Брауби поднял к свету одну крону, другую, попробовал на зуб, капнул на монетку, добытую из глубин сундука, каким-то реактивом, ухнул, как медведь, довольно.
Чистое. Не порченое. Примесей нет! Мою долю отсчитаете сами!
Пока мои соратники ломали комедию, в голове бумкнуло дважды подрядчаровница пыталась зондировать мозги гаера и алхимика, и меня зацепило лишь по касательной.
А где еще пятьдесят? прогудел Брауби тревожно. Объем сего сундука слишком мал, дабы в нем поместились сто тысяч кров!
Через восемь дней, ответил Сакран успокоительно. Внушительный вид алхимика не произвел на него решительно никакого впечатления. Посол смотрел на Брауби, скорее, как на большого ребенка, решившего поиграть во взрослого, столько скрытого превосходства было в его голосе, столько предубежденного презрения во взгляде
Послы вновь переглянулись. Ранее они надеялись подвигнуть меня к бегству, но теперь стало ясно, что правила игры немного поменялись. Что ж, поменялисьно игра по-прежнему развивается в выгодном для послов направлении.
Через две недели Аран Торнхелл при стечении народа Должен отречься от короны на ступенях храма Ашара, произнес Армад с ноткой неприкрытой торжественности.
Там же, где стал архканцлером, добавил Сакран едко.
Я беззаботно махнул рукой.
Отрекусь с жаром! Только привезите еще пятьдесят тысяч и охранную грамоту! Для меня и моих соратников Я составлю список и передам вам
Послы не возражали. Они готовы были обещать мне Луну с неба, пока все развивалось в выгодном для них русле. В моей голове в последний раз бумкнуло, и эта боль была почти сродни той, которой угощал брат Горишка. Но я был готов и не подал виду. Наконец, послы и магичка ушли.
Я знаком велел Блоджетту оставаться на своем месте: послы не дураки, могут через магичку просветить его уже в прихожей.
Пусть Алые проводят послов. И уже после вы, Блоджетт, запрете все двери. Сегодня приема не будет.
Из-за двери выскочила Амара. Щеки раскраснелись, на глазах слезы.
Торнхелл! Прости Я чертова дура я забыла Ашар! У тебя кровь из носа
Я улыбнулся, провел пальцемкровь и правда сочилась из правой ноздри мелкими капельками. Кажется, направленная магия сродни направленному ультразвукупричиняет вред моим сосудам, и это, разумеется, плохо. Но не смертельно, если только не подвергаться воздействию этой самой магии слишком часто.
Я сграбастал ее в объятия и поцеловал, оставив кровавый отпечаток на ее губах.
Все, все прошло. И ты правильно мне не сказала. Иначе я не смог бы сыграть все время ожидал бы удара
Эта чертова тварь! Но я сдержала ее! Она решит, что всему виной алкоголь И скажет послам Они не будут убеждены окончательно, но
Я прижал Амару к груди.
Тш-ш-ш Все закончилось. Все хорошо. Однако теперь мне и правда нужно выпить. Я кинул взгляд на Брауби и Шутейника. Вздохнул. Теперьи только теперь! мы начнем настоящую подготовку к войне.
Глава 16
Глава шестнадцатая
На этом золоте заклятие, произнесла Амара веско, повторила, будто я не слышал этого раньше.
Я кивнул:
Угу, и если бы оно разошлось по стране вдруг, внезапноэто бы вызвало у послов законное подозрение. Но после представления Шутейника и Брауби подозрений у них не возникнет. Свои доли получили все, кто способствовал моему возвышению Я рассмеялся. Корыстолюбцы! Теперь крупные партии золота могут отправиться куда угодно. Маги Адоры и Рендора будут отслеживать всплески там и тут, там и тут Хотя основная масса золота скоро проявится в горах Шантрама.
Амара ушла готовить ранний обед. Кот убрел следомудивительное дело, признал ее сразу, и слушает, поджимает уши, если она на него цыкает.
Я знаком пригласил Брауби забрать себе золота столько, сколько посчитает нужным. Ему для лаборатории потребны реактивы, утварь, помощники. Даже простейший древесный уголь надо закупать, и это не говоря уже про серу и селитру. Алхимик набрал несколько сотен золотых, кивнул мне благодарно, потрепал по толстому загривку явившегося кота и убрался восвоясиего ждала работа.
