Повернись, я нехотя пришел в себя и развернулся, оказываясь к нему лицом.
Он скользнул взглядом по моему торсу и вниз по животу. Я заерзал.
Давай, я сам, пробубнил я, глядя в сторону.
Он меня просто проигнорировал. Зачерпнул мазь и коснулся чуть ниже ключицы, где расплывался огромный, черно-синий в красную крапинку подтек.
Я смотрел на его пальцы. Длинные, худые, словно он ученый, и ему никогда не приходилось пускать их в дело для защиты. Абсолютная бледность была его особенной чертой. Как ему это удавалось, живя в мире палящего солнца? Взглядом я проследовал вверх по руке. Каждый изгиб, каждая косточка были словно выточены из светлого камня. Вверх по плечуидеальные мышцы. Я начинал завидовать.
Проследовав выше, к крыльям ключицы, я не нашел ни единого изъяна. Оторвав взгляд от такой же безупречной шеи, я посмотрел в его лицо.
Он смотрел на меня, даже не удосужившись проверить где мажет, гад!
Нравится?
Я залился краской, словно малолетка, пойманный в душевой подглядывающим за старшими.
Ничего, только трицепсы подкачать, откомментировал я, пытаясь казаться бесстрастным.
Ты находишь? его глаза улыбались.
Сука, видит меня насквозьтрицепсы подкачать нужно мне.
Его рука скользнула по моей груди и остановилась на прессе, у пупка.
Тебе бы тоже не помешало поработать над собой, а то вон какое брюхо.
Иди на хуй! Я ударил его по руке, чтобы этот урод больше ко мне не прикасался. У меня шикарный пресс! здесь я не лукавил. Идеальные кубики, вытянутые вдоль живота были моей гордостью как воина.
Локи откинулся на кровать и засмеялся.
Идеальный говоришь, с этими словами он лениво задрал свою майку, одной рукой демонстрируя свой живот.
Да ну, нахуй! Он, блядь, че, совершенство?!
Мне понадобилось несколько мгновений, чтобы придать лицу безразличный вид. Надеюсь мой шок от увиденного не кричал: «Я такого в жизни своей не видел! Еще покажи!»
Еще чем-нибудь померимся?
Я пнул его в плечо и резко встал с кровати. Хоть бы он не заметил, какого пунцового цвета я стал.
Отъебись, придурок, пробубнил я и ушел в свой угол.
«Боже, веду себя как ребенок!»досадовал я. «Со мной все в порядке, у меня нормальный размер, просто иногда в общих душевых мне казалось, что у других немногочисленных парней моего возраста, и даже младше, член немного больше. Но ведь я расту! Да и в возбужденном состоянии он не казался таким уж маленьким. Чертов урод! Зато в нашем селении мои одногодки были мне не чета, даже многие взрослые проигрывали в спаррингах!»
Срал я на него с высокой колокольни! Сегодня я наконец отправляюсь на разведку, нет у меня времени думать о всякой ерунде!
Часть 6
Отыскать выродков не составило особого труда. Я нашел их там же, где и оставилв таверне «Старая собака». Немного пообтёршись в округе, я выяснил, что эти отбросы часто здесь ошиваются: бухают беспробудно, когда не грабят и не насилуют, разъебывают морды почем зря, и многие хотели бы найти их в помойной яме однажды утром. Ну, что ж, это именно то, чего хотел и я.
В тот вечер я вернулся к Локи, решив что не стоит привлекать к себе слишком много внимания. Повесив одолженный плащ в углу, я завалился спать.
Мне тяжело дышать, руки тяжелые, неподъемные, каждый шаг по жаркому песку дается с огромным трудом, но я не сдаюсь, а продолжаю перетаскивать налившиеся свинцом конечности. Шаг, еще один, сил не хватает, плечи давят удушливые руки бесплотного пространства. Почему так сложно идти, разве пустыня не мой дом? Разве это не тот путь, который я должен пройти?
По лицу течет, и сил продолжать дальше нет, но стоит мне только сдаться, стоит остановиться хотя бы на мгновениеи я проиграл, моя жизнь закончится в ту же минуту. Боже, как тяжело, как невыносимо сложно делать то, что должен, то, что обязан. Снова шаг, и вот я напрягаю тело, каждую мышцу, каждую клеточку, чтобы сделать еще одно элементарное движение, и жить. От измождения сложно держать голову, чувствую нестерпимое желание закрыть глаза, закрыть глаза и упасть. Ведь это так просто, так легко. Но нет, я не останавливаю пытку, я иду дальше.
