На мгновение он даже ощутил неприязнь к Ориану. Раскидывается деньгами, как зерном перед курами! Всё-таки, феодал. Лорд. Богатый наместник Магистрата. Такой же, как Карвер и Анна.
И много у архимага из Магистрата кирстадских монет? Теперь Кай не мог решить, что вызывает у него большее отвращение: расточительность Грейхарда или та язвительность, с которой он сам задал этот вопрос.
Впрочем, похоже Ориана его тон ни капли не задел.
Хватает, сказал он и, как ни в чём ни бывало, бросил монетку Каю.
Тот неосознанно поймал её. В голову даже пришла мысль, что она сама прыгнула ему в руки. Покрутил её. Холодная и увесистая. Блестит в пробивающихся сквозь листву лучах солнца.
Даже если вы такой богатый, пробормотал он, спустя некоторое время. Вы же архимаг. Не унизительно, обладая такой силой, платить пошлины, как обычный крестьянин?
Грейхард не ответил. Лишь чуть подбодрил коня, когда тот начал замедлять шаг.
Кай смотрел ему в спину. По началу негодующе, потом разочарованно.
«Будто до вас, высокородных, достучишься», подумал и взглянул на монету. Аж выпрямился от удивления.
В его руках находился старый ржавый медяк Магистрата. На нём едва угадывалась выгравированная башня на фоне звёзд.
Кай прыснул.
Всё-таки магия? Он подкинул медяк на ладони.
Временная трансмутация, пояснил Грейхард. Полезное заклинание, но требует изучения фундаментальной структуры нужных материалов.
3
Этим же днём они миновал первую деревню. Не заезжали в неё. Держались дороги, что её огибала. Местные фермы и деревни ничем не отличались от тех, которые Кай привык видеть на родине. Те же бревенчатые избы, те же грядки и скот. Люди одеваются в ту же одежду, говорят на том же языке.
Позже, ближе к ночи, когда они разбили лагерь на опушке, юноша поделился своими наблюдениями с архимагом.
Всё так, сказал Ориан, складывая набранный в лесу хворост. Ты верно заметил, Магистрат и Кирстад очень похожи. К ним можно ещё добавить Вассл, хотя тот за последнее время сильно изменился. Видишь ли, раньше эти три королевства были одним большим государством. Пока он говорил, среди собранных в одну кучку веток появился маленький огонёк. Где-то в начале Эпохи Разума произошёл раскол. Королевская власть была слаба. Основное влияние находилось в руках советников, среди которых имелось немало волшебников. В то время магия была распространенная лишь среди элиты, а обычный люд всё ещё находил её кощунственной связью с Недрами и всем противобожным. Магистрат образовался во время смуты. Началась гражданская война, каждый лорд и феодал думал, что он должен занять трон. Это было время предательств, интриг и убийств. В конечном итоге, люди, объединённые владением полями Аркха, попросту выгнали часть лордов с их земель, объявили себя суверенным государством и стали созывать магов со всего света. Отказались от монархии в пользу меритократии. Чуть позже отделился Вассл. Они ограничились менее кровавым путёмпросто освоили новую территорию дальше на юге. Не презирали магию, но и особого распространения она там не получала. Васслийцы больше ценят ручной труд, делая ставку на сложные технические устройства, вроде паровых механизмов и пороховых орудий.
А из оставшихся получился Кирстад? спросил Кай. Мир, доныне казавшийся ему огромным, даже бесконечным, постепенно становился меньше и понятней.
Кирстад остался Кирстадом, покачал головой Ориан. Танцующие языки пламени очерчивали его лицо рыжеватым сиянием. Приверженцы старых традиций, уже давно обесцененных ими же самими. Их идолы сейчасэто деньги, власть и лицемерная вера в Великую Мать и Великого Отца. Вместо того, чтобы перестать трястись перед развивающимися соседями, они их очерняют. Продолжают строить храмы Агнетты и Марзона, да финансируют уже давно изжившую себя инквизицию.
Магистрат тоже строит храмы, пожал Кай плечами. Что в этом такого?
Ориан махнул рукой.
Кирстад давно отвернулся от своих богов. Религия им нужна лишь до той поры, пока она приносит деньги и заставляет население бояться и ненавидеть магию.
Архимаг протянул Каю кусок солонины и ломоть хлеба.
Я не ем, коротко молвил он. Голода он всё ещё не чувствовал, но зудящее желания впиться зубами в кусок мяса, сидя на природе перед огнём, быстро собрало слюну во рту. Пришлось неловко её сглотнуть.
Грейхард внимательно смотрел на сына фермера. Взял свою порцию. Откусил кусок, принявшись медленно прожёвывать.
Ты вообще ничего не ел с тех пор? спросил он, в конце концов.
Неа. Кай принялся веткой ковырять янтарные угли, пожираемые пламенем. Только воду пил.
