Заночуем, на ферме Кодуччи, старик странный, но в крове путникам не отказывает, сообщил Эдуард.
Далеко до нее, солнце скоро скроется, не хочу ехать в кромешной тьме в незнакомом месте, заворчал Лир.
Час примерно. Не бойтесь, я дорогу с завязанными глазами найду.
Я думал здесь места необитаемые, что твой фермер забыл в такой глуши? спросил уже Рихард у проводника.
Не знаю, отшельник он, говорю же странный.
Он нам ночью то горло не перережет? поинтересовалась Касия.
Много раз у него останавливался и все без происшествий, а так, кто знает, что у него в голове.
Обнадеживающе, равнодушно добавил Рихард.
Лучше, чем под открытым небом, тем более третий год как волки в этих землях появились, а у меня совсем нет желания стать их ужином, с этими слова Эдуард ударил вожжами, заставив серую кобылу ускориться.
Эдуард, нагнал его Рихард, А что за суета у вас, с самого утра все как ужаленные носятся?
Да, бывает, отмахнулся он, Епископ уж очень Общества боится, что-то там личное, насколько я знаю. Дозорные на стоянку оставленную наткнулись, на северной тропе. Вроде, большой лагерь, человек на тридцать. Вот командиры и зашевелились, к войне готовятся.
Тридцать человек и в городских условиях не великая сила, скептически отнесся к рассказу проводника Рихард.
Они, то есть Епископ, думают, что это разведчики были, безопасный проход на юг ищут.
А сам что думаешь? услышав нотки сомнения в голосе Эдуарда, продолжил по крупицам вытягивать информацию наемник.
Да охотники это, на медведя или кабана собрались, а у нас сразу сбор трубят.
И часто такое у вас?
Да нет, зимой тишина, перевалы заметает, даже торговля встает. А весной-летом бывает.
Слушай, Эдуард, а как ваше поселение образовалось?
Вот ты вопросы задаешь Давно, сорок лет скоро. Несколько поколений наемников уже сменилось, благо век их недолгий, благодаря специфике работы, засмеялся проводник, Я сам пять лет как завербован.
А до этого, где служил?
В Боснии три года воевал.
Прям воевал? насторожился, Рихард, за все годы своей работы на Общество, он в первый раз слышал, про войны, которые та открыто вела, За Общество?
Что тебя удивляет?
Не знал, что хозяева с кем-то открыто воюют.
Еще как, после Боснии была компания в Греции, увидев, непонимающий взгляд собеседника Эдуард пояснил, Полуостров на юго-востоке, территория Турецкого Султаната.
А-а-а, точно, не поняв, где находится эта самая Греция, решил сменить тему, А часто к вам пароходы приходят? Мы сегодня любовались одним, не каждый день такое увидишь.
Раз-два в месяц, пираты это. У нас с ними бартер, мы патроны, а они продукты, сырье, порох.
А патроны у вас откуда?
Вот этого не знаю, уже не скрывая подозрений, ответил проводник.
Разговор сначала сошел на бытовые темы и затем и вовсе прекратился. Вечерние сумерки медленно заволакивали мир. Деревья в пролесках сливались воедино, образовывая собой черных угловатых монстров, с нависающими над тропой ветками-лапами. «Уже недалеко», раз в десять минут сообщал Эдуард. Три домика вынырнули из леса и даже ночью в свете звезд и скупого молодого месяца отчетливо различались на фоне лысого, распаханного склона. Эдуард остановился и попросил ждать его здесь. Спрыгнув с лошади, он передал вожжи ехавшему рядом Рихарду, а сам пешком пошел к домам.
Прошло около полчаса. Наемники уже начали переживать, Йорг даже высказал предложение съездить самим и изучить обстановку, как ночное спокойствие нарушил пронзительный свист, а затем и крик Эдуарда: «Давайте сюда, все в порядке!».
Рихард поправил револьвер в кобуре, а Лир освободил из петель винтовку, положив ее на сгиб рук перед собой. Но все обошлось, угрозы не было, просто Эдуарду было лень топать назад по темноте. Он дождался остальных у деревянной оградки, а затем проводил к одному из строений за деревянной оградой, оказавшемуся коровником. Лошадей привязали под навесом, где у хозяина была поленница, разгрузили животных, побросав сумки здесь же, и, взяв с собой только оружие, направились в дом. Сказать, что старик Кодуччи был не рад незваным гостям, это ничего не сказать. Он бухтел себе под нос на непонятном всем наречии и бросал яростные взгляды то на Эдуарда, то на остальных. Только вовремя принесенное проводником подношение, в виде горсти патронов, заставила старика убраться в свой угол. Дальнейшим расселением руководил уже Эдуард, со знанием дела он вывел всех во двор, обогнул дом и безошибочно нашел едва заметную дверь в боковой пристройке без окон.