Вокруг меня плывут цвета, превращаясь из удушливо-желтого в темно-ржавый, пространство медленно искажается и набирает алые оттенки, что темными змеями окутывают меня, окружая в водовороте небытия. Мрак заволакивает мир, погружая в кровавую ночь. Мое, и без того утомленное сердце, пропускает несколько ударов. От страха кровь стынет в жилах и не желает делать положенный круг. Меня съедает снаружи, поглощает, заглатывает уродливый хищный мир.
Под ногами раздается хруст. Опускаю взглядкости, белые человеческие кости. Моя нога уходит вниз по щиколотку. Боже! Пытаюсь вырваться, но куда? Мертвое море повсюду, и куда бы я ни ступил, я ломаю чей-то хребет или ключицу. Я останавливаюсь, не желая причинить больше вреда, я не хочу причинять боль, я просто не могу. Мои руки опускаются, ноги замирают, я закрываю глаза.
Идем!
Холодное, как лед, прикосновение, возвращает меня обратно. Я смотрю на руку сжимающую мое запястьеона белее снега. Поднимаю взгляд.
На меня смотрят два сапфира немигающих глазЛоки? И тут мой взгляд фокусируется, и я вижу все его лицо. Немного вытянутое, как у хищника, высокие скулы и отвратительная зубастая пасть, как у огромной кошки!
Нет! в ужасе я пытаюсь выдернуть руку, отступить, но сил не хватает. Кажется, что ему не стоит ничего держать меня так долго, как он захочет.
Он спокойно смотрит на меня сверху из-под опущенных век, оставляя для черного гигантского зрачка лишь узкие щели. «Он не человек, наконец доходит до меня. Он монстр».
Он делает шаг назад, увлекая меня за собой, заставляя ступать по хрупкому ковру чьих-то оборванных жизней.
Нет, пожалуйста, умоляю я, в горле застревает ком, каждый треск, каждый щелчок переломившейся косточки заставляет сердце сжиматься от боли. Я этого не вынесу! По лицу течет горячая влага, очертания стерлись и я просто иду и иду вперед, покоряясь всеподавляющей воле. И четко понимаю, что ужас во мне так же силен, как и желание жить, желание двигаться, не остаться в постели у смерти. И я иду, иду, за ним, за адским чудовищем, что меняет то, кто я есть, меняет мою жизнь.
Я проснулся, задыхаясь и замерзая от липкого пота, покрывающего меня словно пленкой. Вскочив, я бросился в ванную и несколько минут отмывался от ужаса, сковывающего тело.
Пошатываясь, но все же немного придя в себя, я подошел к креслу Локи, которое пустовало: он не ночевал дома. Прекрасно. Упав на продавленное сиденье, трясущимися руками я налил воды и разом осушил стакан.
Пиздец.
Я убивал людей и раньше, но это была самооборона, в противном случае я не отнимал жизнь. Исключением был тот раз, когда я влетел в деревню, когда Трэн с дружками развлекались вовсю. Они не ожидали, что бой не закончен, и я всадил по ножу двоим: один тянул куда-то местного мальчишку, а другой трахал труп девушки с разбитой головой. Я знал ее: она жила через две улицы.
Третий накинулся сзади, но у меня словно сознание прояснилось: я ощущал все четко, каждое движение, звуквсе то, что слышал с детства. Все то, что обозначало смертельную опасность. Схватив горящую деревяшку, я отклонился в тот момент, когда подбиравшийся сзади замахнулся ножом. Удар лишь слегка задел по касательной, и я ткнул ему обугленную палку в лицо, надеясь не только опалить, но и выколоть глаза. Он взвыл и побежал, не видя куда, споткнулся о чей-то труп, и скорчившись, стал хвататься за лицо.
Четвёртый выстрелил. Мимо. Передернул затвор, заело, в песках это было обычное дело, и упускать возможность я не собирался. Подлетев, я зарядил с ноги ему в пузо, тот попытался меня схватить, выкинув руку вперед. Я увернулся, но он ухватил край куртки. Я молниеносно выпал из нее, раскручиваясь. Его лицо на секунду было закрыто курткой, я ударил с разбега. Расчет оказался верным, хрящ переносицы вошел в головусмерть была мгновенной.
Но пока я сосредоточился на этом мешке с дерьмом, кому-то все-таки удалось подкрасться сзади и оглушить меня. Да, яидиот, и всегда забывал следить за тем, что происходит вокруг, будучи захваченным схваткой.
Но сейчас у меня была совершенно иная задача. Мне предстоит напасть и хладнокровно убить. Меня замутило.