним в лифчике, хотя его разум успел подметить, что тело у нее прекрасное. Закончив смывать с себя кровь, Пейдж надела мокрую майку и, забрав бутылки у Уоллеса, закинула их в машину, затем забрав оттуда пачку сигарет и бутылку бурбона.
Давай посидим тут, пускай этот псих один побудет, девушка забралась на крышу машины и закурила.
Мужчина последовал за ней, так же прихватив бутылку бурбона. Они просто сидели на крыше и смотрели вдаль. Пейдж была слишком загружена своими мыслями. Она пыталась обосновать появление мертвеца днем. Ее давно уже не волновал тот факт, что она кого-то убила или что-то в этом роде, по этому поводу она не переживала. С какого-то счастья эти несчастные кадавры вылезли средь бела дня на улицу и стали кидаться на людей? С чего бы им вылезать под палящее солнце? Неужели им так трудно дождаться ночи? Обоснования этому девушка так найти и не смогла. Уоллес же сидел полностью в своих мыслях. Они копошились в его голове, как маленькие тараканы, снующие туда-сюда, одна тема сменяла другую. Вот только он пытался проанализировать то, почему мертвецы ходят днем, в следующее мгновение перед его глазами вставал образ девушки в одном лифчике и причина его смущения, далееслова Доминика. Несколько секунд Уоллес даже успел позлиться на мужчину, но потом тут же успокоился.
За время, которое парочка провела на крыше, майка девушки успела высохнуть, а оба успели опьянеть до степени «я не могу ходить».
Вы долго там сидеть будете? Доминик стоял в дверях, зажав сигарету в зубах. Я у вас из пачки взял, ничего?
Все равно, бросила Пейдж и легла на крышу, закуривая вторую сигарету.
Можешь забрать пачку себе, радушно предложил Уоллес.
Вы тут что делаете-то?
Сидим, саркастичным тоном ответила ему девушка.
Ну, сидите, Доминик хмыкнул, пожал плечами и, прикурив, вошел обратно в дом.
***
Всю оставшуюся ночь Шон ехал в напряжении, он думал, что вот-вот из-за поворота или бархана выпрыгнет очередная толпа мертвецов и разорвет их на части вместе с машиной. Кровь, забрызгавшая стекло, особо ехать не мешала, собственно говоря, как и труп, висящий на ножке тумбы. Даже когда солнце взошло, мужчина не смог должным образом успокоиться.
В машине была напряженная тишина, будто давившая на грудь. Передвигаться по стране становилось все опаснее, особенно в свете последних событий. Шон не мог унять напряжение, овладевшее им. Осознание того, что смерть дышит прямо тебе в затылок, неимоверно пугало, впиваясь в и так убитое подсознание. Кто знает, когда умрет. Если смерти раньше можно было бояться только ночью, то теперь ее приходилось бояться и днем, отчаянно от нее убегая. Причинывот, что сейчас нужно было Шону. Причины всего этого адского переполоха, который уничтожил наибольшую часть населения. Кто знает, сколько осталось выживших в стране, в мире. Десятки, сотни, тысячи? Шон надеялся на последнее. «Главноене терять веру в человечество», говорил он себе. Но о каком человечестве могла идти речь, когда мир потихоньку, по крупицам, сгорал? Теперь человечество состояло из тысяч, и не известно, сколько именно. Все эти большие страны, огромные городаони теперь пустыни, где каждый за себя. А правительство? Оно пало, пало под огромным натиском мертвецов, что в один миг полезли из адских котлов на землю. Мужчину ужасно интересовал вопросс какого такого счастья вся эта чертовщина оказалась на земле, по какому «удачному» случаю? Ответ был неизвестен, но Шону была сладка сама мысль докопаться до этого, найти источник всех бед.
Они все утро, до полудня, ехали по бесконечному шоссе, сохраняя полное молчание. Ни один человек в машине не издал и звука. Холли сидела вся бледная, явно до ужаса напуганная происходящим. Дуглас, пустыми глазами уставившись в окно, снова читал молитву. О каком Боге, о какой всевышней силе может идти речь в этих обстоятельствах?! Разве Бог, такой добрый дядя с бородой, мог бы позволить этому случиться? Или это принцип всемирного потопа? Только теперь вместо бескрайнего океана на земле лишь сухая пустыня и кровожадные трупы, желающие полакомиться людской плотью. Бог бессилен при таком раскладе действий? Дуглас часто задумывался об этом, он понимал, что все это нелогично до такой степени, до полнейшего абсурда. Однако, людям просто надо было во что-то верить. И как только вера в честное правительство закончилась, пришла другая вера, совершено несущественная и безнадежная. Можно было перестать верить, так как это все нематериально, непрактично, но каждый цеплялся хоть за какую-то веру, людям надо было на что-то надеяться, пусть даже это что-тоневидимый мужик, сидящий на облаках.