Соня склонила голову на его плечо, и юноша погладил ее волосы.
Я совершенно запуталась в родственных отношениях, призналась девушка. Вот смотри. Ты клон своего отца, верно? Стало быть, он твой близнец? Значит, твой собственный отец приходится тебе же родным братом в цивилизованном обществе подобные вещи называются кровосмешением.
Ну, биологически я, может быть, являюсь двойником своего отца, но вот здесь, Гарри выразительно постучал себя пальцем по виску, я вполне самостоятельная личность. Конечно, несколько модифицированная
О, да, эти модификации, горько произнесла Соня. Мы все схватываем на лету, мы ничего не забываем. Чем еще они нас снабдили? Кнопкой «выключение»? Механизмом самоуничтожения? Атакующим режимом?
Именно поэтому нас и исследуют, чтобы узнать
Все эти исследования сводятся к тому, чтобы держать нас взаперти, взмахнула рукой Соня. Нас церемонно поблагодарили за то, что мы сделали, и дали мне новый самолет вместо «Марипозы», а когда мы приземлились здесь, с него сняли пропеллер, оцепили «Каса Канаду» кордоном охраны и не позволяют нам взглянуть на свет божий.
Гарри знал, что Соня убивается по «Марипозе», своему маленькому желтому биплану. Два крушения за один день это сильный удар по самолюбию любого пилота. Гарри хотел, чтобы в данный момент Соня меньше думала о клонах и аэропланах, а больше о том, как сбежать отсюда.
«Сбежать отсюда?» непременно задала бы она вопрос, на который у Гарри пока что не было ответа.
Я смотрел праздничную иллюминацию, сказал юноша, с крыши.
Окажись я сейчас на крыше, я, наверное, спрыгнула бы вниз.
Хорошо, что я не взял тебя с собой.
Гарри запустил руку в корзину для ненужных бумаг и вытащил оттуда один листок. Наклонившись к уху девушки, он принялся мять бумагу у самого своего рта, прошептав одновременно с этим:
На посадочной площадке заднего двора два «чоппера» и «Мангуст».
Соня недоуменно взглянула на него, сжав губы в жесткую белую линию, и тут, впервые за последние два дня, выражение ее лица смягчилось. Взяв другой лист бумаги, она проделала с ним то же самое, что и Гарри со своим, шепча:
Придумай, как нам добраться до площадки, а там дело за мной. Куда полетим?
Гарри пожал плечами.
«Откуда я знаю? Не все сразу».
Пойдем-ка на кухню, предложил он. Я не прочь бы перекусить.
«К тому же, подумал он, там довольно шумно. Может, наш разговор и не засекут».
Глава 25
Полковник Рико Толедо стоял, опершись спиной о стену, в оборудованном на скорую руку коммуникационном центре посольства. Две трости помогали ему несколько сместить свой вес с израненных ног, но ничто не могло ослабить боль в ягодицах.
Сам Рико ни в коем случае не стал бы развертывать центр связи, даже временный, во внутреннем офисе посольства, но теперь это была уже забота майора Ходжа, а не полковника Толедо. В последние двое суток Ходжу волей-неволей пришлось взять на себя руководство, и Рико догадывался, что, как обычно, отдаваемые Ходжем приказы скорее создавали новые проблемы, нежели способствовали решению уже имеющихся. Рико надеялся встретиться с Ходжем на сегодняшних слушаниях, дабы хоть немного поиграть у него на нервах. Конечно, перед этим следовало принять стопку-другую доброй текилы, но и без спиртного было бы весело.
Рико наблюдал за Мартой Чанг, стоящей спиной к нему, которая ожидала допроса по спутниковой системе видеосвязи. Настала ее очередь давать показания по делу «ВириВака» перед Сенатской Комиссией по Разведке. Заявление Рико, записанное Реной Шольц в госпитале «Мерсед», сенаторы согласились принять в таком виде, в записи, но с Мартой Чанг они пожелали пообщаться непосредственно, для чего ее и доставили вертолетом из «Каса Канады».
Рико усмехнулся.
«Они поняли, что, если трансляцию вести с фермы, Гарри найдет способ заполучить информацию, изложенную в ходе допроса».