Значить, пить можешь?
Могу, но жажды не испытываю. Просто от воды не тянет блевать чёрной слизью.
Мхм. Ориан задумчиво уставился в костёр. Плохой знак, Кай. Очень плохой.
А по-моему удобно. Я мог целыми днями изучать синэр или медитацию, не прерываясь на обед и ужин. Он ожидал услышать похвалу от архимага, когда упомянул свои потуги в освоении магии, но тот по-прежнему следил за языками пламени. Даже про трапезу забыл. Конечно, иногда хочется чего-нибудь вкусного, но Холод, кстати, тоже мне больше не страшен. Как-то раз в Академии
Не нравится мне это, Кай, перебил его Грейхард. То, о чём ты сейчас рассказываешь свойственно высшей нежити.
Веточка, наполовину обуглившаяся, выпала из руки Нэри младшего.
Я Я мертвец?.. Его словно водой окатило.
Ориан продолжил уплетать свой ужин.
Пока не будем говорить наперёд, пробурчал он с набитым ртом. Рыцаря Бездны можно сравнить с личем, у которого в качестве филактерии отражение в зеркале. Помнишь, я говорил тебе, что невозможно воскресить человека? Что итогом подобных попыток будет искажённая и далёкая от оригинала копия. Страшная. Мерзкая. Это, если бы за дело брался обычный маг. Даже могущественным некромантам не под силу в полной мере побороть смерть. Мёртвый всегда будет оставаться мёртвым. Это не исправить. Но Пархар не обычный маг. Даже самым великим чародеям и чернокнижникам до него далеко, как нам до звёзд на небосводе. Он полубог, которого питает энергия Небес. Быть может, всемогущим и дано провернуть нечто подобное.
Кай не знал, кто такие личи и что такое филактерия, но сравнение с нежитью его раздавило. Опасался, что это необратимо.
«Лучше об этом не думать. Просто сменю тему».
Там, с патрульными, подал он голос после продолжительной паузы, за время которой архимаг стрескал свою порцию и уже откупоривал бурдюк. Вы сказали, что направляетесь к своей сестре. К королеве. Это, конечно же, была шутка, да?
Грейхард вскользь глянул на него и, поддев бурдюк локтем, влил в себя часть его содержимого. Раздался терпкий аромат вина.
4
Дальнейший путь обошёлся без лишних встреч. Целыми днями они ехали по дорогам Кирстада, изредка останавливаясь и позволяя коню отдохнуть, пощипать траву и попить воды из ближайшего водоёма. Ночью, углублялись в лес или, если такового рядом не имелось, искали другое укрытие от постороннего внимания. Заросли у озера, гряда камней, овраги. Там и разбивали лагерь.
На шестой день достигли Золотого Торэна.
Любуйся, мой родной город, окликнул Кая архимаг.
Сын фермера развернулся, сидя в конце повозки, упёрся левой рукой о борт и увидел: из-за зеленоватых холмов по ту сторону залива, вдоль берега которого пролегал их маршрут, за высокими чёрными скалами, разбивающие вдребезги морские волны, тянулся великолепный город. В свете заходящего солнца стены из пепельно-бурого камня отливали плавящимся золотом. Их венчала рельефная каменная ограда с ромбовидными отверстиями для стрелков и выбоинами в форме вытянутых капель. Башни и сегменты ограды оканчивались длинными вертикальными шпилями, отчего вся стена казалась зубастой челюстью какого-то зверя.
Над стенами возвышались крыши домов. Чем-то они напоминали дома в Вельфендореоснова из каменных блоков, черепичная крыша. Только материал был темнее. И сами дома были больше. Достигали не двух этажей максимум, как в родном городе Кая, а трёх и даже четырёх, с балконами и несколькими трубами. Над домами спутанной паутиной раскинулись дозорные гнёзда, соединённые мостиками. Ещё выше поднимался дальний массив зданий. Они отдельной элитарной кучкой выпирали из общего числа построек и окружали огромный, наверное, даже больше Академии, дворец, сверкающий бронзой. Ряды башен с остроконечными вершинами, соединялись крытыми мостами с рельефным фасадом, усеянным упорядоченным орнаментом из карнизов, колонн, витиеватых подоконников и высоких окон, что напоминали длинные линии чёрной блестящей смолы. Оканчивал всю постройку, поднимаясь с тёмно-синей крыши на несколько арочных этажей, черепичный конус. Если продолжить аналогию с челюстью зверя, то весь дворец и этот конус, оглавляющий его, будет огромным заострённым клыком, торчащим из гряды одинаковых зубов и сверкающим на фоне затухающего горизонта. Он настолько высоко поднимался над стенами, что Кай думал, с его вершины можно было дотянуться до затянувших почти весь небосвод крупных, нет, гигантских! окрашенных в рыжевато-бурые тона светом заходящего солнца, облаков.