Но как же... честь?
Торкильд пытался понять, что это за женщина перед ним. С острой болью он ощутил, что голубоглазая девочка, его сестренка, исчезла навсегда.
Я тебе уже говорила, братец, что честь умерла,презрительно бросила МКлиа.Честь, с которой ты носишься как с писаной торбой, положение в обществевсе это больше не имеет никакого значения. Главноеэто быть в фаворе у императора. Нгуен создает новую действительность. Или ты с нами, или против нас. Выбирай, братишка!
Ее слова жалили словно удары хлыста по нежной коже.
Ради сестры Торкильд был готов на все. После ее «смерти» в груди у него образовалась зияющая пустота. Никогда больше он не испытает те волшебные мгновения, когда МКлиа бросала на него взгляд, полный любви и восхищения. Никогда больше она не захлопает в ладоши, радуясь подаренной безделушке... или рассказанной сказке. Нгуен Ван Чоу убил ее, обесчестил, поверг в грязь, использовал ее, чтобы произвести на свет своего ублюдка! Они даже не поженились!
«Благословенные боги, спасите меня! Я больше не могу видеть ее! Как она дошла до этого... став первой из шлюх мессии... Но что же дальше, Торкильд? Куда теперь, когда честь умерла?»
Докладываю о полном уничтожении Самарканда,натянуто произнес Торкильд, отводя взгляд.Я считал, что делаю это, мстя за твою смерть, МКлиа.
«Я просто не знал, что на самом деле тебе лучше было бы умереть, сестренка!»
МКлиа снова рассмеялась.
Бесценный подарок! А я как раз искала случая сообщить тебе о своем счастье. Просто восхитительно, что все произошло именно так.
Она радостно захлопала в ладоши. Несмотря на свое гнусное положение, МКлиа по-прежнему лучилась красотой. Однако, вглядываясь в знакомые черты ее лица, Торкильд видел совершенно чужого человека.
«Но видел ли я ее раньше? Быть может... быть может, предостережения отца все же не были пустыми? Теперь у меня остались лишь воспоминания о том, какой она была».
Представив, как руки Нгуена Ван Чоу ласкают его сестру,Торкильд почувствовал, что у него в душе все перевернулось.
Мой доклад окончен. Я направляюсь к Радиану, чтобы уничтожить планету во имя мессии.
Он разорвал канал связи, лишая МКлиа удовольствия уделать еще какое-нибудь злорадное замечание. Впервые в жизни Торкильд сознательно разозлил сеструхотя бы и пустяком.
Она прочла бы в его взгляде зарождающуюся ненависть. Женщина, не знающая чести, предала его чувства, продавшись Нгуену.
Закрыв глаза, Торкильд воочию увидел, как Ван Чоу лапает ее священное тело. Ему с трудом удалось сдержать крик ярости и отчаяния, готовый вырваться у него из груди.
Как можно сквитаться с человеком, отнявшим у МКлиа невинность, опозорившим ее? Ван Чоу убил милого ребенка, когда-то боготворившего брата, смотревшего на него с благоговейным восхищением. А теперь эти же голубые глаза были полны презрения! Ван Чоу отравил, испортил МКлиа. Опозорил Дом Алхар! Честь арпеджианца требует, чтобы он заплатил за это кровью!
Пламя невыносимой боли на мгновение ослепило Торкильда. Перед глазами у него все пошло крутом. Смысл жизни в чести. Нгуен знал, что значит честь для арпеджианца. Но он гнусно изнасиловал сестру своего лучшего капитана. Торкильд Алхар распрямил плечи. Подобное оскорбление заслуживает смерти! Но только как подойти к мессии близко, чтобы появилась возможность его убить?Как? Терзаемый этим вопросом, Торкильд встал, чувствуя на себе взгляды пораженных офицеров. Текущая в их жилах кровь была пропитана духом Арпеджио. Арпеджианская почва взрастила их, придав силы, чтобы проложить дорогу к звездам. Вместе с молоком матери они впитали понятия о чести и доблести, оставленные в наследство поколениями предков. Он должен действоватьв противном случае он потеряет уважение своих подчиненных. Давая выход обуявшей его ярости, Торкильд принялся возбужденно расхаживать по мостику.
На стене за командирским креслом висел портрет мессии. Торкильд встретился взглядом с затянутыми дымкой черными надменными глазами, и у него в душе образовалась пустота.
Немедленно снимите это!приказал он, указывая на портрет.