Рико изнывал от духоты, и бесчисленные швы по всему телу страшно зудели, заливаемые потом. Утреннее солнце принялось основательно пропекать пластиковые стекла, а стенки почти до отказа набитой людьми комнаты начинали сочиться конденсатом. Работающий в полную мощность кондиционер пасовал перед коста-браванской влажностью и жаром, исходящим от множества человеческих тел. В импровизированном центре связи толпились сотрудники Управления, свидетели, эксперты и агенты службы безопасности по одному на каждого присутствующего. Особое внимание охрана уделяла, естественно, Марте Чанг и Рико Толедо по своей воле они не могли покинуть помещение ни под каким видом.
Да, выбраться отсюда было нелегко, но именно это полковник и намеревался сделать. Правда, он пока еще не знал, каким образом. Даже пользуясь тростями, он с большим трудом переставлял ноги. Движений он совершал немного, но когда все же двигался, то всем своим видом выражал нестерпимую боль, намеренно преувеличивая ее в глазах окружающих.
«Может, это притупит их бдительность», думал он с надеждой.
Мысль внушала некоторый оптимизм, и Рико улыбнулся про себя, вспомнив о Гарри.
«Я научил его тому трюку как бежать из плена через шахту лифта вот в этом самом здании».
Полковник надеялся, что Гарри тоже привезут сюда, в посольство, для дачи показаний, но УРО вроде бы решило не рисковать и ограничиться записью, как и в случае с Рико.
Майор Шольц Рена так еще и не получила пока подполковничьих знаков отличия вошла в комнату и, поймав взгляд Рико, направилась к нему через толпу, переступая через змеящиеся по полу кабели. По мере того как она пересекала комнату, Рико увидел, что все мужчины стараются расправить плечи и, придавая себе по возможности молодцеватый вид, любезно приветствуют ее. Она словно оставляла улыбки на их лицах, и Рико вдруг поймал себя на том, что и сам он непроизвольно улыбается, глядя на нее. Почему он не замечал этого прежде?
«Я не осмеливался».
Здесь что, очередь за трансплантантами для ягодиц, Полковник?
Шольц, вы безжалостная женщина. Пожалуйста, оставьте в покое мою задницу, она и без вас непрестанно напоминает мне о своем состоянии. Гарри доставят сюда?
Нет, его допросят на ферме, вместе с Соней.
А я вот все ломаю голову, как бы мне с ним повидаться?
Проблематично. Грейс категорически против вашего общения с нею или с сыном. Мотивировка: какая-то поломанная мебель и побои, полученные от рассвирепевшего подонка.
Это все в прошлом, горестно вздохнул Рико. Я сильно пил тогда. И был непростительно глуп.
А сейчас вы умный?
Умнее, Шольц, скажем так. Для начала не так уж плохо.
Рико с трудом удержался от почти непреодолимого желания содрать гелевую полумаску, покрывающую левую часть лица, и попытался сфокусировать мысли на предстоящем допросе Марты Чанг.
И все же, когда я смогу увидеть его? прошептал он.
Самое позднее, когда мы будем заканчивать бетонирование «ВириВака», ответила Рена. Сегодня днем.
Она тронула пальцем верхнюю пуговицу на своем кителе.
«У нее «жучок», понял Рико, и она хочет, чтобы я знал об этом».
Я буду рад посмотреть это шоу, майор, по трем причинам.
Включился настенный голограф, и все собравшиеся в коммуникационном центре воззрились на появившуюся перед ними пухлую красноносую физиономию достопочтенного Фрэнка Майерса, Председателя Сенатской Комиссии по Разведке. Его чувствительный микрофон передавал шорох бумажных документов, перебираемых членами Комиссии из Вашингтона, федеральный округ Колумбия, в Ла-Либертад, конфедерация Коста-Брава.
По трем причинам? спросила Шольц. Каким же?
Марта Чанг обратилась к офицеру связи, и тот подал ей прозрачный шлем. Кивком поблагодарив офицера, она надела шлем на голову.
Первая, конечно же, Гарри, продолжал Рико. Не знаю, что я скажу ему, но, возможно, у него есть что сказать мне.
Наверняка есть, это я знаю точно. Ну, а остальные две?
Вторая «ВириВак», вздохнул полковник. Мне хотелось бы собственными глазами увидеть, как это место будет похоронено.
А тем временем Сенатская Комиссия по Разведке приступила к допросу Марты Чанг.