Располагайтесь, не дворец дожа, но одну ночь переночевать можно.
Сыростью воняет, сморщила нос Касия.
Что ты хочешьсарай.
А почему в дом не пустил?
Не любит старик людей. Его дом, его правила, здесь я бессилен. Давайте спать, а то завтра почти сотню километром нужно будет пройти до развалин древнего города.
Какого города? оживился Лир.
Да не знаю, очень большой.
Город чистый? не успокаивался Лир.
Понятия не имею, я сам в него не заходил, только на окраине был.
Лир, успокойся, вмешался Рихард, понимая, к чему клонит его товарищ.
Для общего развития интересуюсь, ответил он.
Знаю, знаю, вот поэтому и успокойся.
Следующий день от восхода до заката прошел в седле. Монотонная картинка сменяющих друг друга заросших полей и холмов действовала на нервы, даже короткие остановки перестали радовать. Единственным развлечением было разглядывание останков былой цивилизации, практически полностью поглощенных постепенно отвоевывающей свое природой. К завершению дня на горизонте показались горные хребты, а впереди на севере замаячили, словно вырванные из другого мира, руины города. Он был огромен и величествен, даже сейчас. Высота отдельных зданий составляла десятки метров. Между пустыми глазницами окон играючи гулял ветер, от завываний которого в жилах стыла кровь. Дороги между каменными монстрами были скрыты высокой травой, сквозь скелеты построек проросли деревья. Целый квартал находился в плену разросшегося за века плюща, превратив здания в зеленые кубы. Рихард зачарованно смотрел на это пугающее и манящее великолепие. Присущий ему дух авантюризма требовал ворваться на мертвые улицы, разгадать тайны, скрытые в его границе, и, конечно, свершить акт мародерства, куда без этого. Тем более, поправить материальное состояние было бы не лишним. Так думал ни он один, глаза Лира блестели жадным пламенем, предвкушая наживу, он сосредоточено делал наброски в своем блокноте.
Налюбовались? вопрос заданный Эдуардом, словно разорвал плеяды невидимых нитей, затягивающих случайных путников в чрево чудовища.
Он же не разграблен? оторвав, наконец, взгляд от города, Рихард посмотрел на проводника.
Думаю, нет, и на то есть причины.
Руки не дошли, вот и все причины. Посмотри, там гнезда птиц на доме, уверен, если подойдем поближе и следы животных найдем. Зверье лучше людей плохие места чувствует, где попало жить не станет.
Это точно, поддержал командира Лир, Там наверняка много всего ценного лежит, ждет, когда мы придем и заберем.
Эй, придержите коней! Сам туда не сунусь и вам не дам. Мне поручили перевести вас через Альпыя переведу, а потом, хотите, возвращайтесь, хотите, нет, мне наплевать, а пока закрыли рты, вытерли слюни и марш за мной, рявкнул проводник.
Отряд обогнул город с востока, проехал не меньше трех километров, прежде чем Эдуард жестом остановил путников, суматошно сверился со своими записями и окружающими окрестностями, и видимо, найдя нужны ориентиры, повернул налево. После очередного спуска и подъема взору Рихарда открылось, скрывавшееся в складках рельефа скопление из пяти разрушенных зданий с огромными проемами в стенах. Издалека ветхие строения выглядели ничем не примечательными отголосками прошлого: просевшие или отсутствующие крыши, мертвые чернеющие пустотой оконные проемы, остатки штукатурки, пятнами покрывающие стены. Только если приглядеться, можно было различить, на первый взгляд, несущественные, случайные детали, говорящие о том, что место не такое и брошенное. Над частью одной из коробок был аккуратно натянут болотно-зеленого цвета тент, сливавшийся со мхом, покрывающим стену здания. Рядом с кучей мусора пристроились сложенные горкой поленья. К одному из проемов в стене вела расчищенная тропа с четкими границами.