Младшие офицеры поспешили выполнить его распоряжение. Торкильд подошел к карте звездного неба. Сейчас он находится приблизительно в шести неделях корабедьного времени от ближайшей обитаемой точки галактики. В ближайшие два месяца никто его не хватится. Экипаж останется верен ему и идеалам предков.
Корабль лег на курс к Радиану,доложил Бруно, вводя цифры в комм.
Отставить, - приказал Торкильд.
На лицах офицеров отразилось недоумение. В голове у Торкильда начинал постепенно вырисовываться четкий замысел.
Бруно, Хейнар! Скажите, заслужил ли я уважение экипажа? Завоевал ли я право командовать вамимудростью, дерзостью, своими победами,как было у нас на планете больше пятисот лет?
Неуверенно оглянулся на остальных офицеров, Бруно кивнул.
Да, капитан.
Мою сестру обесчестил тот, кому мы служим. У нее в чреве зреет плод его насилия. И подлец даже не потрудился жениться на МКлиа.
Хейнар потупил взгляд.
Надеюсь, вы все понимаете. Но только сейчас я хочу, чтобы мы сделали еще один шаг дальше. Нам известно, что романовцы уничтожили нашу планету. А что, если это стало следствием просчета Нгуена Ван Чоу? Обязаны ли мы хранить верность человеку, не позаботившемуся о защите наших домов и семей? Заслуживает ли такое пренебрежение к нашей планете уважения и послушания?
Вытянувшись в струнку, Бруно отрывисто козырнул.
Капитан, я могу говорить только за себя. Старший офицер «Гавриила» последует за тобой, Алхар. Твои враги отныне мои враги. Я верю, что ты станешь достойным командиром. Под твоим началом мы добудем много добра и, да помогут нам боги, сможем возродить Арпеджио.
Подойдя к нему, Торкильд стиснул его за плечи, показывая этим согласно древнему арпеджианскому обычаю, что принимает клятву верности.
Капитан, я с тобой.Хейнар встал.Я пойду за тобой туда, куда ты нас поведешь,лишь бы только это не бросало пятно на нашу честь и служило возрождению нашей планеты.
В глазах Торкильда блеснули слезы. Он по очереди обнял Хейнара и остальных офицеров. Нгуен дорого заплатит за свое вероломство. Существует много путей сохранить честь.
«Месть Паука».
Геостационарная орбита над планетой Мир
Устало хлопнув ладонью по электронному замку, Сюзен вошла в свою тесную каюту.
Дарвин Пайк, устроившийся в неуютном кресле, закинув голову назад, храпел, словно двигатель внутреннего сгорания. Его правая нога от колена и ниже была заключена в протез.
Ночью Сюзен очнулась от кошмарного сна, затравленная, одинокая. Нгуен тихо нашептывал ей на ухо. Выскочив в коридор, она, не до конца проснувшись, заковыляла в лазарет,где спал Дарвин Пайк.
Завтра тебя должны выписать, да?разбудив его, спросила Сюзен.
Так сказали медтехники.Он начал было улыбаться, но тотчас же остановился, увидев ее глаза.Опять сны?
Закидывая волосы за спину, Сюзен украдкой убедилась, что рядом никого нет.
Если хочешь рискнуть своей репутацией и драгоценным новеньким мужским достоинством, приходи сегодня вечером ко мне в каюту. Я... там две койки. Будем надеяться, мы сможем благоприятно влиять друг на друга.
Выпалив это, она сразу же ушла, опасаясь услышать ответ Дарвина.
И вот он пришел. Сюзен в этом не сомневалась. Осторожно обойдя его, Сюзен разложила вторую койку, и внезапно до нее дошло, что значит делить с ним одну каюту.
Дарвин, проснись!
Вздрогнув, молодой ученый заморгал. Поняв, в чем дело, он радостно посмотрел на разложенную койку.
Я не знал, куда ты меня положишь,сказал Дарвин, безмятежно улыбаясь.Мне не хотелось хозяйничать в твоей каюте.
Похоже, кошмаров у тебя не было.
Сюзен устало зажмурилась. Она жалела о том, что пригласила Дарвина, и в то же время сознавала, что без него будет гораздо хуже.
Какие могут быть кошмары, когда шея так затекла.
Поморщившись, он принялся растирать мышцы.
Сюзен неуютно переминалась с ноги на ногу.
Вот недостатки тесных кают. Надеюсь, я тебя не очень смущу.
Я отвернусь.
Раздевшись, Сюзен погасила свет и, вздохнув, скользнула под одеяло.