Позвал и брата Литона, нагрузил его сумками с золотомна закупки оружия его людям. Чем больше у меня вооруженных групп влияния в Нораторетем лучше. Позднее я присоединю к своим сподвижникам горожан и купечество.
Пока даю деньги бессчетно, ибо заинтересован в скорейшем результате и верю в благородство тех, кто меня окружает. Как только дела более менее устаканятся и начнут расширяться, и в мой круг общения войдет больше случайныхно нужныхлюдей, поставлю строгий учет. Войнавремя бесстыдного воровства всех, кто как-то причастен к поставкам.
Я кликнул вестового, отправил его за Бришером. Шутейник тоже намылился уйти, но я остановил, вынул из ящика свернутый в трубку рисунок эльфа по имени Хват, который исполнил не так давно мой несостоявшийся убийца, а нынешпион в логове РенквистаВалтор. Достал и прочие рисунки Нагих женщин Валтор рисовал со вкусом и со вкусом же раскрашивал пастелью: тощих он не любил, его женщиныполногрудые и крутобедрые, манящие, зовущие, обязательно с возбужденно торчащими сосками, приковывали взгляд. Пир женской плоти. Фестиваль! Я развернул рисунки, и мы с Шутейником на минуту оказались в мужском раю. Совершенно невинное развлечение, которое
Торнхелл!
Амара стояла за спиной, в рукахподнос со снедью. Ноздри расширились, глазагорят.
Это по работе, откликнулся я совершенно автоматически.
Торнхелл!
Я испугался, что поднос со всем содержимым в единый миг окажется на моей голове. Эмоции у женщин всегда бегут впереди рассудка.
Поднял руку, сказал«Тш-ш-ш!»
И вкратце пояснил свою затею с газетой и раскруткой Валтора как модного живописца, а газетыкак вместилища срамныхно таких притягательных картинок, которые поедут по всем городам и весям, работая как манок для моей пропаганды. Однако ноздри ее трепетали. Она стукнула подносом о край стола, двинула его на рисунки, почти смяв их, фыркнула, как большая пантера, тряхнула коротко стрижеными волосами и ушла.
Женщины задумчиво проронил Шутейник. Он понимал. Имел значительный опыт. Женщинывсе собственницы, за редким, исчезающее редким исключением.
Внизу, на втором этаже, громко стукнула дверь.
Отправь рисунки дядюшке Рейлу, сказал я. Выбрал из десятка красоток одну, брюнетку с клубничными ягодицами, которые притягивали мой похабный мужецко-шовинистический взгляд, сделал отметку чернилами. Затем пронумеровал все прочие рисунки. Публиковатьтогда, когда я скажу. Вот этув ближайшем выпуске. И подпись Я придумывал на ходу псевдоним для Валтора. «Неистовый Мачо».
Мачо?
Да, слово из моего мира.
А что оно означает?
Я задумался.
Ну самоуверенного и самодовольного чудака.
Мир Санкструмамир по преимуществу патриархальный, нравится это кому-то или нет, дела здесь обстоят именно так. Деньги и влияние сосредоточены в большей степени у мужчин, и мужчины решаюта стало быть, моя газета должна быть популярна именно у сильной половины. Потом, в мирное время, подумаю и о равноправии, введу газеты для дам, что-нибудь гламурное, да и о равенстве полов задумаюсь. Но покавойна. А на войне все средства хороши.
Вернулся из приемной Блоджетт, поцокал языком, увидев похабные картинки. Я знаком велел ему присесть да поесть. Он подчинилсякак видно, не завтракал с утра, весь в делах, присел на торец стола, большую часть которого занимал огромный сундук.
Я подумал, что теперь безотлагательных дел будет становиться все больше, и если не сплавлять часть их на помощников, я рискую бегать как та белка в колесе, все двадцать четыре часа в сутки, и все равно времени мало будет.
Левой рукой я хватал нарезанный Амарой хлеб и мясо, ел, правой составлял заметку про нашего Хвата. Пока сидел в плену у прозреца, я не мог действовать, но могдумать, и это было мое единственное развлечение и терапия, чтобы не сойти с ума от яда и слепоты. Неспешно план поимки хитрого эльфа родился и окреп, и сейчас я быстро заполнял бумагу чернильными строками. Закончив, показал Шутейнику и старшему секретарю.